Страница 5 из 18
— В Xerox мы говорили, что каждый день нужно делать маленький шажок вперед, но здесь, в Мае, нам нужен большой шаг.
Главный инженер Баррел Смит, густо покраснев, сказал, что у него не хватит материала на десять минут, и сыграл на гитаре. Разработчик корпуса компьютера зажег свечи, сел спиной к остальным и включил кассетный магнитофон, на котором было записано его выступление. Другие говорили о проблемах соблюдения стандартов для электронных приборов, установленных Федеральной комиссией по связи.
Программисты докладывали о прогрессе в разработке программного обеспечения. Мэтт Картер, грузный мужчина с виноватым выражением лица, отвечавший за производство, кратко рассказал о заводе и показал фильм о том, как будет выглядеть новая производственная линия для компьютера Мае. Он говорил о карусельных станках и бункерах, автоматической сборке и транспортерах, прототипах и согласовании цен. Еще один производственник рассказал о проценте брака, о повышении дневной производительности каждого работника и о поставках комплектующих. На последнюю тему Джобс отреагировал репликой:
— Мы прижмем наших поставщиков. Прижмем, как никогда раньше.
Финансовый директор Деби Коулман прочла краткий курс бухгалтерского дела, объяснив разницу между прямыми и непрямыми затратами на рабочую силу, рассказав о системах управления запасами и основными средствами, о методах анализа, об оценке товарно-материальных ценностей, о колебании покупных цен и уровнях безубыточности.
В конце семинара встал Джей Эллиот, высокий мужчина из отдела кадров.
— Я менеджер отдела кадров, — представился он. — И мне очень приятно, что меня пригласили сюда. Спасибо вам всем. В отделе кадров мы пытаемся левериджировать лучших работников…
— А попроще нельзя? — перебил его Джобс.
— Отдел кадров, — пробормотал Эллиот, — обычно воспринимают как бюрократическую, никому не нужную структуру…
Потом, взяв себя в руки, Эллиот предложил пути решения проблемы найма рабочей силы. Предполагаемая структура подразделения Мае была заполнена прямоугольниками с надписью «Требуется». Элиот сказал, что его отдел завален резюме, их приходит по пятнадцать тысяч в месяц, и предложил отбирать кандидатов из владельцев гарантийных талонов Apple.
— Ни один человек в здравом уме не отсылает компании гарантийный талон. — Джобс откинулся на спинку стула и обратился к Энди *censored*цфельду, одному из программистов: — Энди, ты отсылаешь свой гарантийный талон?
— Его заполняет дилер, — ответил *censored*цфельд.
— Видите? — сказал Джобс, поворачиваясь вместе со стулом.
— Мы можем дать объявления в ARPANET, — предложил Эллиот, имея в виду финансируемую государством сеть, объединявшую университеты, исследовательские организации и военные базы. — Тут могут возникнуть юридические проблемы, но мы сумеем их обойти.
— Можно дать объявления в газетах, но в этом случае КПД очень низок, — вмешалась Вики Милледж, тоже работник отдела кадров.
— Мы сделаем вот что, — предложил Джобс. — Отправим Энди в университеты. Пусть поболтается в лабораториях и поищет способных студентов.
Когда Эллиот закончил, слово взял Джобс. Теребя серую блестящую папку, он предупредил всех, чтобы они тщательно следили за сохранностью документов компании.
— Одному из наших продавцов в Чикаго, — сказал он, — кто-то из IBM предложил подробный план продаж Lisa. Конкуренты повсюду. — Он вернулся к стенду с последним плакатом, на котором была изображена перевернутая пирамида. Обращенная вниз вершина была обозначена как MAC, а к основанию шли слова «производство», «дилеры», «поставщики», «программное обеспечение», «торговый персонал» и «покупатели». Джобс объяснил смысл этой конструкции и указал на последовательность:
— У нас есть серьезная возможность повлиять на развитие Apple. С каждым прошедшим днем работа, которую делают здесь пятьдесят человек, приближает момент, когда от нас пойдет гигантская волна, которая встряхнет весь мир. И меня впечатляет качество нашей работы. — Он немного помолчал.
— Я знаю, что со мной бывает трудно, но ничего интереснее я в своей жизни не делал. Мне это доставляет огромное удовольствие. — На его лице появилось подобие улыбки.
Быстро растущий город на берегу залива
Бульдозеры и паровые экскаваторы, переваливаясь с боку на бок, ползали по карьеру, оставляя желто-коричневые шрамы на щеке холма. В небо над южной оконечностью залива Сан-Франциско поднимались столбы пыли. Большие деревянные таблички указывали, что машины и карьер принадлежат компании Kaiser Cement Corporation. Земля в контейнерах станет основой для городов, строящихся на равнине, которая простиралась за карьером. Тяжелые грузовики проезжали вдоль рядов колючей проволоки, мимо знаков, предупреждавших о крутом уклоне, проверяли тормоза и выруливали на проселочную дорогу с плавными поворотами и выбоинами, которая вела в Купертино, деревню, изо всех сил сопротивляющуюся тому, чтобы превратиться в город. По утрам в те рабочие дни середины пятидесятых от ворот карьера можно было разглядеть перекресток дорог в центре Купертино, на котором высились цилиндры цвета глины — элеватор и силосная башня.
В пятидесятых годах долина Санта-Клара была по большей части сельскохозяйственной. Кое-где среди зеленой растительности попадались группы домов. Издалека казалось, будто кто-то рассыпал мусор, который через некоторое время сконцентрировался в определенных местах, образовав цепочку маленьких городков между Маунтин-Вью, Лос-Альтос, Пало-Альто, Менло-Парк, Редвуд-Сити, Сан-Карлос, Хиллсборо, Бурлингейм и Южный Сан-Франциско.
Большинство городов сохранили атмосферу и внешность тридцатых годов. Здания по большей части были двухэтажными. Автомобили могли беспорядочно парковаться на главной улице. На окраинах обычно располагались контора State Farm Insurance{6}, автозаправочная станция, отделение Bank of America и представитель International Harvester, а такие города, как Купертино, развешивали объявления о должности стоматолога и врача. Центр вселенной находился тут же: городская ратуша с терракотовой черепицей в стиле испанских миссий, а по обе стороны от нее — библиотека, полицейский участок, пожарная станция, суд и приземистые пальмы.
Тем не менее городки все-таки отличались друг от друга. В каждом был свой, особенный климат, причем чем дальше от туманов Сан-Франциско, тем было теплее. На южной оконечности полуострова летом климат был очень похож на средиземноморский, а маленькая семинария, возвышавшаяся над Купертино, словно сошла с безмятежных холмов Тосканы. В городах были свои муниципалитеты и налоговые службы, они соблюдали свои законы и обычаи, читали свои газеты, имели свои привычки. Выборы мэра всегда сопровождались многочисленными слухами и намеками — в маленькой общине люди либо сами знакомы с мэром, либо знают тех, кто с ним знаком. И разумеется, в отношениях между городами присутствовали ревность и снобизм.
Адвокаты и врачи, строившие дома среди холмов Лoc-Гатоса, говорили — не без юмора, — что мозги Сан-Хосе спят в Лос-Гатосе. Жители Лос-Альтос-Хиллс свысока смотрели на обитателей расположенного на равнине Лос-Альтоса. Пало-Альто с его многочисленными деревьями и Стэнфордским университетом отличал налет легкомысленности; здесь же располагались несколько компаний, основанных бывшими студентами, которые занимались электроникой. В таких городках, как Вудсайд и Бурлингейм, атмосфера слыла утонченной — лошади, поло и закрытые гольф-клубы. В Бурлингейме был открыт первый на Западном побережье загородный клуб. Жители соседнего Хиллсборо часто называли в качестве своего адреса Бурлингейм, не желая, чтобы их принимали за парвеню. За Сан-Карлосом, Сан-Бруно и Редвуд-Сити, ниже взлетно-посадочных полос аэропорта Сан-Франциско, находился Южный Сан-Франциско, промышленное предместье большого города. Здесь располагались сталелитейные предприятия с литейными цехами и плавильными печами, нефтеперегонные заводы, механические мастерские и лесные склады. Отцы города рекламировали свою деятельную натуру, распорядившись вырезать бульдозерами гигантские буквы на холме, возвышавшемся над городом: