Страница 15 из 28
Когда он услышал в трубке ответ, вмиг посеревшее лицо Василия Егоровича стало похожим на лицо обиженного ребенка.
Упавшим голосом он произнес:
- Хорошо, я перезвоню позже.
Тяжело вздохнув, генерал положил трубку и подпер подбородок рукой.
- Очень занят, - глухо повторил Сухоруков фразу, произнесенную адъютантом Мурашова по телефону.
Грустно покачав головой, Василий Егорович снова поднял трубку и набрал уже другой номер.
- Алло… Коммутатор «Акации»? Девочки, соедините меня с Чуйкиным… Генерал-лейтенант Сухоруков.
Несколько секунд он тревожно ждал. Услышав на другом конце провода ответ, генерал нервно потер ладонью лоб и недоверчиво спросил:
- В командировке? А куда он уехал? Не знаете…
Даже не сказав телефонистке «до свидания», Василий Егорович со злостью швырнул трубку на аппарат и с горечью произнес:
- Ну, вот и остался ты без старых друзей.
Генерал снова с грустью посмотрел на фотографию на столе, а затем резким движением руки отпихнул ее подальше.
Василий Егорович выдвинул нижний ящик стола и достал из него большую деревянную коробку. Сухоруков поставил коробку на стол и раскрыл ее.
В коробке лежал наградной пистолет, на рукоятке которого красовалась медная табличка с выгравированной на ней надписью: «Лейтенанту В.Е.Сухорукову от командующего 1-ым Украинским фронтом».
Василий Егорович вытащил пистолет из коробки…
…Татьяна Ивановна оперировала Павла. Вокруг стола, на котором он лежал, стояли Наталья Николаевна и медсестра. Наталья Николаевна с восхищением смотрела, как Сухорукова делала скальпелем одно движение за другим…
…В коридоре перед входом в операционную на скамейке сидела Ирина с печальными, заплаканными глазами.
Сухорукова вышла из операционной. Она сразу заметила Ирину и направилась к ней. Ирина вскочила и бросилась навстречу врачу.
Они сблизились. Ирина посмотрела на Сухорукову с надеждой.
- Как он?
- Не волнуйся, операция прошла хорошо, - устало сказала Татьяна Ивановна. - В реанимации Павел пробудет всего несколько дней. Потом ты сможешь его увидеть.
Ирина прижала руки к груди.
- Спасибо Вам!
- Не за что, - Сухорукова улыбнулась. - Снова взяла отпуск за свой счет?
Ирина молча кивнула…
…Сухорукова сидела в ординаторской за своим столом, разглядывая рентгеновские снимки. За соседним столом внимательно читала историю болезни Павла Наталья Николаевна.
В ординаторскую зашел заведующий нейрохирургическим отделением Цариков. Он уселся за свободный стол. И Сухорукова, и Наталья Николаевна подняли головы и повернули их к заведующему.
Цариков громко сказал:
- Ну-с, коллеги. Хотелось бы услышать Ваше мнение о том, что нам делать с этим парнем дальше.
Цариков посмотрел на Татьяну Ивановну.
Сколько операций он уже перенес? Четыре?
- Да, - ответила Татьяна Ивановна. - И ему необходима еще одна. Однако…
Сухорукова развела руками.
- Я боюсь, что он может ее не выдержать. Поэтому я считаю, что хирургические вмешательства пора прекратить. Попробуем терапию.
Цариков согласно кивнул и перевел взгляд на Наталью Николаевну.
- Полагаю, Вы придерживаетесь того же мнения?
Слегка покраснев, Наталья Николаевна опустила голову.
- Татьяна Ивановна всегда была для меня непререкаемым авторитетом… Но…, - она покраснела еще сильнее. - Вы лучше меня знаете, что терапия в подобных случаях не дает почти никакого эффекта…
Цариков и Татьяна Ивановна переглянулись: оба выглядели удивленными.
- А если сделать Павлу еще одну операцию, - продолжала Наталья Николаевна, – у него появится шанс не просто жить, но даже со временем встать на ноги.
- Наташенька, я не спорю, - с легким раздражением произнесла Сухорукова. – Если мы сделаем Павлу еще одну операцию, шанс встать на ноги у него действительно может появиться. Однако…
Татьяна Ивановна взяла со стола рентгеновский снимок и потрясла им в воздухе.
- Риск слишком велик. А поэтому я категорически против…
…Генерал Сухоруков сидел за столом и держал наградной пистолет в правой руке. Пальцами левой он задумчиво поглаживал медную табличку с выгравированной на ней надписью.
Василий Егорович закрыл глаза и медленно поднес пистолет к голове, уперев его ствол в висок.
Раздалась громкая трель входного звонка.
Василий Егорович вздрогнул и открыл глаза. Он быстро положил пистолет обратно в коробку, встал и пошел открывать…
…Сухоруков распахнул дверь и едва не вскрикнул от удивления: на пороге квартиры стоял Чуйкин в генеральской форме.
- Юра! – широко раскинув в стороны руки, радостно воскликнул Василий Егорович.
- Не ждал?!
Широко улыбаясь, Чуйкин переступил порог, и друзья крепко обнялись.
Чуйкин похлопал Сухорукова по спине.
- Ну, здравствуй, блудный сын! С возвращением на родную землю!
Освободившись из объятий друга, Сухоруков вопросительно посмотрел ему в глаза.
- Когда ты узнал, что я прилетел?
- Утром, в штабе ВДВ, - Чуйкин хохотнул. - Я же приехал в командировку, в Москву. Сегодня собирался обратно в Гайжюнай. А тут – такая новость. Ну, я и рванул к тебе – в Тулу.
Спохватившись, Сухоруков отступил в сторону.
- Чего мы с тобой стоим у порога? Проходи!
…Друзья зашли в кабинет Василия Егоровича. Увидев коробку с пистолетом, которую он впопыхах даже не успел закрыть, Сухоруков встал у стола и попытался загородить ее спиной, но было поздно: Чуйкин заметил пистолет.
Командир Гайжюнайской дивизии удивленно и сердито посмотрел на друга.
- Та-а-к, - укоризненно протянул Чуйкин и кивнул на оружие. - Ты что задумал?
Он сердито засопел и выразительно покрутил пальцем у виска, а затем подошел к столу, вежливо отодвинул Сухорукова в сторону, вытащил из коробки пистолет и сунул его к себе в карман.
- Верну, когда буду уверен, что дурь эта у тебя прошла, - буркнул Чуйкин и, не сдержавшись, добавил. - …твою мать!
Он махнул рукой.
- Я не знаю, что у тебя там в Африке произошло… Слухи ходят разные, - Чуйкин вскинул голову. - Но что бы ни случилось, ты об этом, - генерал похлопал по пистолету, спрятанному в карман, - даже не думай, понял?
Чуйкин раскрыл принесенный с собой портфель и достал из него бутылку армянского коньяка. Он поставил бутылку на стол и подмигнул Сухорукову.
- Закусить у тебя чем-нибудь найдется, генерал?
…Сухоруков и Чуйкин сидели на кухне. На кухонном столе стояли початая бутылка коньяка, две хрустальные рюмки и блюдечко с нарезанными дольками лимона. Рядом с блюдечком лежала распечатанная плитка шоколада.
Чуйкин сочувственно покачал головой.
- Ну, теперь я понимаю… Почему тебя срочно отозвали. Прогневил ты африканского царька.
Генерал взял в руку бутылку и наполнил рюмки коньяком. Поставив бутылку на стол, он потрепал Василия Егоровича по плечу.
- Но я хочу, чтобы ты знал: какое бы решение по тебе не приняли, Чуйкин был и всегда останется твоим другом.
Чуйкин поднял рюмку.
- За нас с тобой, Василий!
Сухоруков тоже поднял рюмку.
Генералы чокнулись, выпили и потянулись к закуске. Сухоруков взял с блюдца дольку лимона, Чуйкин отломил от плитки кусочек шоколада.
В прихожей громко зазвонил телефон.
- Извини, - бросил другу Сухоруков.
Василий Егорович поднялся и вышел из кухни с долькой лимона в руке.
В прихожей Сухоруков снял с трезвонящего телефонного аппарата трубку и поднес ее к уху.
- Сухоруков слушает.
Долька лимона выпала у него из пальцев, потому что на другом конце провода он услышал бодрый и приветливый голос генерал-полковника Мурашова.
- Привет, Василий!
- Володя?! – все еще не веря своим ушам, радостно выдохнул в трубку Сухоруков. – Здравствуй!
- Ну, как долетел? Нормально?
- Нормально… Я как приехал в Тулу, сразу набрал тебя. А адъютант сказал, что ты занят.
- Я действительно был занят. Проводил совещание. Только освободился, - объяснил Мурашов и, помедлив, спросил. - Как настроение?