Страница 19 из 28
- Вставай!
Рухулла нехотя встал, поднял руки вверх, оглянулся и увидел еще двух своих людей, которых уже тоже взяли в плен и вели под дулами автоматов к капитану Сухорукову советские десантники: одного – Михолап с Морозом, а другого – Точилин и Макаед…
… Александр Сухоруков стояли посреди кабинета Ремизова напротив командира полка, который, не скрывая своей радости, гордо и радостно улыбался.
Подполковник только что доложил командиру дивизии сразу о трех взятых «языках» и, судя по всему, услышал от генерала немало приятных слов в свой адрес.
Поэтому и сам он на добрые слова не скупился.
- Опять вместо одного - сразу три! – Ремизов хлопнул Александра по плечу. - Молодец!
Александр улыбнулся.
- Ну, да. Три же лучше, чем один…
- Ясный хрен, лучше! – загремел на весь кабинет голос Ремизова. - Завтра же подпишу тебе представление на второй орден.
Командир разведроты вскинул голову.
- А Сельянову?
Ремизов согласно махнул ркуой.
- И Сельянову!
Командир полка снова хлопнул Александра по плечу и направился к своему рабочему столу.
Вспомнив о чем-то, он остановился на полпути и повернулся к Александру.
- Кстати, насчет твоей рации… Ее разобрали, в мастерской …, - Ремизов хохотнул. – Начальник связи сказал, таких случаев – один на миллион.
Сухоруков с интересом вскинул брови.
- Да? А что с ней было-то?
- Там проводок отошел… Забыл, как называется..., - Ремизов махнул рукой. – Вот она и не фурычила. А когда в ее корпус попала пуля, проводок встал на место. Представляешь? И рация заработала!
Ремизов снова окинул Александра восхищенным взглядом.
- Везучий ты мужик, Сухоруков. Фартовый!
Александр скромно пожал плечами и смущенно улыбнулся.
***
…Вечером того же дня счастливый генерал Сухоруков восседал во главе накрытого белоснежной скатертью и уставленного напитками и закусками стола.
Справа от него сидела Татьяна Ивановна. За столом были также Чуйкин и бывший заместитель Смирнова, а теперь уже командир Тульской дивизии ВДВ Тюпалов в новенькой генеральской форме.
Тюпалов взял с коленей, повертел в руках подаренную ему Смирновым пеструю африканскую маску и шутливо произнес:
- Василий Егорович, даже не знаю, куда ее повесить в своей квартире, - Тюпалов пожал плечами. - Если на кухне – будет отбивать аппетит, если в спальне – еще кошмары начнут сниться.
Чуйкин хохотнул.
- А ты повесь ее в прихожей! Тогда гости к тебе начнут ходить пореже, я тебе обещаю!
И Тюпалов, и Василий Егорович с Владимиром засмеялись.
Сухорукова придвинулась к мужу и хитро прищурилась.
- В Африку ты уехал без меня… Но в Москву-то, надеюсь, с собой возьмешь?
Сухоруков обнял жену за плечи и привлек к себе.
- Слушай мою команду: как только меня отдают приказом по академии, ты пишешь заявление об увольнении из больницы и начинаешь собирать манатки. Комнату нам в Москве выделяют сразу…
Татьяна Ивановна грустно вздохнула.
- Сразу не получится. Ты же знаешь: бросить своих больных я не могу – и тех, кому уже назначены операции, и кого я недавно прооперировала…, - Сухорукова вскинула голову. - Но месяца через три переехать в столицу обещаю.
Она погладила мужа по седым волосам.
- Работу-то ты мне там найдешь?
Василий Егорович хохотнул.
- Работу?! Да такого врача, как ты, возьмут, куда угодно. Хоть в Главный военный госпиталь имени Бурденко!
***
Ранним утром у обтянутого маскировочной сеткой штабного ЗИЛа командира парашютно-десантного полка стоял часовой – десантник с автоматом в руках. Время от времени он поглядывал в сторону – туда, где вдалеке гремели выстрелы.
Внутри штабной машины, за столом, напротив друг друга сидели подполковник Ремизов и капитан Сухоруков.
Пристально глядя Александру в глаза, командир полка тихо произнес:
- По данным гэрэушников, в этом кишлаке находятся два американских инструктора.
Навалившись грудью на стол, Ремизов придвинулся к капитану Сухорукову вплотную и почти шепотом протянул:
- Американцев, понимаешь?
Александр кивнул.
- Понимаю, - его глаза загорелись охотничьим блеском. - Такого шанса упустить нельзя.
- Вот-вот, - Ремизов распрямился и откинулся на спинку стула. - Хотя бы один из них должен оказаться в наших руках. Во что бы то ни стало…Причем, живым.
Ремизов хлопнул ладонью по столу.
- Поэтому кишлак приказано взять именно твоей роте. Для усиления тебе будет придана еще одна рота, Савельева…
…От подножья горы, где лежали, вжимаясь в землю, десантники разведроты Александра Сухорукова и приданной ему роты капитана Савельева, до кишлака, который им приказали взять, было почти триста метров голого, ровного, открытого пространства.
По кишлаку била полковая артиллерия.
Александр лежал рядом с капитаном Савельевым, которого хорошо знал еще по учебе в Рязанском училище ВДВ: невысокий, но крепко сбитый Савельев вместе с Сухоруковым входил в сборную училища по дзюдо.
Оба видели, как сначала снаряды – пока артиллеристы пристреливались - вспарывали землю перед кишлаком, а затем начали со свистом обрушиваться на дома и дувалы, вздымая в воздух камни и обломки глины.
Савельев повернулся к Сухорукову и, кивнув на кишлак, одобрительно улыбнулся.
- Хорошо работают. Все основные огневые точки должны подавить… Когда закончат, можно будет поднимать людей в атаку.
Александр с сомнением поморщился.
- «Духи» уже научились зарываться в землю… Поэтому огнем они нас встретят. Да еще каким.
Савельев недоверчиво хмыкнул.
- Думаешь, после такого обстрела там кто-нибудь уцелеет?
- Можешь не сомневаться. Ты здесь второй месяц, - Александр вздохнул. - А я уже знаю, как они умеют воевать.
Артобстрел закончился.
Выждав в наступившей тишине несколько секунд, Александр приподнялся, взмахнул рукой и громко скомандовал:
- Роты! Цепью! Короткими перебежками! Вперед!
Командиры взводов, а следом за ними и командиры отделений тут же продублировали его команду.
Александр и Савельев поднялись в атаку первыми . Следом за ними вскочили и устремились к кишлаку солдаты. Среди них были и Кошкин с Михолапом.
Пригнувшись, они бежали и стреляли на ходу.
«Духи» встретили наступающих десантников густым огнем из автоматов и пулеметов.
Прошитый пулями, на землю рухнул один солдат, другой…
Пуля пробила верх каски Александра, едва не сорвав ее с головы.
Командир разведроты громко и хрипло крикнул:
- Ложись!!!
Сухоруков упал и распластался среди камней. Следом за ним на землю повалились и остальные десантники.
К Александру подполз Савельев. У него было ошеломленное и растерянное лицо.
- Чего угодно ожидал… Но не такого! - возбужденно прокричал он. - Если мы снова поднимем людей, «духи» положат половину.
Александр со злостью сжал руки в кулаки.
- Надо просить еще один артобстрел!
Сухоруков повернулся к ротному связисту – младшему сержанту Макееву, который лежал рядом с ним с другой стороны, держа наготове рацию.
Александр надел на голову наушники и взял в руку микрофон.
- Лиман – первому, - бросил он в микрофон. - Как слышите меня? Прием…
…Снаряды с воем обрушивались на афганский кишлак, превращая его улочки и дома в руины.
На окраине кишлака располагались оборонительные сооружения «духов». Пережидая артобстрел, афганцы лежали на дне глубоких окопов и в блиндажах.
В одном из блиндажей вместе с тремя «духами» находились два американских инструктора - рыжий, худой и скуластый второй лейтенант Макнамара и черноволосый мастер-сержант Крамер с узким, горбатым носом. Оба были одеты, как и местные, но отличить инструкторов от афганцев не составило бы труда - и по слишком светлой коже, и по чертам лица.