Страница 14 из 26
Огула посмеялся:
– Такую реку, как Дон, мы не пропустим.
– Нам ни к чему выходить просто на Дон, нужно прийти в Дивногорье.
– Куда?
– Нам нужна речка, которая выведет в Дивногорье.
Больше Тимар ничего объяснять не стал.
Снова шли и шли, постепенно чуть поворачивая на полуночь. В тот день задолго до рассвета Тимар не просто был на ногах, он явно из-за чего-то волновался. Рус попробовал осторожно поинтересоваться:
– Случилось что?
– Где-то неподалеку начинается Тихая Сосна.
– Что начинается?!
– Озеро заветное найти нужно, Рус.
– А как оно выглядит?
– Длинное такое с нашего края. Берега топкие.
Русу много объяснять не нужно, только его еще с двумя такими же беспокойными и видели. Не успел обоз приготовиться к движению, откуда-то примчался младший князь, глаза блестели:
– Тимар, там!.. – он показал в сторону восхода.
Словену надоели игры в тайну, осадил брата:
– Что ты искал, Рус?
– Озеро.
– Какое?
– Я не знаю, Тимар сказал.
– Ты искал не знаешь какое озеро, но нашел?
Рус чуть смутился, действительно все выглядело ребячеством, но они и правда успели облазить всю округу, и длинное озерцо оказалось одно-единственное. К чему оно Тимару, Рус не знал, но понимал, что это важно.
Выручил молодого князя сам волхв:
– Словен, мы должны найти озеро. Если это то, что видел Рус, то очень хорошо. Остается пойти и проверить.
Князь вздохнул, волхву надо подчиняться… но когда они наконец выбрались к какому-то едва заметному озерцу, только покачал головой. Зато Тимар радовался сверх меры:
– Вот оно!
– И что это, Дивногорье?
– В другом конце озера начинается речка, которая и выведет нас к Дивногорью.
Словен смотрел на узкое, уходящее вдаль озеро и не мог понять, почему волхв так уверен, что это именно оно. Но сомневаться в Тимаре не приходилось, он никогда не ошибался, потому двинулись вдоль.
Это оказалось нелегко, берега топкие, возы то и дело проваливались, тяжело приходилось и волам, и людям. Тимар успокаивал, мол, скоро речка станет пошире, можно будет сесть на плоты и сплавляться вниз по течению.
Рус смеялся, что плоты поцарапают дно реки. Действительно, идти вдоль в ожидании достаточной глубины и ширины пришлось долго. Мало того, речка сильно петляла, а уходить от нее Тимар не рисковал.
Поэтому, когда в конце концов стало можно делать плоты и сплавляться, вымотаны оказались все – и люди, и животные. Измученные волы даже не упирались, когда их тянули на качающиеся бревна.
Пришлось снова и снова останавливаться на ночлег, это было не всегда удобно, потому как сыро. И все же Тимар радовался с каждым днем все больше, это означало, что они на верном пути. Сам волхв явно переживал, к нему не рисковали обращаться, даже любопытный Рус молчал, хотя так хотелось расспросить! Князь едва сдерживался во время вечернего отдыха на многочисленных стоянках.
Сплав оказался очень долгим, речка извивалась, поворачивая то на полудень, то, наоборот, на сивер, но неуклонно стремилась в сторону восхода. Привыкшие к постоянным изгибам, люди были удивлены, когда она вдруг потекла прямо и ровно. Слабое течение тащило плоты ничуть не быстрее медлительных волов, потому многие попросту отдыхали от тяжелого труда последних дней.
Но радовались недолго, немного погодя снова начались бесконечные повороты, река, казалось, огибала малейший холмик на своем пути. Рус плыл на первом плоту, внимательно вглядываясь вперед, чтобы вовремя повернуть и не врезаться в берег.
Словен со своим возом был на шестом. Позади тащилось еще больше двух десятков. По сторонам почти не смотрели, едва успевая даже при медленном течении уворачиваться на поворотах, чтобы не столкнуться между собой.
Вдруг с первого плота раздался крик! Не успели на следующих испугаться, как Рус посигналил, чтобы готовились причалить к берегу. Что это?!
Но, выплывая друг за дружкой из-за очередного поворота, люди на плотах издавали такой же вопль восторга, смешанного с ужасом. Первым ахнул сам Рус:
– Тимар, что это?!
Волхв не отрываясь смотрел на огромные белые глыбы, стоящие на правом берегу, сколько было видно глазу. Его собственные глаза блестели, на них даже навернулись слезы радости.
– Дивногорье! Это стоят Дивы. Значит, я не ошибся.
Голос Руса разнесся далеко по округе, предупреждая изумление следующих за ним:
– Дивногорье-е-е!..
Некоторое время плоты стояли, приткнувшись к противоположному берегу, люди были просто не в состоянии двинуться дальше. Тимар устал отвечать на вопрос каждого подплывавшего: «Это и есть горы Рипы?» – слишком потрясающим было зрелище.
Словен сделал знак, что надо устроить стоянку. Тимар возражал, что можно проплыть дальше и встать там, но его никто не слушал. Требовались срочные объяснения, не Рипейские ли это горы.
– Кто поставил этих Дивов?
– Никто не знает. Наверное, здесь когда-то жили великаны, если они смогли перетащить такие огромные глыбы на высокие горы. Это удивительное место, о котором мне говорил перед уходом Нубус. Он советовал остановиться в Дивногорье на зимовку, а потом идти дальше по большой реке.
– Нет! – в два голоса воскликнули оба брата.
– Нет, мы пойдем дальше! Какая зимовка, Тимар, еще только осень! – Словен даже слышать не хотел о какой-то остановке.
Рус противился по другой причине:
– Разве можно здесь жить?! Это же место, где обитают духи!
– Словен, Рус, люди устали, у нас многое не так, как должно быть. Если мы не подготовимся к зиме, то немногие ее перенесут. Впереди земли, где живут люди, нужно быть осторожными.
– Откуда ты знаешь? Разве ты бывал здесь?
– Я бываю много где во сне.
Рус впился взглядом в лицо волхва:
– А в Землях предков был?!
Тимар только помотал головой.
– А… здесь?
– Здесь да. И знаю, что мы будем здесь зимовать.
Когда все наконец успокоились, Тимар рассказал, что Дивов поставили великаны в незапамятные времена и в пещерах гор тоже когда-то жили предки, но это не Рипы и не те земли, что они ищут. К Рипейским горам придется либо плыть по большой реке, которая ниже по течению этой, либо пробиваться через густые леса. Именно потому надо здесь зазимовать, чтобы по весне снова двинуться в путь.
Если плыть, нужны лодки, против течения на плотах с тяжелыми возами не справиться. Да и на лодках будет трудно. Предстояло решить, что делать с волами, вола не втащишь в лодку, шарахнется и перевернет. И по глухому лесу такому животному не пройти, а рубить просеки для волов слишком долго и тяжело.
Вот теперь обозники поняли, что трудностей-то совсем и не видывали, топкие берега петляющей речки уже казались ровной дорогой. Расставаться с волами страшно, но люди понимали, что придется, мало того, делать это надо осенью, пока те не растеряли нагулянное за лето мясо и не стали похожи на скелеты, обтянутые кожей.
– А кто же тогда потащит весь наш скарб?
– Мы.
Голос Словена тверд и жесток. Он не мог предложить ничего другого.
Чуть помолчали, потом Радок помотал головой:
– Тогда надо плыть…
Оставалось решить, где устраивать зимовку. Тимар показал почти на сивер:
– Большая река там. Мы можем пройти до нее и встать на берегу.
Действительно, оказалось недалеко, прошли и встали. Но сквозь лес пришлось прорубаться, возы едва не несли на себе, а упиравшихся волов тащили. Теперь все соглашались с Тимаром, что волы в лесу будут не просто обузой, а неподъемным грузом. И что самим придется плыть. Оставался вопрос: как долго? Тимар мрачно ответил:
– Долго. А потом еще и пробираться лесами. Я не обещал легкого пути.
Может, люди и приуныли бы, но раздумывать не позволял тяжелый труд с рассвета до первых звезд на небе. А утешили красивые берега широкой вольной реки, очень похожей на их собственную Непру.
Такая же река, такой же лес, и никого вокруг…