Страница 16 из 24
Галицкие воеводы восприняли замысел Мстислава Удатного с глухим неудовольствием. Прозвучали голоса, что галичанам и волынянам может не хватить сил, чтобы разбить всю татарскую орду. На половцев же надежда плохая.
— Дружина каневского князя нам поможет, — стоял на своем Мстислав Удатный. — Мстислав Немой и его племянники в стороне не останутся, коль я позову их за собой. Чего вы оробели, бояре? Разве впервой нам малыми силами сильного врага бить, а?
Воеводы поворчали, но противиться воле своего князя не стали, веря в его неизменную удачу в сражениях. К луцкому князю и к его племянникам, а также в стан каневского князя были отправлены гонцы с наказом Мстислава Удатного без лишнего шума и сигналов труб поднимать полки на битву.
— Конница впереди пойдет, пешцам поспешать следом, — распорядился Мстислав Удатный. — Выступаем немедля!
Сквозь обрывки сна до слуха Владимира Рюриковича долетели взволнованные голоса его бояр, которые о чем-то спорили с княжескими гриднями, стоявшими на страже у входа в шатер. Князь вскочил с узкого походного ложа и выбежал из шатра, повинуясь какой-то подспудной тревоге.
— Что? Татары объявились? — с ходу выпалил Владимир Рюрикович, обращаясь к своим боярам.
— Похоже на то, княже, — пробасил воевода Премислав. — Половцы в своих становищах зашевелились. Ханы коней седлают!
— Волынские и галицкие полки уже куда-то выступили во всеоружии, — добавил боярин Смага. — Вон их стяги виднеются на косогоре!
Владимир Рюрикович вгляделся в даль поверх шатров своего стана, поверх тополиной рощи, раскинувшейся в низине по берегам ручья. За рощей низина повышалась в южном направлении, завершаясь широким пологим гребнем холма. По зеленому лугу, вверх по склону на рысях двигались стройные конные дружины галичан и волынян.
Низкие лучи рассветного солнца, пробиваясь из-за полога туч, озаряли радостным светом овальные красные щиты галицко-волынских полков, зажигали сотни огоньков на остриях их поднятых кверху копий; колыхались на ветру черно-пурпурные стяги с ликом Христа и Богородицы…
— А там что за полки? — Владимир Рюрикович ткнул пальцем в далекую колонну всадников, идущую наметом по озаренной солнцем степи, спеша пристроиться сзади к дружинам Мстислава Удатного и Даниила Романовича.
— Да это же дружина луцкого князя! — воскликнул кто-то из бояр. — Глядите, кони каурые! Во всем нашем воинстве токмо у Мстислава Немого такие. Вон и стяг его — со святыми Борисом и Глебом!
— И оба племянника Мстислава Немого тоже с ним идут, вижу их стяги, — заметил воевода Премислав. — Ну и дела! Куда это все вдруг сорвались?
— Трубы-то почто молчат? — рявкнул Владимир Рюрикович. — Что вообще происходит?! Послать гонца к киевскому князю! Живее!
Вернувшись в шатер, Владимир Рюрикович стал поторапливать своих отроков, которые помогали ему надевать порты и сапоги, принесли воды в ендове для омовения. Князь суетливо разбрызгивал воду, смывая с себя остатки дремы. В голову ему лезли мысли, нелепые и смятенные.
«Ежели татары близко, отчего тогда не объявляют тревогу?.. А может, Мстислав Удатный вздумал повернуть полки домой, озлобившись на великого князя? Вряд ли. Путь к Галичу лежит в северо-западном направлении, а Мстислав Удатный повел полки на юго-восток. Куда?.. Зачем?..»
Вытираясь рушником, Владимир Рюрикович продолжал ломать голову, не находя объяснения всему происходящему. Внезапно перед ним предстал каневский князь Святослав Владимирович в кольчуге и шлеме, с мечом на поясе, в кольчужных перчатках.
За глаза все прочие князья называли Святослава Владимировича воробьем с орлиными крыльями. Святослав доводился родным племянником Мстиславу Удатному, старший брат которого, Владимир Мстиславич, скончался до срока, не успев сына уделом наделить. Поэтому Мстислав Удатный постоянно заботился о племяннике, брал его с собой в походы с юных лет, подыскал ему в жены девицу хоть и не княжеского рода, зато красивую и с богатым приданым. Святослав Владимирович кочевал по разным городам вместе со своим воинственным дядей, сражался с его недругами, братался с его друзьями.
Уходя из Киева в Галич, Мстислав Удатный удержал за собой в Поднепровье города Торческ и Канев. В Торческе княжил сын Мстислава Удатного до своей скоропостижной смерти, а в Каневе утвердился Святослав Владимирович. Сидя князем в Каневе, неугомонный Святослав продолжал участвовать во всех войнах и походах, которые затевал Мстислав Удатный. И на войну с татарами Святослав Владимирович выступил без колебаний по первому зову Мстислава Удатного.
Роста Святослав Владимирович был невысокого и внешне казался увальнем. Однако всем было ведомо, как мастерски умеет биться на мечах этот двадцатишестилетний князь, с какой чудовищной силой он может метнуть дротик или легкий топорик-чекан. В дружине у каневского князя было всего полторы сотни гридней, но в сече каждый из них стоил троих.
— Исполчай дружину, дядя! — воскликнул Святослав Владимирович, раскинув руки в стороны по своей извечной привычке. — Полетим, как кречеты, на курень татарский, посечем нехристей, пока они не проснулись! Озолотимся и ополонимся! Надо успеть до наступления жары порубить татарву.
Смоленский князь приходился Святославу Владимировичу двоюродным дядей. Владимир Рюрикович и его сыновья в прошлом не раз помогали Святославу удержаться в Каневе, откуда его хотел вытеснить Мстислав Романович. Из чувства благодарности Святослав заскочил в лагерь смолян, дабы сговорить Владимира Рюриковича принять участие в разграблении татарского становища.
— Что задумал Мстислав Удатный? — напрямик спросил Владимир Рюрикович. — Куда он повел полки в такую рань?
— Половецкие следопыты разыскали главный татарский курень, — ухмыляясь, ответил Святослав. — Мстислав Удатный надумал напасть на татар без промедления. Свалимся на поганых как снег на голову!
Святослав расхохотался, закинув голову назад.
— Князь киевский об этом знает? — нахмурился Владимир Рюрикович. — С огнем играет Мстислав Удатный!
— Покуда Мстислав Романович разомнет свои старые кости да, кряхтя, на коня взберется — солнце уже будет высоко, — сказал Святослав. — В жару воевать несподручно, дядя. К тому же татары улизнуть могут, ищи их потом среди этих холмов и оврагов!
Владимир Рюрикович в тягостном раздумье кусал ноготь. Видя его колебания, Святослав покинул шатер и, перебрасываясь шутками со смоленскими боярами, вскочил на коня. Святослав галопом умчался к своей дружине, которая ожидала его на склоне холма под желто-черным стягом с изображением архангела Михаила.
Смоленские воеводы гурьбой ввалились в шатер к своему князю.
— Неужто, княже, мы в стороне останемся? — промолвил рыжебородый Премислав. — Неужто уступим всю славу волынянам и галичанам?
— Стыдно, княже, без добычи домой возвращаться, — вставил черноглазый Смага. — Половцы вон, как воронье, полетели клевать стан татарский! Половцы своей доли не упустят, а мы чем хуже, князь?
— Надо подымать полки, поспешать следом за Мстиславом Удатным! — прозвучал еще один нетерпеливый голос.
Владимир Рюрикович, бледный от происходившей в нем внутренней борьбы, нервно теребил свою короткую бороду.
— Мстислав Удатный главенство взял в нарушение уговора, — проговорил он, шагая по шатру взад-вперед. — Не по совести он поступает, гордыня разум ему помутила! Коль поддержу я его в этом неблаговидном деле, то Мстислав Романович никогда мне этого не простит.
Бояре окружили Владимира Рюриковича плотным кольцом.
— А мы с Мстиславом Романовичем добычей поделимся, он и подобреет, — сказал находчивый Смага. — Ей-богу, князь, обидно забраться в такую даль и ни с чем домой вернуться!
— Коль Мстислав Удатный закусил удила, он разнесет татар в пух и прах! — заметил кто-то из бояр. — О битве этой опосля былины слагать будут!
— Решайся, князь! — твердил воевода Премислав. — Победа над татарами теперь важнее княжеских склок.