Страница 4 из 7
Россия изменяется? Что ж, благодаря этим изменениям ей будет суждено усилиться, а не ослабнуть! Теперь же, господа представители, ступайте к ожидающим вас и расскажите обо всем, что вы слышали. Предложите всем мирно и по-хорошему вернуться по домам. С завтрашнего дня приказываю всем заводам и фабрикам приступить к работе. О справедливой оплате и улучшении условий труда я позабочусь…
Я вас более не задерживаю. Ступайте!
– Ваше Императорское Высочество, а как же быть с прекращением войны?
– Война – не простуда, сама собою не пройдет. Штука серьезная…
– У аппарата Куропаткин.
– У аппарата Николай.
– Здравия желаю, Ваше Императорское Высочество!
– Здравствуйте, Алексей Николаевич. Думаю, вы понимаете, что после капитуляции Артура подчиненные вам силы остались единственной преградой против японской армии?
– Так точно, вполне понимаю.
– Согласно донесениям, даже при условии объединения обеих японских армий против вас, у вас все равно будет четырехкратный численный перевес. Также и ранее ваши войска превосходили противника по численности. Однако с самого начала компании все крупные бои вы проигрывали.
– Но, Ваше Высочество, недавний успешный рейд конницы генерала Мищенко…
– Успешный? Вы называете успехом разрушение нескольких линий связи и поджог пары мостов, которые японцы восстановили в течение двух суток? Потери, понесенные казаками в этом, с позволения сказать, «успешном» рейде, вдвое превысили потери «потерпевших поражение» японцев! И потери эти, заметьте, оказались совершенно напрасными, так как основные силы вашей Маньчжурской армии не пошевелились, чтобы использовать даже то кратковременное преимущество, которое дало нарушение коммуникаций противника!
– Но попытка атаковать укрепляющегося противника была бы чревата поражением!
– Вам, Алексей Николаевич, к поражениям не привыкать! Все говорит о том, что, опасаясь поражений, вы утратили всякую веру в победу! Сложилось впечатление, что вы попросту неспособны руководить большими массами войск в современной войне с серьезным противником. И выправить сложившуюся ситуацию можно лишь одним способом. Потрудитесь сдать командование всеми подчиненными войсками командующему 2-й Маньчжурской армией генерал-адъютанту Гриппенбергу и немедленно выехать в столицу.
– Но, Ваше Императорское Высочество!..
– Довольно. Письменный приказ и вы, и Оскар Казимирович получите в течение двух ближайших часов. Конец связи.
Глава 2. Перелом
Вы пали за Русь, погибли
за Отчизну,
Поверьте, мы за вас отомстим
И справим кровавую тризну.
Генерал-адъютант Оскар Казимирович Гриппенберг смысл службы видел в том, «чтобы все происходило как положено». Положено солдату служить – обязан служить, на то и солдат. Положено офицеру командовать – так пусть командует, раз звездочки на погонах носит. А уж ежели полководцу положено побеждать, а тот не только не побеждает, а раз за разом оставляет поле боя противнику – то это уж никак не положено. Что это за главнокомандующий, который вместо «вперед!» ретираду командует? Потому и не любил командующий 2-й Маньчжурской армией Гриппенберг Куропаткина, прозвав того «Суворовым наоборот». Куропаткин платил ему взаимной нелюбовью. Это надо же, в новом-то двадцатом веке – и заставлять солдат вести повзводную стрельбу залпами, как при Аустерлице! Это же громадный расход патронов! Слава богу, крепостные пулеметные установки в руках не унести, а то, чего доброго, Оскар Казимирович и из пулеметов в полевом бою палил бы! Транжира!
После своего назначения на место отставленного с поста главкома Куропаткина генерал-адъютант Гриппенберг уверился в том, что Фортуна благоволит к русской армии. С невероятной для пожилого человека энергией он принялся за подготовку войск к предстоящему наступлению. Лихорадочно подвозились боеприпасы с тем, чтобы на каждый орудийный ствол приходилось по два с половиной боекомплекта, а на каждую винтовку – по полтора. Но если нареканий на винтовочные патроны ни у кого не было, то артиллеристы ворчали, что разрушить японские укрытия одними шрапнелями будет весьма сложно. Артиллерийские гранаты имелись только в пушечных батареях устарелого типа или в батареях столь же старых мортир, наконец-то подвезенных в действующую армию из России. Отряды русской конницы концентрировались в ближнем тылу для развития успеха в случае прорыва обороны генерала Оку. Пехотинцам на позициях выдавалось отбеленное полотно, которым те заматывали свои высокие черные папахи, которые были прекрасной мишенью для японских стрелков. В этих замотанных наподобие высоких тюрбанов папахах и длинных светло-серых шинелях солдаты походили на стражей сказочного восточного владыки.
Командование над силами правого фланга русских войск после повышения Гриппенберга принял на себя генерал-лейтенант Церпицкий, такой же энтузиаст наступательных действий, как и его предшественник. Николай Петрович Линевич по вполне понятным причинам чувствовал себя ущемленным, так как до приезда Куропаткина вся Маньчжурская армия подчинялась именно ему и назначение Гриппенберга уязвляло гордость командующего левым флангом. По его разумению, раз уж Куропаткин вынужден был подать в отставку, то войска вновь должны были перейти под руку самого Николая Петровича. Однако открыто выражать возмущение решением Регента Линевич не осмеливался и старался поддерживать иллюзию равных взаимоотношений с Гриппенбергом.
В качестве главной цели планируемого наступления был назначен сильно укрепленный японский опорный пункт – селение Сандепу, находившееся на крайнем левом фланге японского расположения и вне линии сплошных укрепленных позиций. Ее занимали относительно слабые кавалерийские части генерала Аки-Яма. Генерал-адъютант Гриппенберг считал необходимым нанести удары по флангам японцев с целью занять несколько мелких деревень, отрезав тем самым путь переброски резервов противника, с одновременным фронтальным ударом на Сандепу.
– Наша задача, господа, не стремиться разбить противника полностью с одного удара: к сожалению, сие невозможно, несмотря на меньшую его численность. Мы должны нанести японцам такой урон, чтобы заставить их отступить за реку Шахэ, а еще того лучше – к линии железной дороги, в район станции Яньтай. Таким образом мы лишим Ояму и Оку нынешних хорошо укрепленных позиций, на которых они намереваются преспокойнейше дождаться движущуюся из захваченного Порт-Артура армию Ноги для дальнейшей атаки наших войск. Его Императорское Высочество Регент Николай Николаевич категорически требует от нас победы, и только победы. Только в этом случае можно надеяться на то, что удастся сподвигнуть Японию на заключение мира на приемлемых для нашего Отечества условиях. Известно, что тяготы войны вызывают недовольство в японской метрополии, однако благодаря одерживаемым армиями Микадо победам это недовольство не выливается в более опасные для его престола волнения. Если же мы сумеем нанести им несколько поражений, то не исключен уход в отставку нынешнего кабинета министров Японии и верхушки японского генералитета.
С рассветом 12 января тишина раннего маньчжурского утра была оглушена и разорвана громом выстрелов десятков мортир и пушек. Русские снаряды, с воем проносясь по своим траекториям, обрушивались на деревни, превращенные японскими солдатами в укрепленные узлы обороны. Каждая такая деревня в зимнее время представляла сама по себе сильный оборонительный пункт. Промерзшие глинобитные стены фанз, заборы, каменные строения и кумирни надежно прикрывали японцев от шрапнельного и винтовочного огня.
Однако эффективный артобстрел артиллерийскими гранатами из мортир вскоре прекратился: после нескольких выстрелов замерзшие на морозе каучуковые компрессоры колес не выдерживали собственных выстрелов и колеса попросту разлетались в щепки. Японские батареи отвечали на пальбу русской артиллерии редкими залпами, однако осколки начиненных шимозой снарядов наносили гораздо больший урон наступающим по заснеженному полю ротам, нежели русские шрапнели, рвущиеся над позициями японцев.