Страница 104 из 157
И потом все три передние шеренги людей, и проходя четвертую, целовал, а как стал доходить к последним той шеренги людям, то сзади подошед к нему капрал Миронов взялся за его шпагу, которому он препятствовал, и сказал, чтоб сам комендант пришел взять оную от него.
Однако ж Миронов, на то не взирая, с помощью других солдат тое шпагу снял, а комендант, подошедши, сорвав с него знак, отдал под караул при фронте. Где оный содержался до прибытия Смоленского пехотного полку господина полковника Римского-Корсакова, по которого при самом арестовании Мировича, и как комендант тем посредством из-под караула свободным быть стал, послан был нарочный.
А как оный полковник того ж полка с секунд-майором Кудрявым, прибыв в крепость, подходил к фронтовому месту, то он, Мирович, сказал ему, что, может, он не видывал живого Ивана Антоновича, так ныне мертвого увидит, который-де теперь не телом, а духом кланяется ему. Но он, полковник, не останавливаясь нимало и не учиня на то никакого ответа, прошел прямо к коменданту, которых речей, окроме канцеляриста Кондратья Михайлова, ни от кого по ответам не показано. А оный канцелярист токмо следующие от него, Мировича, во время прихода полковника Римского-Корсакова возражения слышал, что вот-де сей лежит, показывая на мертвое тело, «наш государь Иван Антонович, которого я желал, но не получил!». А в прочем обо всем в том происхождении вся команда объявила в сходственность его, Мировича, показания.
По воспоследующей посредством арестования подпоручика Мировича в крепости Шлиссельбургской тишины и спокойствия прибыли с форштадта на секурс крепости на щерботе и одной лодке гарнизонной команды поручик Васильев и прапорщик Жеглов со оружейною всего в двадцати трех человеках состоящею командою по поводу слышанной ими происходящей в той крепости пальбы в сходственность имевших пред сим и от времени до времени подтвержденных от коменданта письменных приказов, чтоб на всякий случай тревоги находившиеся за рекою по квартерам команды, вооружившись, в крепость сбирались. Но как по прибытии оных уже бывшее смятение совершенно окончилось, то, по справедливому на караульную Смоленского полку команду сумнению, комендантом оная гарнизонная команда оставлена и для лучшем безопасности особым пикетом расставлена была.
А как из чинимых всей Смоленского пехотного полку караульной, как фрунтовой, так и пожарной, не меньше ж крепостной артиллерийской команды и прочих чинов по допросам ответам оказывается, что не все одним духом наполненными, ниже единогласными состояли (и одни перед другими, как по предварительному от Мировича подговору и соглашению в знании действительно находились, так и другие, хотя без всякого о намерении сведения, но по прочтении Мировичем лжесоставного указа к исполнению злого его намерения отлично усердными изъявлялись; некоторые ж, однако, к повеленному им, Мировичем, с принуждения и поневоле приступить долженствовали, яко же еще и такие, кои никакого в том действительного участия, как только невольным зрением и слышанием всего происходимого, не имели) того для, из порознь чинимых ответов по важности вин следующим образом различены, а именно:
1-е, которые еще до начинания Мировичем действительного его предприятия производства о том самим Мировичем к тому действительно соглашены и подговорены были. И хотя солдат Козма Дитятев совершенно по приглашении его Пискловым к тому ж делу в сообщество не склонился и в том прямо отказал, но тем не меньше как он о том Мировичевом злодейском намерении в то ж время, как и вышеписанные в равной же силе известным состоял, а никому донесения не учинил, то хотя во время смятения при том не находился, но на часах по валу стоял, но всемерно, хоть не с большою разностию, равно как и пять первые себя винным учинил.
2-е, фронтовая команда и еще некоторые из прочих команд, хотя о намерении Мировичевом никакого предварительного знания не имели, но единственно по должной субординации по вскричании их офицера действительно в ружье вступили, оное с пулями зарядили и повеление его во всем слушали. Но в самом стрелянии на их же сослужащих товарищей гарнизонную команду, а больше еще и тем виновными себя и участие имевшими оказали, что по окончании от той гарнизонной команды пальбы, не токмо с великою жадностию Мировича в ту казарму провожали, но и разъяренными противо двух офицеров, капитана Власьева и поручика Чекина, оказались и во всем Мировичевом злодейском им уже известном, следственно их поступками засвидетельствованном за благо принятом предприятии, столь охотно употреблялись, что озорничеством на посторонних с ними в согласии несостоящих нападение чинили и к исполнению того ж предприятия принуждали. И тем явственное подозрение противо себя навели, что они к той Мировичем намеренно чинимой перемене по чинимом им от Мировича о том объявлении весьма охотно приступали.
3-е, капрал артиллерийский с четырьмя человеки канонеров и гантлангеров. Хотя в привозе и в заряжании пушки, тож в выдаче и принесении пороха и прочих снарядов принуждаемы были, но тем не меньше укрыванием себя при начале той тревоги от того случая отбыть бы могли, но, не учиня того, действительно заряжением пушки гарнизонная команда от страха принужденною себя видела противо караульной Смоленского полку команды уступить. Не меньше ж противо своей воли и усильнейшим принуждением Мировича и его команды к предуспешиванию его злодейского предприятия себя употребить повинными состояли, как то и выше сего в деле оказалось, комендантской канцелярии канцелярист Кондратий Михайлов и гарнизонный сержант Яков Иштиряков.
4-е, пожарная команда, которая по пробуждении и призыве их от своих разных постов стояла без ружей при одних тесаках подле фронтового места, ничем, как только зрением действующая, и употреблена была для караула при арестованном Мировичем коменданте, к коей и пристал сам собою из фронтовой команды один унтер-офицер фуриер Лебедев, коего по непроворству и большой простоте Мирович употребить в свое предприятие не желал, но тем, однако, не совсем безвинным себя учинил, что яко единственный унтер-офицер и по Мировиче второй командир, ему, Мировичу, никакого при начатии им злодейского предприятия представления не сделал, и тем подкомандных не предостерег. А егда б он такого представления ему, Мировичу, вслух при всей команде сделал, то б и уповать можно, что в заговоре неприуготовленные Мировичу, может, и ослушными оказаться могли б, услышав, что предпринимаемое Мировичем всемерно в противность высочайшей службы и военных регул состоит.
Но сие не от чего другого, как совершенно от его простоты и непроворства происходило, ради чего, как то и заподлинно в нем беспримерная глупость и простота действительно примечены, он и с имевшими небольшую винность присовокуплен.
5-е, никакого участия и вины всемерно не имевшими тех почитать должно, кои, не имея ни малейшего обо всем том сведения, тогда на разных причинах на часах состояли.
А как изо всего вышеписанного, а паче из разговоров, чинимых капитаном Власьевым с подпоручиком Мировичем, по справедливости оказывается, что когда он, капитан Власьев, из говоренных Мировичем слов основательное сумнение возымел, и комендант полковник Бередников, сколь бы то малое пред тем время ни было, как то Мирович свое злодейство предприял, от оного капитана уведомленным состоял, то всемерно арестованием оного Мировича или отлучением иным образом его от команды, или высылкою из крепости, того злого приключения предупредить себя в состоянии видеть мог и того учинить неотменно долженствовал бы. И дабы еще и в том самую сущую истину изыскать, то как полковнику Бередникову, так и капитану Власьеву учиняемы были в том допросы, по коим и оказалось:
Полковник и комендант Бередников в ответе своем показал, что такие разговоры, и о чем, и где были у капитана Власьева с подпоручиком Мировичем, и в которые часы, он не видал, и ему Власьев не объявлял. А капитан Власьев в ответе своем объявил, что он о слышанных от Мировича речах оному полковнику не доносил потому, что, как ему из тех Мировичевых слов такого воспоследования действительно Мировичева злодейства, какого то напоследок самым делом оказалось, заключить было не можно. И не предпринимая он из того еще какой опасности, о том, яко вероятности еще не имевшем и в коротких словах Мировичем говоренном, деле, дабы тем напрасно в затруднения не войти, а паче в том рассуждении еще не донес, что по возложенной на него и товарища его поручика Чекина комиссии им отнюдь ни до кого в каком бы то обстоятельстве ни было, опричь того, к кому им собственно корреспондоваться повелено, адресоваться не велено.