Кошки-мышки

— До завтра, — Мастер вынул ключ и отпер дверь.

Глава 3

Откровение Святого Каннибала

Домой Катя добралась в половине второго ночи. Как и следовало ожидать, первый автобус ускользнул из-под носа, следующий вообще не пришёл, а третий свернул в гараж, заставив тем самым Катю добрых пять остановок шлёпать пешком.

Несмотря на поздний час, Катя сразу же позвонила Каннибалу.

— Сашка, я приглашена завтра на чёрную мессу! — возбуждённо сообщила она.

— А? Чего? — судя по голосу, Каннибал после трудового дня основательно «вдарил по пиву», а, может, и по водке тоже, и Катин звонок бесцеремонно вырвал его из сладостных объятий хмельного сна.

— Меня пригласили на чёрную мессу и шабаш! Завтра! То есть, уже сегодня, — повторила безжалостная Катя. Каннибал посопел в трубку, с трудом осмысливая услышанное, потом сказал:

— Ну да, завтра же ночь с четверга на пятницу. Только чего ты радуешься, словно тебя позвали на именины Билла Гейтса?

— Сашка, ты что, совсем бухой? Это же шанс! Это ж обалденная везуха!

— Угу. Но, боюсь, что эта «везуха» не придётся тебе по вкусу, — буркнул Каннибал. — Лучше не ходи.

— Да ты в своём уме? Тогда ради какого чёрта я затеяла весь этот маскарад и моталась к чёртову Мастеру на край географии? — возмутилась Катя. — Ладно, давай, отсыпайся. На работу не проспи.

Она раздражённо брякнула трубкой. Не мешало бы тоже лечь спать, но сна не было ни в одном глазу. Прихватив блокнот и ручку, Катя расположилась на диване и записала «Евангелие от Лукавого». Не вставая, перетащила на диван стопку «ознакомительной литературы», благо размеры комнаты позволяли дотянуться с дивана до стола, и принялась отыскивать те места, где речь шла о шабашах и чёрных мессах.

На неё, всё-таки, произвело впечатление высказанное не столько словами, сколько интонацией, Каннибальское предупреждение. Что же такого утворяют на своих «служениях» сатанисты, если Сашка — тот самый Сашка, который не боится ни начальства, ни инфляции, ни пьяной урлы с «финарями» и «розочками», — говорит об этом исключительно туманными и угрюмыми полунамёками?

Первым леденящим кровь моментом стало отрытое в книгах упоминание о том, что во время чёрной мессы зачастую приносят в жертву Дьяволу девственниц. Девственницей Катя перестала быть восемь лет назад, и это немного успокаивало. Но и стать свидетельницей, и не только — пусть даже пассивной, но, всё же, соучастницей убийства ей совсем не хотелось.

Правда, Мастер не казался похожим на убийцу, однако чёрт их, этих дьяволопоклонников, знает!

Прочие прелести шабаша и чёрной мессы выглядели на этом фоне вполне невинными забавами. Что? Массовая оргия? Да видели бы господа сатанисты, какие оргии устраивались порой в университетском общежитии! С шествием нудистов по всей общаге, поливанием друг друга пивом, надуванием презервативов и, разумеется, с использованием оных по прямому назначению. К тому же, от непосредственного участия в оргии можно было легко уклониться по уважительным причинам, сославшись на месячные или недолеченную «венеру», а созерцание чьего бы то ни было совокупления ничуть не оскорбляло Катиных нравственных чувств. Целование в задницу чёрного козла? Да лишь бы он не пердел и не бодался! Чего, в конце концов, не сделаешь во имя великой цели, будь то победа Люцифера над Адонаи или написание сногсшибательной статьи?

Несколько успокаивали и Каннибальские слова о том, что Мастер — не любитель кровавых жертвоприношений, а также лабораторная пробирка с кровью. Ведь если кровь заготовлена заранее, то какой смысл резать кого-то для получения этой самой крови?

— Поживём — увидим. Цель оправдывает средства. Ненавижу чипсы, — произнесла Катя серию магических заклинаний. Отложила в сторону книги и потихоньку, чтобы не разбудить соседей, включила магнитолу — свой любимый «Русский альбом» БГ.

Под БГ Катя, не погасив света, и уснула.

Катя никогда не была сторонницей ранних подъёмов, но в этот раз она побила собственный рекорд. Когда она проснулась, часы показывали три часа пополудни.

— Ничего себе я сплю! — сказала Катя. Соседи были на работе, так что ванная оказалась свободной, как независимая республика, и Катя залезла под прохладный душ. Вернувшись в комнату, она выскребла из банки остатки растворимого кофе и достала из хлебницы засохшую булочку.

Ночные опасения по поводу предстоящего дьявольского служения разгорелись с новой силой. А вдруг они действительно там кого-нибудь убивают? Разрешить Катины сомнения мог только Каннибал — раз он состоял в секте, то, наверняка, присутствовал на подобных мероприятиях. Значит, нужно было пустить в ход все средства, дабы вытрясти из Сашки душу, вне зависимости от того, продал он её некогда Сатане или нет.

Катя набрала Сашкин рабочий номер.

— Сашка, привет, это я. Ты всё ещё общаешься с диванами, или они уже ушли?

— Чего? — не понял Каннибал. С похмелья он соображал туго.

— В смысле, ты сильно загружен?

— Да нет. Мы с Витьком сегодня воздух пинаем. Ждём холодильников.

— Тогда сейчас приеду. Надо кое-что обсудить, — сказала Катя. — Встречай. Конец связи.

Каннибал сидел на заднем крыльце магазина и курил какую-то болгарскую гадость. Что ещё можно курить при зарплате грузчика и маниакальной страсти к пиву? Обойдясь без приветствия, Катя присела рядом.

— Есть сигарета? — спросила она. Каннибал сунул ей измятую пачку «Опала». Катя курила редко, а если курила, то, в основном, «Лаки Страйк», но приступить к настолько сложной беседе без сигареты было невозможно.

— Сашка, ты Мастера хорошо знаешь? — издалека начала Катя.

— Не очень. Во всяком случае, не он меня посвящал, — Каннибал ухмыльнулся как-то совсем по-людоедски. Смысл его ухмылки Катя поняла этой же ночью.

— А кто?

— Ведьма одна. Погоняло у неё — Альвария.

Катю распирало от радости. В кои-то веки Каннибал разговорился! Следовало любыми способами сохранить его разговорчивое настроение.

— Сашка, пива хочешь? — ненавязчиво поинтересовалась Катя. Катины финансы намеревались вот-вот спеть жестокий романс, но бутылка пива была такой мизерной ценой за Каннибальские откровения!

— Всегда хочу, — ответил Каннибал.

— Сейчас будет, — сказала Катя и рванула к ближайшему ларьку.

Вернулась она с двумя бутылками девятой «Балтики» — с тем средством, что составляет вопрос жизни и смерти для похмельного человека и переводит этого человека из состояния похмелья в состояние лёгкой поддатости.

— Ты со Стервой и Мерзавкой знаком? — спросила Катя, пока Каннибал жадно глотал вожделенное пиво.

— Знаком, — сказал Каннибал, вытирая с губ пивную пену. — Подружки-лесбиянки. Их, кажется, тоже Альвария инициировала.

Катя припомнила, что Альварией звали мистического персонажа, адского антипода Девы Марии. Изображалась Альвария в виде обнажённой порочной красавицы, верхом на свинье, в сопровождении жабы и чёрного кота, и если посвящавшая Каннибала ведьма хоть сколько-нибудь напоминала свою легендарную тёзку, то Сашке было грех жаловаться.

Но Альвария и лесбиянки Катю пока что мало интересовали.

— Сашка, расскажи про Мастера, — попросила она.

— Ты в него, часом, не влюбилась?

— Вот ещё! Если я буду влюбляться в героя каждой статьи, то что же тогда получится? Просто хочу выяснить, чего от него можно ожидать.

— От Мастера? Да чего угодно! Он постоянно ускользает.

Странно было слышать из Сашкиных уст столь образное и даже поэтическое определение, но оно как нельзя более совпадало с Катиными впечатлениями, полученными ею от общения с Мастером.

— Сашка, а как, по-твоему, он способен на убийство?

— Думаю, да. Могу побиться об заклад, что у него в шкафу спрятана парочка скелетов. Но при мне он никого не убивал.