Блуждающий Неф

— Колодец зачарованный, — сообщил он.

— Как зачарованный? Кем? — возмутился Лотт.

— А где, всё-таки, Маргина? — спросил Тартиф. Все растерянно оглянулись.

— Кто последний её видел? — спросил Лотт.

— Я видела, как она разговаривала с Гешеком и Этиорой, а потом вышла из дома, — сказала Вета.

— А где Гешек и Этиора? — оглянулся Лотт.

— Да они со своей комнаты не вылезают, — сообщил Балумут, и потопал в дом. Он так колотил в дверь, что, наверное, было слышно на другом конце острова. Растерянный Гешек высунул голову:

— Что нужно?

— Выходи! — сказал Балумут, как палач перед казнью. Гешек вышел, за ним, прячась за его спиной, шла Этиора. Они поняли, что нашкодили, но не поняли, где и как.

— О чём вы говорили с Маргиной? — сурово спросил Лотт.

— Ни о чем, — сообщил Гешек.

— Конкретнее? — сказал палач, становясь у них за спиной, и положив лапу Гешеку на плечо.

— Она спросила, куда мы собираемся ехать, — сдвинул плечами Гешек, Этиора подтвердила его слова кивком головы.

— А что вы ей сказали? — спросил Лотт.

— Мы сказали, что поедем в столицу, Арбинар, — ответил Гешек.

— И всё? — высунул пасть из-за его плеча, спросил Балумут.

— Все! — сказал Гешек. — А в чём дело?

— После ваших слов её не стало, — печально сказал Балумут.

— Как? Она погибла? — воскликнул Гешек. У Этиоры брызнули слёзы.

— Вероятно, мы её больше не увидим, — сказал Балумут и поднял глаза к небу.

— Балумут, кончай фантазировать, — рассердился Лотт и обернулся к Гешеку: — Мы ещё ничего не знаем.

— Так нужно её искать, — сказала Этиора, вытирая напрасные слезы.

Решили разделиться и искать по всему острову. Вава и Жужу должны были облететь дальний участок острова, Балу отправился по любимым местам Маргины, а Лотт и Вета, вместе с Русиком начали поиски в пределах фермы. Гешек и Этиора решили пойти к краю летающего острова и посмотреть, что там внизу. Что же касается Тартифа, то он принял решение сам. Возвратившись в свою летнюю мастерскую, он начал готовиться к полёту.

Первым следы Маргины нашёл Балумут возле дерева, где они обычно гуляли с Русиком, и откуда тот благополучно первый раз полетел. На земле лежал её платок. Балумут понюхал его и понял: «Плакала». Он подошёл к обрыву и увидел, что внизу располагается зелёная гора, до которой рукой подать. Балумут спускаясь вниз, основательно грохнулся, и пошёл по следу Маргины дальше.

На поляне он с ужасом увидел останки паука, и следы чьей-то крови. Балумут принюхался и понял — кровь Маргины. Он продрался сквозь кусты и увидел внизу, на берегу, парусное судно, на котором, в сопровождении какого-то человека, прогуливалась Маргина. На судне находились вооружённые люди, и Балумут понял, что один он не справиться. Он быстро двинулся назад, не особо маскируясь, и едва забрался на летающий остров. А потом со всех ног побежал к дому Лотта.

В это же время Гешек и Этиора, находясь на краю острова, глянули вниз и увидели судно. На нем Гешек и Этиора с ужасом увидели Маргину и хабиба Бата, мило беседующих на палубе. Они не знали, что подумать, и что предпринять. И пока решили убежать в дальний лес.

Тартиф оседлал свой плот, грустно вздохнул и мысленно опустил волшебный камень в основание. Волшебный камень, предварительно привязанный к поясу Тартифа (чтобы не потерялся), медленно опустился в середину кольца, и волшебник поднялся в воздух.

Двигая камешек вправо-влево, Тартиф добился лёгкости управления и поплыл к краю летающего острова. Глянув вниз, Тартиф заметил судно и решил спуститься немного ближе к нему, но тут счастье оставило его. Летающий остров ринулся вверх, задев плот Тартифа и тот, дважды перевернувшись, полетел вниз.

* * *

Их деревня, Арандор, была давно уже позади, когда Монсдорфу пришла в голову мысль сделать остановку. Кристлин, плетущийся сзади чародея, уже не ожидал такой роскоши, и шёл за отчимом только из-за боязни быть побитым.

— Собери веток, — бросил Монсдорф, усаживаясь на поваленное дерево и развязывая котомку. Он вытянул свою кожаную карту и снова принялся водить по ней перстнем. Камень на кольце блеснул красным пламенем и Монсдорф довольно прошептал: — Встретимся в Мессаке.

Кристлин, укладывая ветки для костра, украдкой взглянул на карту, за что тут же получил подзатыльник: — Не подглядывай.

Монсдорф не стал использовать чародейство, зажигая костёр, а просто черкнул двумя камнями. Пламя легко поднялось, и принялось жевать тонкие ветки, превращая их в горящие ветки-угольки, рассыпающиеся в пепел при первом дуновении ветра. Кристлин подбросил в костёр толстые ветки, а сам пошёл за водой — рядом протекала река. Набрав воды и присмотревшись, Кристин заметил стайки довольно больших рыб, круживших на мелководье.

Он отломил длинный прут и обжёг острие на огне. Спустившись к воде, он замер на камнях, пока вокруг их не закружили рыбки. Кристлин ловко ударил прутом, и на его острие забилась первая добыча. Точно также подкараулив вторую, он насадил их на прут и понёс к костру. Остановившись перед Монсдорфом, он молчаливо ждал.

— Что? — спросил тот, глядя на Кристлина.

— Нож, — сказал Кристлин, опустив голову. Монсдорф усмехнулся, вытащил из-за пояса нож и дал ему. Кристлин почистил рыбу и бросил её в котелок. Пошарив сучком возле корней дикой барвины[18], он выкопал несколько клубней, которые, помыв, тоже бросил в котёл, который вскоре закипел. Монсдорф снял котелок с огня, посолил его, вытащил лепёшку и ложку и, обжигаясь, принялся хлебать. Наевшись, облизал ложку, спрятал её и подвинул остатки ухи Кристлину.

— Ешь! — сказал он, усмехаясь, а сам прилёг возле куста. Кристлин забрал котелок и заглянул — на дне болтался ободранный хвостик и несколько глотков ухи. Он подошёл к реке и присел на камень, чтобы съесть остатки обеда.

— Дай и мне кусочек, — попросил голос.

— Да тут ничего не осталось, — ответил Кристлин, не глядя на просившего.

— Дай и мне кусочек, — так жалобно попросил голос, что Кристин отдал котелок, не оборачиваясь — чтобы не видеть, как едят другие. Сзади послышалось сопение, и кто-то стал жадно хлебать. Кристин со вздохом обернулся, и увидел маленького человечка, который с головой был в котелке, а снаружи оставались только ноги в остроносых туфлях с медными пряжками.

«Пожалуй, на него ухи хватит, — подумал Кристлин, — хоть кто-то сегодня не будет голодным». Возле котелка лежала зелёная шляпа с острым верхом и белым пером. Человечек ещё поворочался в котелке и вылез — наверное, уха кончилась. Он надел свою шляпу, скорчил гримасу на своём маленьком, зеленоватом лице и произнёс: — Я мом. Меня зовут Грохо Мом.