Страница 68 из 68
Однажды весною, когда приближался праздник Вознесения, когда особенно заливались соловьи и воздух был наполнен запахом черемухи, напрасно искали отца Матвея в Познани. Его избушка, которую он всегда оставлял открытой, была пуста уже несколько дней. Так как в эти дни ксендз Иордан особенно нуждался в его помощи, то послали за ним к его сестре в Глушин, но оказалось, что его и там уже несколько дней не видели. Полагали, что он ушел куда-нибудь в лес или совершал паломничество к святым местам, которые он иногда посещал. Но приближалось Вознесение, а в большие праздники Власт непременно присутствовал у святого Яна. Накануне праздника опять прибежал посланный из Познани узнать, нет ли отца Матвея; тогда обеспокоенные Ганна и Андрей отправились в Красногору с предчувствием, что там его, наверное, найдут.
И на самом деле, подойдя к костелу, убедились, что дверь стоит открытой, а заглянув вовнутрь, увидели Власта, лежавшего распростертым перед алтарем, на котором давно уже догорели свечи. Войдя туда, Ганна и Андрей стали на колени, не смея беспокоить брата, поджидая, когда Власт кончит молиться.
Прошло много времени, а молившийся не поднимался.
Когда начало смеркаться, Ганна осторожно подошла к брату и, желая дать знать о себе, стала на колени и поцеловала его руку.
Рука была холодная, как камень: отец Матвей уже не жил.
Монах умер среди молитвы, лежа крестом как раз на том камне, который закрывал вход в склеп.
Когда Ганна вскрикнула, то подбежал Ярмеж, и тотчас перенесли в дом уже окоченевшее тело Власта, который умер, должно быть, за несколько дней до того, как это обнаружилось. На бледном лице монаха была разлита блаженная улыбка, закрытый рот выражал какое-то тихое спокойствие.
Глубоко все почувствовали смерть этого тихого, верующего человека; его никто не умел заменить церкви, которая в нем так нуждалась.
О смерти Власта тотчас известили в Познани; был назначен день похорон, и при огромном стечении народа, в простом деревянном гробу, как этого сам желал отец Матвей, на третий день он был похоронен в склепе, находящемся под алтарем.
Что же в том удивительного, что спустя несколько лет или даже несколько десятков лет, никто уже не помнил имени набожного монаха, сделавшего так много для своей страны и своего народа, и что сто лет спустя не осталось даже следа построенного им костела и склепа, а через двести лет сама местность изменила название, и род Любоней прекратился. Все на земле проходит бесследно и исчезает в вечности…