Страница 3 из 16
— Оно негерметично, — указала она. — Напор «подушки» должен быть очень сильным. Откуда вы взяли эти схемы, молодой человек? От застройщика? Есть еще отверстия снизу, кроме указанных.
— Реннарт обнаружил еще три. Здесь, здесь и здесь. Их надо залатать. Сделаете?
Сделаем, отчего ж не сделать, — леди задумчиво пошевелила сросшимися бровями. — Здание предназначено под снос, стало быть, не имеет ни малейшего значения, что после применения «подушки» оно будет непригодно для жилья. Но вы представляете себе, какой агрессивности должна быть мэджик-масса, чтобы не выдохнуться на пути к крыше? Индекс реагирования на живое существо окажется поистине бешеным. Группа захвата просто не сможет подойти близко, чтобы не спровоцировать ее на себя. Грубо говоря, вы не сможете поставить оцепление, если ваши клиенты начнут сигать через свободные окна.
— Какое эффективное расстояние вы мне обеспечите?
— Оно в любом случае будет намного большим, чем дальность полета капсулы из духовой трубки.
— Я предполагал использовать дракона.
Баффин и резиновый человек переглянулись.
— Облетая здание на драконе, мы, несомненно, не пропустим момент, когда банда Пек полезет наружу, — сказал лейтенант, дергая себя за бакенбарду. — Но, учитывая специфику контингента… тьфу… короче, у нас хватит времени увидеть ее, но не забрать. Растворится.
— Ну хоть детей заберем, — парировал мой напарник.
Баффин не обратил на него внимания.
— Я бы хотел знать, — обратился он к резиновому, — как далеко мы можем зайти? Сопротивление при задержании, невозможность иных мер…
— Ваше право. Конечно, не хотелось бы, но, полагаю, я должен доверять профессионалам.
— Тогда, как это ни прискорбно, мисс Пек придется снять из снайперского оружия. Мэм, мы выйдем на дистанцию поражения шестифутового боевого лука?
— Несомненно, — ледяным голосом отозвалась гномесса.
Мы с Рохлей ошеломленно переглянулись. Я бы ухо… да что там — голову положил: все эти прискорбия звучали исключительно на публику. Им не нужны были способности Мардж, им нужен был ее труп. Но сказать об этом Дереку, а тем паче согласовать с ним тактику не было никакой возможности. Человеческий же слух не столь тонок, чтобы слышать ложь. Ну и… слово мое, скажем, в суде по этому поводу признано не будет.
— Тогда, Баффин, посылайте за снайпером.
— Никуда посылать не надо. Здесь лучший снайпер Управления.
Рыжие брови Рохли встали домиком, а Альбин посмотрел на него с интересом. И отбояриться было нечем. Года два назад народ в участке сговорился выяснить границы этого феномена. Дерека затащили в бар с тиром, влили в него пива не меньше восьми пинт, а потом сунули ему лук.
Я это видел.
Стрелы летели так, словно на каждой из них он сидел верхом и правил. Наконечники втыкались один в другой, а выпустив последнюю, Рохля рухнул от души. Лицом вниз и, кажется, даже того не заметив. Словно, покуда стрелы были в воздухе, он за них держался. Взглядом, а может, мыслью. Потому что волшебства в Дереке Бедфорде ну ни на ноготь мизинца нет.
Был мучительный предрассветный час, самой физиологией предназначенный для штурма. Мало кто способен в это время бороться с дремотой. Даже бледные лица напротив маячат, кажется, в какой-то дымке, и не приходится сомневаться, что стая грязных голодных детей под руководством Марджори Пек спит вповалку в старом пустом доме, предназначенном под снос.
Первой покинула нас гномесса, предварительно установив волну, на которой группа магов собиралась связываться с коммунальщиками, буде из-за конструкции здания возникнут осложнения. Потом с внутреннего двора совершенно бесшумно подали дракона, и основная группа отправилась грузиться в транспортный отсек. Я попытался перехватить Рохлю, но меня оттерли, а сам он, находясь в некотором ступоре, попыток моих не заметил.
«Резиновый» у самого драконьего бока, пышущего нутряным жаром, притормозил.
— Теоретически, — спросил он, — группа, находящаяся здесь, рискует?
Баффин вытаращился на него.
— Ну… теоретически… минимальный статистический риск… не выше, чем на трассе.
Я заметил: начальник ни разу не назвал его по имени. Впрочем, если бы и назвал, едва ли оно было настоящим.
— Что касается меня, — процедил мистер Альбин, — я рискну своей ничтожной жизнью ради этих кадров. Будьте любезны, освободите проход. Любопытство можете удовлетворить и позже, из выпуска новостей.
Безымянный представитель вспыхнул вареным раком, Баффин, как ему казалось, незаметно пожал плечами: эльф, мол, что с него… И мы взмыли в воздух, на виражах со всех сторон озирая призму обреченного на штурм здания. Пусто. Квартал обнесен желтой лентой и оцеплен. Впрочем, в зону под снос и без того вход запрещен.
В транспортном отсеке вышколенного дракона можно стоять, даже не держась за поручни: настолько ровен его ход. Приданная группа захвата рядком сидела вдоль окон, набрав полные рты капсул — на всякий случай. Дерек расположился впереди, зажав в руке переговорную раковину. Альбин перебросил на грудь хрустальное яблоко, похожее на увеличенный, извлеченный из глазницы глаз, готовый фиксировать все, что будет происходить. Из всех нас эльф ближе всех держался к проемам. Дьявольская раса.
Холодный верховой воздух пронизывал отсек: вдоль — по направлению движения, и поперек — нагнетаемый взмахами могучих крыльев. Клубок сквозняков крутился тут такой, что даже я знобко поежился. Рохля предусмотрительно надел свитер.
— Давайте! — сказал шеф в раковину, и все мы уставились вниз.
— Займите позицию, Бедфорд.
«… и только попробуйте мне что-нибудь выкинуть!» Не надо быть троллем, чтобы перевести интонацию в слова.
Подчеркнуто неохотно Рохля снял лук с плеча, наложил стрелу. Внешне расслабленный, почти сонный, внутри — тугой трепещущий комок нервов. Но это видел, пожалуй, только я, да вот еще Альбин все косился через плечо с несомненным и каким-то извращенным интересом.
Первые минуты, когда мэджик-масса «подушки» вырывается из коммуникационных каналов, зрителям ничего не видно. Заполняются подвалы, цокольные этажи, на гребне волны барахтаются крысы, но все это происходит пока внутри здания. Потом наше здание словно задымилось, со стен посыпалась штукатурка, из всех щелей потянулись струйки летучих мышей, неизменно облепляющих любые постройки, пустующие хоть неделю. И мне показалось, я услышал испуганный крик из самых недр. Детский или, может быть, женский.
Потом полетели стекла, и Дерек за моей спиной помянул черта.
Грамотно. Я не мог не восхититься. Мэджик-масса хлынула наружу, напор ее ослаб, но, очевидно, не прекратился. Мы могли наблюдать за ее уровнем по брызгам стекла — окнам, которые отступающая банда Пек била, уступая этаж за этажом.
— Вон она, — сказал Альбин, перевесившись наружу, и я не заметил момента, когда Дерек вскинул лук и оттянул тетиву к уху. Воздух вокруг него затвердел, приобретя смертельную хрустальную ясность.
— Там, внизу, хм-м… на карнизе.
— Снижайтесь, — распорядился Баффин. Дракон устремился вниз, а наши внутренности — вверх, и мы ее наконец увидели.
Тоненькая девушка-подросток, чумазая, лица почти и не видно под черной спутанной гривой. На ней длинная запашная юбка из тартана, бурого в зеленую и лиловую клетку, никакому клану, насколько я мог тогда припомнить, не принадлежащему, и такая же шаль. Черная водолазка, черные чулки. Удобные остроносые туфли на низком каблуке, с пряжкой, довольно щегольские. Вжимаясь в стену спиной, Марджори выбралась на карниз на высоте двенадцатого этажа. Переступала мелко, стараясь не глядеть вниз.
— Проклятье, — процедил Дерек, забыв разжать зубы. — С ней ребенок. Даже если я ее подраню, они сорвутся.
И в самом деле из складок шали торчала скрюченная зеленая ручка. Марджори прижимала к груди орчонка.
— Я не могу…
— Ой, только девственника не надо из себя строить! — заорал Баффин.