Единственное спасение

Глаза Шейна плясали от смеха. Итан, Алекс и Коннер присоединились к нему.

— Пошла на хер, глупая сука!

Леа фыркнула рядом со мной.

— Это не одно слово! Потаскуха.

— Давалка, — добавила я.

— Блядь, — отозвалась Леа.

— Проститутка! — крикнула я.

— Корова, — продолжила Леа.

Лицо Блисс запылало разными оттенками красного. Страшный Хранитель Склепа.

Мельком взглянув на меня, Леа склонила голову набок.

—Может, стоит перейти на длинные слова или словосочетания? Кажется, до них не дошел смысл игры.

— Может говорить помедленнее? — спросила я.

И вот тогда, с красным лицом, плюясь и крича, Блисс бросилась на меня.

Прежде, чем кто-либо успел перехватить ее, я вышла вперед и вмазала кулаком прямо ей в рот. Она отлетела на несколько футов и со стоном рухнула. Ударная волна чистейшего адреналина прошла по рукам, и я сразу же подняла руки в блоке, чтобы защититься от остальных участниц Vixen4. Но никто из них и шагу не сделал. Они лишь смотрели на Блисс. Шейн обхватил меня за талию, большая тень Итана выпрыгнула передо мной.

Леа рассмеялась.

Такер выбрал именно этот момент, чтобы прорваться сквозь море людей и толкнуть меня бедром.

— Привет, Грейс, потанцуем? — промычал он.

Я проигнорировала его, так как наблюдала за Блисс, которая встала с пола и потащилась на кухню за льдом, или одеждой, или выпивкой; понятия не имею, зачем именно.

— Какого хрена, Грейс? — разглагольствовал Такер, заплетаясь в собственных ногах. — Твою мать, я теперь невидимка для тебя? А, плевать. Это круто. Всегда хотел чертову супер-силу.

И он потерял сознание прямо у моих ног.

Глава 28

Алекс и Брайден потащили Такера в мою квартиру, в то время как полицейские, которых вызвали соседи из здания по соседству, начали разгонять народ с вечеринки. Сейчас только полночь, но, честно говоря, я была рада, что все наконец-то закончилось, потому что единственное, что я сейчас хотела, так это вернуться домой с Шейном.

К сожалению, когда мы добрались домой, Такер и Алекс крепко спали на полу в моей спальне в спальных мешках. И что-то мне подсказывает, что никакой звук не сможет разбудить их сейчас.

Я взяла пару удобных фланелевых пижам и села в гостиной с Итаном, Брайаном, Шейном и Коннером, в то время как Леа готовила для всех горячее, что, кстати, было ее идеей.

По истечении пяти минут она меня позвала для помощи в чистке кофеварке и приготовлении новой порции горячего какао. Она действительно не ладит с кухней. Я имею в виду, у кого будут проблемы с приготовлением какао? У Леи, конечно, вот у кого. С чего она взяла, что какао можно приготовить с помощью коробки из-под пудинга, для меня загадка.

Наконец, когда у каждого была кружка горячего какао в руках, мы уселись в моей гостиной и начали смотреть ужастики. Я сидела на полу, прислонившись спиною к дивану, плечом касаясь ноги Шейна. Когда я положила голову на его колено, я почувствовала, как он начинает играть с моими волосами, и мурашки прошлись по всей коже. От одного взгляда на него, сидящего в одних пижамных штанах, у меня зародилось тепло в глубине живота. Его сильные плечи, массивные мускулы были напряжены, что, казалось, его безупречная кожа умоляет меня прикоснуться к ней.

Я вздрогнула, и глаза Шейна сцепились с моими, и уже от одного его взгляда начала кружиться голова. Его взгляд жадно пожирал каждый дюйм моего тела, ему не нужно было прикасаться ко мне, чтобы заставить отчаянно желать прикоснуться к нему.

Он приблизил голову к моему лицу и протянул мне руку с кривой сексуальной улыбкой.

— Пошли в кровать со мной.

Это были пять самых сексуальных слов, которые я когда-либо слышала в своей жизни. Я хотела бы иметь возможность записать их и проиграть их еще несколько раз. Серьезно.

Держа меня за руку, он повел меня через прихожую и через дверь в мою спальню. Я сделала небольшой кивок головою в сторону наших двух спящих друзей. Шейн лишь пожал плечами и прижал меня к себе.

— Я просто умираю, как хочу, чтобы мои руки были на тебе, — прошептал он, подтолкнув меня в спину.

Забравшись в мою кровать, мы прижались друг к другу так сильно, как только могли.

Он убрал волосы с моего лица, и кончики пальцев задержались на шее.

— Расскажи мне подробно о Габриеле, — пробормотал он.

Я покачала головою на подушке. Я не хотела портить время, лежа в постели с Шейном и говоря о нем. — Я действительно не хочу говорить о нем, Шейн. Я не хочу, чтобы ты и близко подходил к нему. Он чудовище.

Он оперся головою о руку и уставился глубоко в мои глаза, ища в них ответы.

— Я обещаю, Грейс, я не позволю ему тебя обидеть. Я буду оставаться здесь с тобою каждую ночь до конца своей жизни.

— Я тебе верю, — прошептала я, хихикая. — И я думаю, что тот факт, что ты будешь оставаться у меня каждую ночь, заставит меня чувствовать себя немного маленькой, — я показала ему насколько маленькой, поднося мой указательный палец к большому.

Он засмеялся, и я прижалась ближе к нему. Шейн и я, можно ли поверить В ЭТО?

— То, как ты пела вечером, как ты пела со мной… было… от этого аж дух захватило, Грейс, — прошептал он. Хм, я люблю тебя Шейн Макстон. НЕТ. НЕТ, не говори это, Грейс.

— Мы так не пели с моего прослушивания, не так ли?

— Да. Люблю. Тебя.

Мой пульс подскочил от одного разговора с ним.

Он слегка коснулся большим пальцем моей нижней губы и медленно засунул палец внутрь.

— Все, о чем я мог думать, это каково быть похороненным между губ женщины, которая так поет.

Сердце. Скачок. Я даже не могла связать мои мысли.

Он провел указательным пальцем вдоль шеи.

— Почему ты решила спеть именно эту песню?

Тепло шипами поднималась от моих щек к верхушкам ушей.

— Я хотела сказать тебе, Шейн, что я чувствую. Почему я всегда вела так с тобою, Шейн.

— Потому что ты чувствуешь себя разбитой?

— Полностью разрушенной, — прошептала я тихо.

Боль, отразившаяся в его глазах, разбивала сердце. Выражение его лица заставило все внутри меня перевернуться. Он поднял его руку и смахнул слезу, которая, как я поняла, скатилась с моих затуманенных глаз.

Шейн осторожно взял меня за талию и перевернул, при этом скользя поверх меня, его колено оказалось между бедер, раздвигая их. Мое тело легко подчинилось ему, ноги раздвинулись и обернулись вокруг его тела.

Подведя руками по моему лицу, он наклонился, слегка поглаживая щеки кончиками пальцев.

— Тогда позволь мне, потому что я обещал, что соберу каждую частичку тебя, каждый гребанный кусочек, Грейс, и до конца своей чертовой жизни я соберу тебя воедино... я сделаю тебя прежней.

Я перестала дышать.

Приближаясь к моим губам, он очертил их своими. Пробежал по ним так мягко, что я чувствовала лишь тепло его дыхания, смешивающегося с моим. Его тело дернулось, как только он оторвался от меня, зарылся руками мне в волосы, а языком скользнул мне в рот. Крошечные вспышки удовольствия пробежали по коже, и я застонала. Царапая ему спину, я потянулась вверх, углубляя поцелуй. Мы пожирали друг друга губами, с каждым поцелуем все больше и больше, утопая, друг в друге. Наши поцелуи были отчаянными, ненасытными, жадными и развратными. Я ухватилась за простыни, потому что мир начал вращаться, в то же время, целуя его так, словно это был мой последний поцелуй в жизни.

Не отрывая своих губ от моих, он оперся на одну руку, а другой потянул вверх мою рубашку. Наши губы оторвались друг от друга ровно на столько, сколько потребовалось, чтобы стащить ее через голову. Схватив меня сзади за шею, он дернул меня вверх, впиваясь своими губами, низкое рычанье прошло через его горло. Тот факт, что мое голое тело прижималось к его, вызвало прилив тепла ко всем нервным окончаниям. Горячий поток вызвал быстрое перекачивание крови по венам, его руки слегка коснулись моей кожи, знакомясь и заигрывая.

— Я могу заблудиться в твоих губах навсегда, Грейс, — пробормотал он возле моего рта. — Ты прекрасна. Идеальна. —