Праотец Мосох

Может ли Бог быть изображен или представлен каким-то видимым образом?

По словам Иоанна Дамаскина: «Кто может создать подобие невидимого, бестелесного, неописуемого и безвидного Бога? Отсюда давать форму Божеству есть дело крайнего безумия и нечестия»{23}. Но как же тогда быть с иконами и изображением Христа, распятого на кресте? Сугубо теоретически, поклонение облику Христа есть поклонение идолу, между тем христианство считает ересью именно иконоборчество. Нет ли здесь какого-то подвоха? Вопрос этот очень интересный. Известно, что не все люди способны одинаково хорошо воспринимать Мыслимое и их приводят к Богу по авторитету и по образу, о чем весьма просто пишет Иоанн Дамаскин: «Но так как не все знают грамоту и могут заниматься чтением, то отцы рассудили, чтобы все это, подобно тому как некоторые (славные) подвиги, было рисуемо на иконах для краткого напоминания»{24}. Таким образом, здесь мы имеем как бы компромисс между интеллектуальными, образованными верхами общества и общей трудовой массой, чья жизнь, в основном, была заполнена заботами о материальном.

Попытка христианнейших государей Византии, долгое время бывшей центром христианского мира, отойти, в свое время, от поклонения иконам закончилась печально. Обширные слои простого народа, поддержанные некоторой частью истеблишмента, выступили против, казалось бы, верных по форме требований императорской власти. Дело обстояло следующим образом. В 717 году на византийский престол взошел Лев III (675–741 гг.), прозванный Исавром. Он нашел, что почитание реликвий и икон превратилось к тому времени, по сути, в суеверие. Это обстоятельство вызывало насмешки и критику со стороны мусульман, которые, как известно, не допускали и не допускают каких-то отклонений от строгого монотеизма, и, в конечном итоге, вело к падению авторитета христианства. Лев III решил поправить положение. В 726 году император обнародовал указ, в котором он запрещал поклонение иконам и дал указание вешать их в храмах на значительной высоте, а затем и вовсе запретил их.

Вышеупомянутый указ привел к расколу населения империи на иконоборцев и иконопочитателей. Начались вооруженные столкновения и беспорядки. Открытое противостояние длилось до самой смерти Льва III и продолжилось при его приемнике Константине Копрониме. Непреклонность императорской власти дала результат, и противники икон долгое время доминировали в обществе. Между тем, Римский Папа Григорий И, а за ним и Григорий III решительно осудили иконоборчество. Григорий III приказал прекратить сбор налогов в пользу Византии и дал понять, что отныне он не считает себя подданным византийского императора. Дело долгое время тянулось с переменным успехом, и, в конце концов, закончилось только к 843 году, когда патриарх Мефодий собрал новый Собор и подтвердил решения VII Вселенского собора об иконопочитании.

Подобная ситуация, т. е. различие в восприятии Божества различными же слоями населения, была свойственна не одному только христианскому миру. Однако способы ее решения были также различны. Если христианство сумело придти к определенным компромиссам, вроде допущения тех же икон, то у помянутых выше по тексту инков компромиссом стало допущение поклонения Солнцу.

Гарсиласо де ла Вега пишет: «У них (инков. — К.П.) не было иных богов, кроме Солнца, которому поклонялись с внешними проявлениями (esteriormente); они возводили ему храмы, покрытые сверху донизу золотыми пластинами стены, приносили в жертву многие вещи, преподносили богатые дары в виде большого количества золота и всяких других самых ценных вещей, которыми владели, в благодарность за то, что он дал им все это; они выделяли ему в качестве его владения третью часть всех возделываемых земель королевств и провинций, которые завоевывались ими, и весь их урожай, и многочисленный скот; они строили ему дома великого затворничества и приюта для женщин, предназначавшихся ему и хранивших вечное целомудрие. Помимо Солнца, они… внутренне поклонялись Пача-камаку, как неведомому богу; они почитали его больше, чем Солнце, [однако] жертвы ему не приносили, храмы не строили, ибо говорили, что не знают его, потому что он не позволял увидеть себя; однако они верили в его существование… Таким образом, инки не поклонялись иным богам, кроме тех, которых мы назвали: видимому и невидимому; ибо те князья и их амауты, которые были философами и учеными (doctores) их государства (будучи людьми, не овладевшими письмом, ибо его никогда не было у них), пришли к заключению, что было недостойным и весьма оскорбительным и бесчестным делом приписывать божественные могущество, имя, честь, славу или достоинство более низким предметам, чем небо; и так они установили закон и приказали оповестить о нем, чтобы во всей империи знали, что запрещалось поклоняться чему-либо, кроме Пача-камака, как высшему богу и господину, и Солнца, за то добро, которое оно дарило им»{25}.

Заметьте, читатель, что инки не строили храмов Пача-камаку (один, все-таки, у них был) и внутренне поклонялись ему. Здесь может возникнуть следующий вопрос. Неужели вера в Господа не требует строительства храмов и содержания священнослужителей? В сущности, так оно и есть. Однако не стоит забывать, что человек является социальным существом и имеет потребность в общении, оттого он и создает религиозные общины, которые, в свою очередь, возглавляются образованными в теологии священнослужителями. В общем-то, здесь мы имеем необходимость в обычной организаторской работе, в просвещении и наставлении менее сведущих рядовых верующих более сведущими и обученными клириками.

В принципе, отношения Бога и человека можно (очень кратко) охарактеризовать следующим образом. В Екклезиасте присутствует очень простая формула этих отношений: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его» (Екк. 12:7). Данное изречение и изречение из книги Бытия, как-то: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его» (Быт. 1, 27) позволяет нам сформулировать несколько положений для всякой монотеистической религии:

1. Есть Бог. Бог есть Дух-Отец.

2. Есть Человек. В Человеке есть Дух-Сын подобный Духу-Отцу и данный ему Духом-Отцом.

3. Дух-Сын стремится к соединению с Духом-Отцом.

Данные постулаты, без всякого сомнения, выглядят очень просто, однако вызывают множество вопросов. Например, всякий ли дух человеческий является Духом-Сыном? Нет, не всякий. Для того, чтобы обратиться в Духа-Сына (не путать с Сыном Божьим) человеческому духу требуется, как минимум, испытать Духовное Рождение или Пробуждение, т. е. осознать бытие Духа-Отца, только тогда он встает на путь, ведущий к Богу. Таким образом, всякая монотеистическая религия есть Путь, дорога к Богу.

Так вот, мусульманин, христианин, иудей не поклоняются каким-то своим различным богам. Они поклоняются одному и тому же Творцу, но каждый согласно своему религиозному закону (вероисповеданию). Ныне существует три общепризнанных Пути и, соответственно, три Закона — Закон Иисуса, Закон Мухаммеда и Закон Моисея. Так же и христианские церкви (православная, католическая, протестантская) чтут не каждая своего Христа, но одного Христа, каждая согласно своему обряду. Те же, к примеру, униаты проводят религиозные службы согласно православному обряду, но в организационном смысле, униатская церковь подчиняется римскому папе.

Сейчас следует обратить внимание на следующее, очень важное обстоятельство.

Приход монотеистических религий в человеческую жизнь знаменовал собой эпоху огромного духовного и нравственного роста человечества. Однако вхождение монотеизма в повседневную жизнь людской массы осложнено было тем, что в большинстве своем, как мы уже отметили, образовательный и интеллектуальный уровень массы невелик и ее среда склонна, в большей степени, прорастать суевериями, примитивными религиозными образами и прочим духовным знахарством. Посему, пропаганда суровых этических установлений некоего никем невиданного, неосязаемого существа, без цвета, вкуса и запаха не вызывала и не вызывает у широкой публики полного доверия.