Бог войны

Едва заметная гримаса недовольства омрачила чело Зевса и придала серо-багровый оттенок облакам в его бороде и волосах. Над Олимпом грянул отдаленный гром.

— Не пытайся читать нотации старшим, дитя.

Взор Афины был по-прежнему спокоен, лишь слегка дрогнули ресницы.

— Неужто ты сломаешь куклу за то, что тебе не по нраву ее танец?

— Это зависит от куклы, — ответил бог. В уголках его рта притаилась нежная улыбка, и Афина поняла, что угроза миновала. — И от кукловода, конечно же.

— Разве Кратос в моих руках не был всегда приятным увеселением? — спросила она, почувствовав себя увереннее. От скуки небожители страдают больше, чем человеческий род от чумы. — Разве его битвы не развлекают тебя более?

— Он великолепен, дочь моя. Воистину.

— Тогда почему ты позволяешь моему брату Аресу так мучить его? Ты же знаешь, что Арес желает ему смерти.

— Да, да, — кивнул Зевс. — Но ему никак не удается выполнить свое желание. Отрадно видеть, что Кратос показал себя… крепким малым.

— С клинками Хаоса он еще сильнее, чем был от природы. И все-таки, неужели тебе не кажется, что покушаться на жизнь твоего любимца недостойно твоего сына?

— Моего любимца? — Зевс снова задумчиво погладил бороду. — А что, пожалуй, так оно и есть. По правде говоря, Кратос может оказаться мне полезен. Отправь его на Крит во имя меня, пусть займется тамошними неприятностями. Он прекрасно подходит для такой миссии: исправлять то, что идет не так. Да, вот Кратос мне и пригодился. А ты, Афина, будь покойна, я поговорю с богом войны, как только он предстанет перед моим троном, и велю прекратить это преследование. Теперь моя любимая дочь довольна?

Афина скромно склонила голову, пряча легкую улыбку.

— Это все, о чем я могу просить тебя, отец мой. Уверена, Арес не отважится вызвать твое неудовольствие.

— Неужели это все? — Зевс наклонился к ней, упершись руками в колени. — Ты что-то недоговариваешь, маленькая шалунья. Больно скоро успокоилась. Узнаю этот взгляд, такой же, как тогда, когда ты вынудила меня дать согласие на гибель Трои, если троянцы не смогут защитить твою статую… А потом вы кинула этот грязный трюк с Одиссеем и Диомедом. — Верховный бог грустно вздохнул. — А ведь я любил Трою. Несколько моих сыновей — твоих полубожественных братьев! — пали, защищая ее. Не хочу быть обманутым еще раз, дитя мое.

— Обмануть тебя, мой господин? Как я могу помыслить о таком?

«Да и зачем мне это? — подумала Афина. — Ведь правды достаточно».

— Разве я не богиня справедливости, так же как и мудрости? О чем, если не о справедливости, я прошу перед твоим троном, дорогой отец? Кратос уже достаточно пострадал от руки моего брата.

— Справедливость, — пробормотал Зевс. — Справедливость — это оковы, изобретенные слабыми…

— …чтобы заключить в них сильных, — закончила Афина. — Я уже слышала эти твои слова.

«Тысячу раз», — хотелось добавить ей, но богиня решила оставить при себе этот дерзкий комментарий.

— Тебя просит не Кратос. В последний раз он обращался к богам за милостью, когда молил Ареса о спасении, оказавшись лицом к лицу с полчищем варваров. Тебя прошу я, отец. Любой миг может оказаться для него последним, — сказала Афина и направила открытую ладонь на золотой фонтан, который изливался возле трона Громовержца. — Смотри!

Брызги фонтана сложились в очертания штормовых вод Эгейского моря, где повсюду буря разбросала бесчисленные обломки кораблей. В центре изображения было видно, как по огромной чешуйчатой шее морского чудовища упрямо карабкается Кратос, цепляясь клинками Хаоса, словно крюками, высекая огонь и искры из сверкающей стали и все ближе подбираясь к голове рептилии.

— Это что, гидра? — спросил Зевс с хмурым недоумением. — Разве Геракл не задушил эту тварь давным-давно? Она всегда была такой огромной?

— Это уже другая гидра, мой господин, только что родилась. Она — исчадье Тифона и Ехидны, титанов, которых ты сам когда-то победил и заключил в подземелье, гораздо более глубокое, чем даже дно Тартара. Все отвратительные уроды, насылаемые на Кратоса моим братом, суть их отпрыски.

Мрачное недоумение на лице Зевса уступило место отвращению и негодованию.

— Натравливать это существо на Кратоса без моего разрешения — это попахивает произволом со стороны Ареса, однако я вряд ли могу помочь твоему смертному. Море — это вотчина моего брата Посейдона, и если я убью гидру ударом молнии, он может счесть это посягательством на его власть. А ты помнишь, какое у Посейдона чувствительное самолюбие.

— Да, отец, поверь мне, прекрасно помню. Но я прошу не о такой помощи. С этим монстром Кратос справится и без твоего вмешательства.

— Как велика, однако, твоя вера в его способности, — заметил Зевс, подняв бровь.

— Я верю, что он практически несокрушим, мой господин. Но у меня есть планы на него, и он не сможет их выполнить, если будет постоянно отбиваться от полчищ моего брата. Я лишь прошу, чтобы ты запретил Аресу впредь преследовать Кратоса.

Зевс приосанился на троне, обернул вокруг себя сверкающую царскую мантию и повернулся к фонтану.

— Где сейчас Арес?

По водяной пыли пробежали радуги, и в ней показался Арес, шагавший по пустыне. Он был похож на оживший вулкан: в волосах и бороде плясали языки негаснущего пламени, а от черных доспехов тускнело солнце. Каждый его шаг уносил тысячи человеческих жизней, люди гибли под его окровавленными сандалиями, как муравьи.

— Где это он? — спросил Зевс. — Что делает в глухой египетской пустыне?

— Сеет ужас и разрушение.

— Не сомневаюсь, — одобрительно усмехнулся Зевс. — Жаль, что приходится прерывать его забаву.

Владыка Олимпа поднял мощный кулак и вдохнул так глубоко, что траектории штормов изменились по всему Средиземноморью, затем произнес одно-единственное слово:

— Арес!

Было заметно, как сильно вздрогнул бог войны. Он бросил хмурый взгляд через плечо, но ничего не ответил и с нарочитой сосредоточенностью снова принялся давить людей.

— Как он смеет не обращать на меня внимания? — воскликнул Зевс. Он испустил еще один вздох, от которого все вокруг покрылось инеем, а облака осыпали землю мокрым снегом. — Сын мой, на Олимпе требуется твое присутствие.

И снова Арес вздрогнул, но лишь угрюмо опустил голову, как будто не слыша.

— Ты должен немедленно отозвать свою гидру. Мне нужен смертный по имени Кратос. Арес? Арес! Меня нельзя игнорировать, когда я повелеваю тебе!

Брови Громовержца сдвинулись, облака в бороде и развевающейся гриве почернели, как в зимнюю бурю. Афина отошла в сторону — наделенная даром предвидеть будущее, скрытое даже от богов, она ожидала этого момента и не хотела мешать.

Зевс поднял руку ладонью вверх, и на ней появился луч искрящейся энергии, похожий на небольшое копье. Слегка взмахнув кистью, словно отгоняя муху, он запустил молнию. Горящая стрела пронеслась мимо Афины, опалив ее жаром, и сверкнула в небе. Мгновение спустя молния, расплавив камни и превратив песок в стекло, ударила в пустыне, так близко от Ареса, что тот отпрянул.

Бог войны поднял глаза к небу, его лицо исказила гримаса сильнейшего негодования. Афина чувствовала его гнев, доходивший из тех разоренных, опустошенных земель до самого Олимпа.

— Почему мой отец отвлекает меня от работы?

— Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы, — загремел верховный бог. — Твой удел — повиноваться. Явись на Олимп, преклони колени перед престолом и моли о прощении.

— И не подумаю, пока эта лживая, вероломная фригидная сучка, которую ты называешь моей сестрой, ошивается неподалеку. Смрад от ее грязных делишек невыносим любому порядочному богу.

Зевс поднялся на ноги. Его чело осветила грозовая вспышка.

— Ты осмеливаешься мне перечить?

— Твоя молния застала меня врасплох. Впредь будет не так легко испугать меня, — пообещал Арес, упершись могучими кулаками в бока. От каждого движения его оружие грохотало, издавая гул сражения. — Я к твоим услугам, но тебе придется слезть с мягкого трона и выйти из своего пропитанного лестью дворца в реальный мир.