Страница 87 из 88
Совершилось всё как положено — молодые поцеловались, и местный фоторепортёр запечатлел этот момент для истории.
Вышли все из подъезда, а там уже машины дожидаются — их специально на автобазе заказали для такого торжественного случая.
В первую машину сели Анатолий с Марией, кое-кто из знакомых, и в том числе Егор Иванович. К слову говоря, Егор Иванович и отец Анатолия — старые приятели, вместе воевали, а сейчас оба на пенсии.
Только этот автопоезд свадебный двинулся, три «Волги» с роднёй и друзьями вперёд ушли, домой, готовиться к встрече.
А машина с молодожёнами следует своим курсом.
И в этой машине, между прочим, происходит такой разговор.
Анатолий говорит:
— Представляешь, Маша, если бы дом был готов, мы бы сейчас не к родителям, а прямо к себе в отдельную квартиру!..
Мэрия говорит:
— Мечты, мечты, где ваша сладость…
А один парень по имени Володя говорит:
— Дом-то ведь обещали сдать к марту.
Анатолий говорит:
— А потом — к маю.
Егор Иванович спрашивает:
— Это какой же дом?
Анатолий отвечает:
— Сейчас мимо проедем…
И буквально минут через пять все, кто в машине сидел, видят на небольшом удалении картину жилищного строительства. И картина эта не бодрая, а какая-то чересчур вялая.
И тогда Егор Иванович, он рядом с шофёром сидел, говорит:
— Товарищ водитель, прошу вас, подрулите, пожалуйста, чуть поближе к дому и остановите машину.
Шофёр выполняет эту просьбу, а Егор Иванович говорит Володе:
— У тебя блокнот есть? Достань ручку. Сейчас пойдёшь со мной. Вопросов не задавай. Ты только слушай и записывай…
Сказав эти слова, Егор Иванович поправляет свою шляпу и выходит из машины, а Володя — за ним и в руках блокнот держит и ручку.
А там, на стройке, уже заметили — машина остановилась, и из неё вышли два товарища: один рослый солидный, а другой — молодой.
Егор Иванович подошёл к дому, а там его уже ждут — мужчина в кепке и с ним ещё двое.
Егор Иванович оглядел дом и говорит:
— Здравствуйте, товарищи строители!
Те дружно отвечают:
— Здравствуйте!
Егор Иванович спрашивает:
— Кто строит дом? Чей объект?
Тот, который в кепке, он оказался прораб, докладывает:
— СМУ сорок пять.
— Фамилия начальника?
— Колыхалов Андрей Михайлович.
Егор Иванович обернулся к Володе, тот записал. А Егор Иванович брови нахмурил и спрашивает:
— Когда дом будет предъявлен к сдаче?
Прораб снял кепку и говорит:
— В конце квартала,
Володя записал.
А Егор Иванович говорит тихо и строго:
— Передайте товарищу Колыхалову, что я лично проверю, как он держит слово.
Прораб говорит:
— Будет сделано! Разрешите продолжать работу по возведению семидесятиквартирного жилого дома?
Егор Иванович говорит:
— Возводите. Желаю успеха.
Повернулся и пошёл. А Володя, перед тем как уйти, погрозил прорабу пальцем — дескать, смотрите!..
Егор Иванович с Володей ещё до машины не дошли, а прораб уже в автомат кинулся звонить по начальству, потом он вернулся и стал смотреть, как Егор Иванович садится в машину рядом с шофёром.
Машина взяла с места.
Она шла ходко, можно сказать, не шла, а летела.
Потому, наверное, эту машину и назвали «Чайка».
Хочу быть наивным
Всем моим друзьям известно, что я наивный человек. Как-то в день футбольного матча мы с приятелем приехали на стадион и с грустью убедились, что все билеты проданы.
«О билетах надо было позаботиться заранее, — сказал мой приятель. — Только с твоей наивностью можно было ехать сюда через весь город и на что-то надеяться!..»
Мы прошли мимо бездействующих касс, и я вдруг увидел табличку — «Касса дипломатического корпуса».
Будь я ловкачом, я бы сделал попытку выдать себя за секретаря какого-нибудь посольства и кассирша открыла бы нам дорогу на футбол. Но подобные авантюры не в моём стиле.
Я просунул голову в окошко и, вспомнив заученное в школе немецкое двустишие о том, что «завтра, завтра, не сегодня, говорят все ленивые люди», с виноватой улыбкой чётко сказал кассирше: «Морген, морген, нур них хойте, заген алле фауле лейте».
Кассирша оценила мою самокритичность. Понимающе кивнув, она протянула два билета.
Когда мы заняли свои места на трибуне, приятель похлопал меня по плечу и произнёс: «До чего же ты ловкий малый!»
Я не понимаю, что он имел в виду.
Когда я женился, нам, естественно, потребовалась мебель. Моя жена Ариша сказала: «Давай купим гарнитур «Уют». Правда, эти гарнитуры бывают редко, их тут же расхватывают».
Аришин дядя предложил план. Он сказал: «Надо дать продавцу мебельного магазина, и за это продавец обеспечит вас дефицитным «Уютом». «Ни за что!» — сказал я. «Не подмажешь — не поедешь», — заметил дядя.
В мебельном магазине я подошёл к продавцу с румяным лицом жизнелюба. Отведя его в сторону, я посмотрел ему в глаза и сказал: «Мне нужен гарнитур». «Возможная вещь», — сказал продавец и почему-то оглянулся по сторонам. «У вас есть гарнитуры «Уют»?» — «Были. Кончились». — «Тогда у меня к вам вопрос. Случалось ли в вашей практике, что дефицитный товар весь распродан, но заходит какой-нибудь знакомый — и оказывается, что есть ещё один гарнитур. Бывает так?»
«Никогда не бывает, — твёрдо сказал продавец. — Это же нарушение правил торговли». — «Значит, лично с вами такого не случалось? — спросил я, убеждаясь, что Аришин дядя опирался на непроверенные и нетипичные факты. — А может быть, вы забыли? А? Постарайтесь вспомнить. Мне это нужно знать. И потом, не было ли с вами случая, когда покупатель давал вам кое-что, и вы в порядке ответной любезности шли ему навстречу? Вспомните».
Слова мои произвели на продавца сильное впечатление.
«Меня также интересует…» — начал было я, но продавец быстро протянул мне чек: «Вот, на ваше счастье, случайно остался один гарнитур. Платите в кассу». — «Большое спасибо, — сказал я. — Могу ли я предложить вам…» — «Ничего не надо, — сказал продавец и подмигнул, — всё в порядке. Привет»,
Если вы думаете, что, открывая людям свойства своей натуры, я извлекаю из этого какую-то выгоду, вы ошибаетесь. Уверяю вас, я это делаю не корысти ради.
Как-то недавно я зашёл в гастрономический магазин. Там неподалёку от кассы я увидел двух мужчин — высокого в кепке и ватнике и полного в распахнутом пальто. Оба они с надеждой посмотрели на меня, и интуиция подсказала мне, что я им нужен, даже необходим, как человек, способный рассеять их сомнения или разрешить только что возникший спор.
«Чем могу быть вам полезен?» — спросил я. «Рубль есть?» — осведомился высокий. «Вы нуждаетесь?» — спросил я с сочувствием. «Вот именно что нуждаемся, — доверительно сказал полный. — Мы в третьем нуждаемся». — «А для какой цели?» — спросил я. Высокий откашлялся и пояснил: «У нас с ним спор вышел. Он говорит — есть жизнь на Марсе, а я ему говорю, что нету жизни. Вот мы вас дожидаемся, какой ваш ответ будет, есть жизнь на Марсе или нету?»
Я пожал плечами и сказал: «Вы задали мне очень непростой вопрос. Некоторые учёные утверждают, что на поверхности планеты Марс существует флора…»
К сожалению, мне не удалось закончить свою мысль.
Мои собеседники вдруг потеряли интерес к решению проблемы, которая их так остро занимала минутой раньше.
«Слышь-ка, давай скорей, а то у нас обед кончается», — хмуро сказал полный.
Я достал из кармана блокнот и шариковую ручку,
«Назовите мне свои имена и фамилии, где вы работаете», — сказал я и открыл блокнот.
«А это зачем?» — спросил высокий.
«Я вам сейчас объясню, — сказал я. — Вы, наверно, знаете, что есть ещё отдельные товарищи, которые в разгар рабочего дня, в обеденный перерыв, не отдыхают, не обедают, а где-нибудь в подворотне или в подъезде тайком пьют водку. Ради бога, не обижайтесь, но у меня вначале мелькнуло подозрение, что вы искали себе собутыльника… Теперь я понимаю, что это совсем не так. Вы затеяли спор и избрали меня арбитром. Если я кому-нибудь об этом расскажу, наверняка найдутся люди, которые мне не поверят. Тогда я назову ваши фамилии, укажу, где вы работаете, и любой при желании сможет убедиться, что я говорю правду».