Страница 44 из 97
В общем, Павел быстро понял, что ему дано откровение Иисуса и он должен стать тем, кто понесет эту благую весть (евангелие) язычникам, обратит их в веру в единого Бога иудеев и его Сына Иисуса, смерть которого принесла спасение, не зависящее от Закона.
По мере того как Павел всё больше размышлял над прикладным значением такого понимания спасения, он приходил к новому пониманию иудейского Закона, которому он был тщательно обучен и рьяно старался соблюдать. Хотя Павел считал себя «непорочным» перед Законом, он задумался, является ли Закон тем, что нужно для оправдания перед Богом. Вот как он пишет в Послании к Филиппийцам:
«Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа и найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая через веру во Христа, с праведностью от Бога по вере» (Фил. 3:8–9).
Павел начал осознавать, что существует проблема, связанная с Законом Божьим, данным иудеям{53}. Согласно Закону, верующим иудеям, то есть тем, кто соблюдает Закон, будет дана «жизнь», то есть вечное оправдание перед Богом. Само по себе это не было проблемой. И не было проблемы с Законом по существу. Даже после обращения в веру в Иисуса Павел продолжал считать, что «закон свят, и заповедь свята и праведна и добра» (Рим. 7:12). Проблема состояла в том, что Закон обещал «жизнь» тем, кто соблюдает его, но люди испытывают большие затруднения в этом, потому что они порабощены силой греха, существующего в мире.
Сегодня большинство людей понимает грех (если они вообще думают об этом) как то неправильное, что человек делает, нарушая волю Бога. Но для Павла грех был не просто актом проступка. Будучи апокалиптиком, он полагал, что в мире есть космические демонические силы, которые являются союзниками друг друга в борьбе против Бога, и это заставляет людей вести себя вопреки воле Бога. Грех — одна из таких демонических сил. С тех пор как Адам и Ева позволили греху войти в мир, он стал господствовать над человеческим родом (см.: Рим. 5:12–21). Следовательно, Закон Божий повелел людям то, что они должны делать, и его требования были справедливыми. Но в конечном счете люди не смогли выполнять требования Закона, потому что они пребывали под властью греха (см.: Рим. 7:7–25).
Итак, получается, что наличие Закона есть условие того, что люди совершают грехи. Именно поэтому он предписывает жертвоприношения, которые совершают, если человек нарушает требования Бога. Тот факт, что Израиль нуждался в жертвенной системе, в первую очередь показывает — сам Закон подтверждает, что все находятся под властью греха, то есть, в сущности, никто не может поступать по воле Божьей. И поэтому, даже если Павел мог думать о себе как о «непорочном» перед Законом (возможно, время от времени он совершал жертвоприношения за свои прегрешения), он все же оставался несовершенным в глазах Бога — до тех пор, пока Иисус не умер на кресте и не взял на себя грехи других, позволив людям стать чистыми перед Богом.
Для Павла смерть Иисуса была, с одной стороны, чем-то радикально новым, что совершил Бог для того, чтобы принести своему народу спасение. Больше никто не должен полагать, что жертвоприношения в Храме оправдают его перед Богом. Теперь была принесена совершенная жертва. С другой стороны, данное событие не было чем-то совсем новым, потому что оно изначально составляло часть плана Бога. Именно такое понимание пришло к Павлу в результате переживания видения воскресшего Иисуса.
Пророки Еврейской Библии предсказывали, что придет время, когда Закон Божий больше не будет чем-то внешним людям — его веления окажутся вложенными в них. Он станет внутренним — написанным «на сердцах их», как сказал пророк Иеремия (Иер. 31:33). Павел понял, что этот день настал. Те, кто верит в смерть Иисуса, покинули свои старые пути греха и свободны теперь делать именно то, что согласно воле Бога. Это происходит благодаря тому, что, когда люди принимают крещение как христиане, Дух Божий входит в них и дает им новую жизнь и реальную силу. Это верно для всех людей, иудеев и язычников. Всем тем, кто верит в Иисуса и крещён во имя его, дается не только оправдание перед Богом, но и сила делать то, что требуют от них Его праведные законы (см.: Гал. 5:16–25).
Это и есть «новый» завет, который Бог заключил со своим народом, завет, являющийся в действительности исполнением Ветхого Завета, ожидавшимся древними пророками. Христос исполнил то, что Бог планировал изначально, или, как в одном месте выразился Павел: «конец закона — Христос» (Рим. 10:4).
Новый взгляд Павла на Закон
У многих христиан сегодня несколько искаженное представление о том, каким был иудейский Закон. Некоторые из моих студентов полагают, что иудаизм основан на системе предписаний и запретов — есть много того, что ты должен делать (соблюдать Субботу), и еще больше того, чего ты не должен делать (кушать бутерброды с ветчиной), и это всё такое огромное бремя, которое никто не в силах выдержать. Именно поэтому, с их точки зрения, иудеи нуждаются в Христе, потому что Закон ведет только к их осуждению, тогда как Христос приносит спасение. Я говорю им, что это представление искаженное, потому что оно не о самих иудеях, будь то нынешних или живших в древности. Всё Еврейское Писание с древних времен говорит о Законе как о величайшем даре Бога своему народу: он показывает им, как жить и как поклоняться Ему. Разве с подобным Законом может быть что-то не так? Он сообщает волю Божью и дает полезное руководство в самой жизни.
Таким был первоначальный взгляд и Павла. Иудеи были избранным народом Бога, и соблюдение Закона служило актом благодарности и знаком уважения. Но взгляд Павла изменился, как только он осознал, что смерть Иисуса возвращает человека в правильное отношение с заветом Бога.
Оглядываясь на свою прежнюю жизнь в рамках иудаизма, Павел, видимо, пришел к мысли, что суть Закона состоит не в том, чтобы убедить иудеев в их надежных отношениях завета с Богом. Несомненно, Бог дал Закон своему народу как великий дар. Но этот дар был способом предъявить свои праведные требования. Как Павел выразился в одном месте: «Он дан после по причине преступлений» (Гал. 3:19). Таким образом, Закон был указанием на то, как по воле Бога должен жить его народ, и своего рода «детоводителем» (тем, кто следит за детьми, чтобы они шли правильным путем; см.: Гал. 3:24), помогавшим народу Бога идти Его путями.
Но, очевидно, Павел стал осознавать, что иудеи (множество иудеев? все иудеи? сам он — бывший в прошлом иудеем-нехристианином?) неправильно использовали Закон, полагая, что, соблюдая его, они обеспечивают себе спасение перед Богом (см.: Рим. 10:3). Это ошибка. Любой, кто старался быть оправданным (то есть надеялся оказаться поставленным по правую руку Бога), соблюдая Закон, вместо этого попадал под проклятие (см.: Гал. 2:15–16). Только когда люди получают Дух Божий, — что происходит, когда они крестятся во имя Христа, — они могут делать то, что велит Закон (см.: Гал. 5:14; 16–18).
И вот тут на первый план выходит один из самых трудных аспектов мысли Павла. Если принятие Духа позволяет делать то, что велит Закон, который является, очевидно, чем-то благим, можно было бы предположить, что Павел продолжит настаивать, чтобы люди делали только это — соблюдали все законы Священного Писания. Эти законы предполагают, к примеру, необходимость обрезания для мужчин, соблюдение законов чистой пищи, соблюдение Субботы, празднование определенных праздников, жертвоприношения за грехи и т. д. Однако Павел абсолютно ясно дает понять, что неиудеи, если они верят в Христа, не должны делать всего этого. В своем самом едком послании, Послании к Галатам, он накладывает проклятие на любого, кто думает, будто язычники, которые стали верить в Иисуса, должны участвовать в таких практиках (см.: Гал. 1:8–9; 2:15–16; 3:10–14). Как Павел может утверждать и то и другое одновременно: то, что Закон должен соблюдаться (и может соблюдаться теми, кто имеет Дух Божий), и то, что Закон можно не соблюдать?