Страница 14 из 32
— А пока пойдемте на чердак! — пригласил я. — Наша помощь, может быть, и понадобится!
— Конечно! — живо ответил американец.
По моей просьбе диакон указал нам ход, по которому мы совершенно незаметно проникли на чердак каретного сарая.
Едва ступая, добрались мы до темного люка и легли на доски.
Потолок был плох, щели в нем были повсюду и мы, приникнув к ним, стали молча наблюдать за тем, что делается в сарае.
Сначала в нем было совершенно темно и пусто.
Но вот на дворе послышались шаги, щелканье замка и засовов, затем ворота отворились и дневной свет осветил сарай.
В нем стояла карета, ландо, две пролетки, а в углу были навалены друг на друга несколько саней.
Когда ворота отворились, в сарай вошли: кучер и русый господин, довольно пожилой, похожий на купца.
— Эта, что ли, карета? — проговорил он, подходя к выездной карете.
— Эта-с! — ответил кучер.
Незнакомец с видом знатока стал осматривать карету снаружи.
— Карета крепкая! — произнес он наконец. — Вот только полакировать ее заново нужно, да кучерскую подушку новой кожей покрыть.
Окончив наружный осмотр, он отворил дверцу кареты и половиной своего корпуса влез в нее.
— Ну… тут можно сделать и поизряднее! — проговорил он оттуда. — Сиденье вот подновить!..
При этих словах он нагнулся и я ясно видел сверху, как его рука юркнула под сиденье и затем за пазуху.
Проделав это, он вылез из кареты, проговорив:
— Ну, спасибо! Сегодня же пришлю мастеров и материал, а вы уж посмотрите, чтобы все делалось как следует!
Он вынул рублевку и подал ее кучеру.
— А это вам за труды! До свидания покамест!
— Нет, только здравствуй! — раздался вдруг могучий голос Шерлока Холмса и великий сьпцик, выскочив из-за саней, кинулся на незнакомца.
Но вор был не из числа трусливых.
В одно мгновение он сообразил, что пойман.
— Не так дешево! — заревел он, отскакивая в сторону и, выхватив револьвер, поднял дуло.
В ту же секунду рядом со мною грянул выстрел и негодяй упал с простреленной рукой.
Этот выстрел принадлежал Нату Пинкертону.
Американец сразу увидел опасность, угрожавшую Холмсу, и подскочив к поднятому люку, выстрелил в грабителя в ту самую секунду, когда тот собирался послать пулю в грудь Холмса.
Спрыгнуть через люк в сарай было делом секунды и все втроем мы подскочили к раненому.
Одним движением руки Холмс сорвал с него парик, бороду и усы.
Затем он расстегнул на нем поддевку и пиджак, вынул из бокового кармана сверток и развернул его перед нами. Все вещи, украденные у Мюревых, оказались налицо, за исключением колечка с бирюзой.
Увидав их, Нат Пинкертон молча, с чувством пожал руку Холмса.
Между тем, на выстрел собрался весь двор.
Немедленно было послано за полицией и раненого увезли в тюремную больницу, где в тот же день сыскное отделение признало в нем известного вора и громилу Антона Верангина, по кличке «Шило», долгое время ускользавшего из рук полиции.
Вместе со всеми крадеными вещами мы направились к Мюревым, которые, извещенные уже по телефону, ждали нас за накрытым обеденным столом.
Рынок женщин
I.
В комнате было уютно и тепло.
Я как сейчас помню этот вечер.
Мы занимали две комнаты в одной из самых лучших гостиниц Москвы. Одна из них служила нам гостиной, а другая — спальней.
В описываемый вечер мы сидели в гостиной.
В камине горел веселый огонь и сухие дрова громко потрескивали, выбрасывая из камина снопы искр.
Шерлок Холмс недавно пришел с улицы, где он долго гулял, наслаждаясь свежим воздухом ранней весны, и теперь с удовольствием грел свои слегка озябшие руки.
Мы нарочно не зажгли лампы. Яркий огонь, колыхаясь в камине, красиво освещал комнату и делал ее уютной и теплой.
С улицы доносился глухой грохот колес.
— Как хороша весна! — задумчиво сказал Холмс, протягивая свои длинные ноги к огню.
— Да, хороша… — ответил я.
— Особенно в России! Эта страна словно создана для весны! — заговорил он улыбаясь. — В нашей Европе весна совершенно незаметна.
— Правда! — подтвердил я.
— У нас весной, правда, становится теплее, солнце становится ласковее, но проклятые дожди уничтожают буквально всю иллюзию…
— Делая весну попросту противной.
— Верно! А тут, в этой России, она не только хороша, но и величественна. Всю зиму эта страна покрыта мертвым снежным покровом, реки и озера скованы льдом, люди мерзнут от холода… И вдруг… словно волшебник взмахивает своей палочкой.
— Дивно хорошо!
— Еще бы! Пришла весна и снежная, холодная страна вдруг словно рождается вновь. Льды лопаются, снег тихо исчезает, воды журчат… Да ведь это же прелесть что такое! Не правда ли, Ватсон, хорошо!
— Да, хорошо, очень хорошо! — произнес я.
Мы замолчали и продолжали безмолвно сидеть, глядя прямо в огонь.
— Почему вы не курите сигар, Ватсон? — спросил вдруг Шерлок Холмс.
— Странный вопрос! — ответил я. — Почему бы мне следовало курить вообще и сигары в частности?
Холмс улыбнулся.
— Я шучу! Но что касается меня, то, уверяю вас — я не столько люблю ощущение никотина в легких, как самый вид синеватого дыма, медленно тянущегося в воздухе.
Он достал из бокового кармана сигару, закурил и выпустил огромный клуб синеватого дыма, который вдруг, вытянувшись, потянулся тонкой струйкой в камин.
С тихой улыбкой Холмс смотрел на него.
В это время в дверь кто-то постучал.
— Войдите! — крикнул Холмс немного недовольным тоном.
В комнату вошел лакей и подал Холмсу на подносе телеграмму.
Вытянув расписку, Шерлок Холмс расписался на ней, отдал ее обратно лакею и, подождав, пока он выйдет, распечатал телеграмму.
Он медленно прочел ее, пожал плечами и подал ее мне со словами:
— Прочтите, Ватсон!
Развернув бланк, я прочел:
«Милостивый Государь, мистер Шерлок Холмс!
Крайне важное дело, о котором не хочу распространяться в телеграмме, заставляет меня усиленно просить вас немедленно приехать ко мне. Умоляю не отказать. При сем прилагаю пятьсот рублей, телеграфным переводом, на расходы по переезду. Адрес мой: Владикавказ, Александровский проспект, дом Араняна.
Прочитав депешу, я возвратил ее Холмсу.
— Вероятно, дело нешуточное, если человек заранее жертвует пятьюстами рублями! — проговорил задумчиво Шерлок Холмс.
— Да, конечно! — согласился я.
— Но что бы это могло быть? — словно сам себе пробормотал Шерлок Холмс.
Он повернул ко мне голову и спросил:
— Вы хорошо прочли сегодняшние газеты?
— Не особенно! — ответил я.
— Я тоже, — сказал он.
Он тихо поднялся с места и, взяв со стола большую пачку столичных и провинциальных газет, сел на старое место, положил их около себя на полу и начал внимательно просматривать их одну за другой.
Не желая ему мешать, я молчал, ожидая, когда он заговорит со мною сам.
Он долго молча просматривал одну газету за другой, но, по-видимому, не находил того, что нужно, так как все время отшвыривал их от себя, хватаясь за новые.
Но вот он, наконец, покончил со всеми.
— Гм… в сегодняшних газетах нет ничего! — произнес он наконец. — Посмотрим, нет ли чего-нибудь во вчерашних!
Он откинул от себя ногой брошенные газеты, прошел в спальню и, принеся оттуда другую пачку, снова углубился в чтение.
Но и эти газеты отлетали от него одна за другой.
Я уже был уверен, что он и тут не найдет ничего, как вдруг Холмс произнес:
— Ага!
— Вы нашли что-нибудь? — спросил я.
— Да. Я нашел именно то, что мне нужно было найти! — ответил он.
И, развернув газету так, чтобы удобнее было читать, прочел: