Страница 2 из 136
ПРОЗА
Дневник семинариста
ПИСЬМА
1853
Ф. А. Кони. 6 ноября
В. А. Средину. 12 ноября
1854
Д. Н. Толстому. 5 апреля
Н. И. Второву [11 июня - 15 июля].
Н. И. Второву. И августа
А. Н. Майкову. 23 августа
1855
А. Н. Майкову. 17 января
А. А. Краевскому. 21 февраля...
Н. И. Второву. 13 марта
Н. И. Второву. 23 июня.
1850
Н. И. Второву. 2, марта
А. Н. Майкову. 25 марта.
И. И. и А. И. Брюхановым. 10 апреля
А. А. Краевскому. 20 августа...
А. У. Порецкому. 20 августа...
1857
Н. И. Второву. 15 июля.
Н. И. Второву. 2 августа.
К. О. Александрову-Дольнику. 9 сентября
Н. И. Второву. 20 сентября
Н. И. Второву. 25 ноября...
1857-1858
Неизвестному. [1857 - 1858]
1858
A. Н. Майкову. 3 марта.
B. И. Плотникову. 10 марта
Н. И. Второву. 2, марта.
Н. И. Второву. 1, апреля.
Н. И. Второву. 27 июня
Н. И. Второву. 19 сентября
Н. И. Второву. 6 октября.
Н. И. Второву. 20 октября
И. А. Придорогину. 20 октября..
Н. И. Второву и И. А. Прцдорогину. 27 октября
Н. И. Второву. 21 ноября.
В. А. Кокореву. [12 декабря]
1859
Н. И. Второву и И. А. Придорогину. 2 января
Н. И. Второву. 5 января.
Н. И. Второву. 19 января.
Н. И. Второву. 20 февраля
Н. И. Второву. 27 февраля.
Н. И, Второву. 6 марта ,...
И. И. Второву. 9 марта..
Ы. И. Второву. 3 апреля.
Н. И. Второву. 13 апреля.
Н. И. Второву. 8 мая...
Н. И. Второву. 22 июня.
Н. И. Второву. 6 июля..
Н. И. Второву. 20 июля.
Н. И. Второву. 21 августа
Н. И. Второву. 2, августа.
Н. И. Второву. 11 сентября
Н. И. Второву. 12 октября
Н. И. Второву. 26 октября.
Н. И. Второву. 13 ноября.
Н. И. Второву. 7 декабря.
И. И. Брюханову. 15 декабря.
1860
Н. И. Второву. , января.
Н. А. Матвеевой. 19 марта.
Н. И. Второву. 21 марта.
И. И. Брюханову. 13 апреля.
Н. И. Второву. 15 апреля
И. И. Брюханову. 10 мая.
Н. И. Второву. 13 июня.
М. Ф. Де-Пуле. 13 июня.
Н. И. Второву. 15 июля.
М. Ф. Де-Пуле. 15 августа
Н. И. Второву. 5 сентября
Н. И. Второву. 12 сентября
Н. И. Второву.11 ноября
Н. И. Второву. 26 декабря
Л. П. Блюммеру. [1860 г. конец - 1861 г., 12 марта]
1861
Л. П. Блюммеру. 6 января
И. И. Брюханову. 17 января.
Н. А. Матвеевой. 25 января
Н. И. Второву. 30 января.
П. М. Вицинскому. 3 февраля.
Н. А. Матвеевой. 10 февраля.
Н. А. Матвеевой. 17 февраля.
Н. А. Матвеевой. 25 февраля.
Н. А. Матвеевой. 10 марта
Н. И. Второву. 13 марта.
Н. А. Матвеевой. Март.
Н. А. Матвеевой. 27 марта
Н. И. Второву. 3 апреля
Р. И. Домбровскому. 5 апреля.
Н. А. Матвеевой. 19 апреля
Н. А. Матвеевой. 5 мая.
Н. А. Матвеевой. 26 мая
Н. А. Матвеевой. , июня
Н. А. Матвеевой. 23 июня
Н. А. Матвеевой. 7 июля.
М. Ф. Де-Пуле. 1 сентября
Л. П. Блюммеру. [1861].
Примечания.
И. С. НИКИТИН
В центре Воронежа, на месте прежней тихой окраины, посреди высоких современных домов, зажат уголок бывшего Митрофань-евского кладбища с двумя дорогими каждому русскому сердцу могилами. Есть особый печальный смысл в том, что А. В. Кольцов и И. С. Никитин похоронены рядом. В сознании многих поколений эти имена неразрывно связаны между собою. Поэтов роднит не только город, в котором они выросли, но и схожесть жизненной судьбы.
В герценовском мартирологе литературных жертв царизма значится только Кольцов. Но если бы "реестр каторги" был продолжен, туда неминуемо попал бы и другой воронежский стихотворец. Оба не дожили и до сорока лет. Обоих убила гнусная российская действительность.
Даже сам колорит образов у них близок.
Иль у сокола Крылья связаны, Иль пути ему Все заказаны? - восклицал темпераментный Кольцов, вся поэзия которого - порыв к свободному, соколиному полету.
Более сдержанный, замкнутый в себе, Никитин выражал свои чувства иносказательно:
На старом кургане, в широкой степи,
Прикованный сокол сидит на цепи.
Сидит он уж тысячу лет,
Все нет ему воли, все нет!
И грудь он когтями с досады терзает,
И каплями кровь из груди вытекает.
Летят в синеве облака,
А степь широка, широка...
Никитинский сокол из стихотворения "Хозяин" - удивительно емкий по смыслу образ. Комментаторы справедливо считают его символом угнетенной России, опутанной по рукам и ногам цепями рабства. Думается, можно иртолковать образ еще и как горестный автопортрет, как итог многолетних раздумий над участью писателя в крепостнической стране. Прикованный сокол это аллегорический намек на положение русских литераторов, это и сам Никитин, чей блистательный талант был придавлен, заземлен, скован суровыми условиями жизни.
* * *
В воронежском дворнике, который даже внешне, как свидетельствуют очевидцы, напоминал Шиллера, обитала на редкость цельная натура художника. В Никитине беспрерывно шла тяжелая, подчас изнурительная работа духа - по сравнению с нею заботы о постоялом дворе или книжной лавке казались пустяками.
"Памяти сильного человека" - так назвал Иван Бунин свою статью о Никитине (189,) и уже в заглавии приблизился к постижению сущности. Природа действительно наделила Никитина задатками сильной личности. Он немало сделал, но мог бы сделать еще больше! Подчиняясь грубому натиску повседневного быта, Никитин сознательно сузил спектр своих поэтических красок. Ему хотелось, как всякому художнику, обнять мыслью разнообразные проявления человеческого "я", но реальность толкала к темам о девочке-сироте, о грубых нравах извозчиков, о старике портном, который просит могильщика заранее выкопать яму, потому что больной дочери нечем будет потом платить. Ему хотелось уйти от тягостных кладбищенских мотивов, от навязчивых картин нищеты, но он не мог себе этого позволить. Слишком много видел со своего степного кургана зла, страданий и бед!
По никитинским стихам нельзя в полной мере представить человеческий облик автора. Со слов биографа М. Ф. Де-Пуле известно, например, что Никитин любил вращаться в обществе женщин и им нравился. Однако мы почти не найдем у поэта любовной лирики в ее чистом виде. В кругу приятелей Никитина знали как тонкого ценителя шутки, он и сам обладал чрезвычайно развитым чувством юмора, что отразилось на слоге его дружеской переписки. Но тщетны будут попытки отыскать в его произведениях даже намек на эту сторону его личности.
Зрелое творчество поэта отличается крайней степенью внутренней сосредоточенности, собранности. Никитин настойчиво сдерживал порывы своего чувства, боясь вырваться чересчур далеко 8а очерченные для себя эстетические границы. Он сложил, по сути дела, одну песню, выдержанную преимущественно в минорном тоне. Зато пропел ее широко и мощно. Горьким эхом отозвалась она в сердцах людей. Даже прикованный, даже с подрезанными крыльями, сокол оставался гордой и вольной птицей!
* * *
Истоки грустной никитинской интонации коренятся в самой биографии поэта. Иван Саввич Никитин (182, - 1861) родился в семье мелкого воронежского торговца. Безрадостны были его детство и юность. Он сам рассказал об этом в стихотворении "С суровой долею я рано подружился..." (ему автор придавал особое, программное значение, недаром оно открывает сборник 1859 г.):
Но все, что грязного е,сть в жизни самой бедной, - " И горе, и разгул, кровавый пот трудов, Порок и плач нужды, оборванной и бледной, Я видел вкруг себя с младенческих годов.
Он рано пристрастился к чтению, едва узнав от своего первого учителя, сапожника по профессии, что такое грамота. Еще раньше, когда летними ночами убегал к старику караульщику слушать сказки, полюбил природу. Она не только спасала юношу от постылой действительности, но и пробуждала дремавшую в нем потребность творчества.