Страница 8 из 82
— Раэль-протектор — это круто, — согласился Адька-Адлер. — Это те, которые создавали новое человечество? По заказу марсиан?
— Нет, это другие, — быстро ответил Вишняков. — Ступай-ка, покопайся еще. Держу пари — ты там и политическую карту Марса сейчас найдешь, и карту Юпитера тоже. Все самое дикое тащи сюда!
Когда юноша вышел, Вишняков сам закрыл за ним кухонную дверь, повернулся к Клопу и сказал уже без тени веселья в голосе:
— Клоп, я вспомнил, кто такие раэли. Это секта, которую лет семь назад запретили в Штатах. Против нее поднялись все, от католиков до вудуистов. Было даже особое закрытое заседание Конгресса. Потом правозащитники еще что-то пищали про невинных шарлатанов. А теперь скажи: ты сам сдуру вообразил себя раэлем и назначил протектором? Или эти товарищи просочились сюда, к нам?
Он потрогал удостоверение.
— Полиграфическое исполнение радует. Ну так как же? Ты заказал эту штуковину в единственном числе? Или ее вручил тебе раэль-эмиссар сорок пятого ранга?
— Боря, дай мне позвонить по телефону, — попросил Клоп.
— Не дам. Удостоверение — на русском языке. Очень интересно! Выходит, просочились и стали вербовать наших местных сумасшедших… Но на кой им региональное отделение в Мухотраховке, хотел бы я знать!
И тут же подсознание выдало ответ, предъявив синий дорожный указатель — «Матрюховка — Долгое — 32 км». Долгое: никому не нужный, выселенный с глаз долой, занятый в своих лабораториях неизвестно чем, вышедший из-под всякого контроля., агонизирующий институт органического синтеза…
И сам же Вишняков его туда выпер!
Вот где у нас теперь новое человечество рождается…
Когда Адька-Адлер принес на кухню следующую порцию находок, Клоп отвернулся от него. Может, стыдно было смотреть парню в глаза, а может, не хотел показывать зреющий под глазом синяк. А ссадину на затылке под волосами все равно не видно, настолько волос еще хватает.
— Целая ведомость, надо же! — воскликнул Вишняков, растирая левой рукой кисть правой. — «Проведена разъяснительная работа», «Проведено посещение на дому», «Проведено совместное моление», «Проведен урок скроделирования»… Клоп, а это что такое?
— В Матрюховке их всего четверо, зато в Игнашкове пятнадцать человек, — Адька-Адлер предъявил список. — Смотрите, они тут за денежные суммы расписывались.
— И сколько теперь платят за бескорыстную веру? «Яшутин Николай — пятьсот рублей». Не густо. «Яшутина Зоя — восемьсот рублей».)то что — в месяц, в неделю? А, Клоп?
— По обстоятельствам, — буркнул тот. — У них там цех закрылся, людям жрать нечего. Вся надежда на огород.
— Кормилец и благодетель, значит… А отчетность предъявляешь в Долгое? Кому? — Вишняков повернулся к Адьке. — Ну ты, сынок, гений сыска! Но там наверняка есть более серьезные бумаги и, соответственно, тайник. Попробуй, а?
— Можно, — согласился юноша и поспешил на поиски тайника.
— Великое дело азарт, — произнес Вишняков. — Значит, что мы имеем? Мы имеем: секта разлей, благополучно исчезнувшая в Штатах, Франции и прочей Европе, перебазировалась в нашу глубинку. Но не вся целиком, с чадами и домочадцами, а «головка». Так, Клоп? Ведь в просторах Российской империи войско Чингисхана спокойно затеряется! Когда в Штатах у них земля под ногами загорелась, они уже подготовили плацдарм в России. И хороший, доложу я тебе, плацдарм. Почему тебя занесло к раэлям — это понятно. Хочется миром порулить! И ты же доложил, что в Долгое переезжает институт оргсинтеза. Для них это было как подарок судьбы. Прибыли к нам с липовыми документами, это и ежу понятно. Но ведь иностранцев с визами хоть как-то контролируют. Как ты их, Клопище, сюда притащил?
— Через Казахстан…
Вишняков только рот разинул. О подробностях спрашивать не стал — подробности наверняка были в большом количестве и разной степени маразма.
— Они слишком рано прокукарекали про свои опыты. Общество оказалось не готово к тому, что буквально завтра на смену придут потомственные гении. К тому же, согласись, Клоп, первые два клонированных ребенка на самом деле были никакие не клонированные! Обычным путем сотворенные младенцы! Только это выяснилось пару лет спустя. Но сдается мне, что тут, в Долгом, трудятся уже не шарлатаны.
— Тут Дайана Рамирес со своей командой, если тебе это что-то говорит, — гордо сообщил Клоп.
— Ни хрена не говорит, но я тебе верю. Ну, не так уж глупо было спрятаться в Долгом и отсюда готовить генетический десант… Но почему Немка? Никого получше не нашли? Мир, состоящий из малахольных Немок, это, знаешь ли, уже за гранью всего!
— А ты бы назвал вот этого малахольным? — Клоп мотнул головой в сторону двери, которую пару минут назад закрыл Адька-Адлер.
— Значит, клон? Действительно клон?! — Вишняков понимал, что догадался правильно, но именно сейчас, получив подтверждение догадки, струхнул: а не безумие ли, не сон ли, не розыгрыш ли дурацкий?
— Ну, клон. Первый, между прочим! И что — малахольный?! У Немки мать была клуша какая-то затюканная! Что она могла воспитать? Да она его ложку до рта донести не научила! А мы!..
— Погоди! Так почему же именно Немка? Только чтобы доказать силу воспитания, что ли? Стоило ради этого тащить сюда через Казахстан людей и деньги! А ведь деньги-то серьезные, а? Я читал — к этим раэлям и миллионеры примкнули!
— У Немки были фантастические математические способности, — сказал Клоп. — Помнишь, когда Лошадь заболела, к нам прислали такого смешного мужичка. В шестом, что ли, классе?
— В седьмом, — поправил Вишняков. — Семен, Семен…
— Семен Ильич. Он у нас две четверти был.
— Точно.
— Помнишь, как Немка у него получил первую пятерку по геометрии?
Вишняков задумался — и действительно вспомнил. Была задача: известна длина сторон треугольника, нужно определить площадь. И два ответа. Один с ходу получился у всех. Старик предложил пятерку в четверти тому, кто найдет второе решение. Класс взвыл и принялся мучаться. Семен Ильич смотрел, смотрел — и вдруг потребовал: «Адлер, к доске!» Немка, в очередной раз лишившись дара речи, выскочил, взял мел и быстро нарисовал совершенно другой треугольник, длинный и тощий, но с той же заданной длиной сторон. Класс обалдел. После этого Немка две четверти был математическим лидером. Правда, немым лидером. Он рисовал и писал цифры с формулами, а Семену Ильичу этого было достаточно. Потом вернулась Лошадь, и Немка опять стал убогим троечником.
— Да-а… И ты что — все время помнил про этот треугольник?
Вишняков схватил истрепанную тетрадь, перелистал, нашел чертеж и увидел, что Немке мало было решить задачку. Он еще что-то накалякал, используя самостоятельно изобретенные знаки, он затеял вокруг треугольника непонятные цифирные пляски, а чего добивался — Вишняков так и не понял.
— Нет, конечно, других забот хватало. Я просто все время пытался понять — почему я никому не нужен? Я же быстро думаю, у меня в голове столько помещается, я в шахматы на уровне мастера могу сыграть, я нарочно читал детективы, где полсотни персонажей, и как бы сверху видел всю расстановку… Почему никому не нужен я, а нужен тупой Юрка Змиев? Почему никому не нужны Немкины мозги? Почему та же дура Алка — да, ты же ничего не знаешь про Алку… Помнишь, только она могла справиться с Немкой, когда он психовал? А я потом выяснил: она подрабатывала сиделкой при сумасшедшей бабке, какой-то придурочный не захотел бабку в дом престарелых сдавать, и Алка шесть лет с ней провела, по четырнадцать часов в сутки! Бабка без нее на людей бросалась, при ней сидела себе в углу, песни пела! Это ведь тоже талант, Борька!
— Ладно, ладно, убедил! Значит, клон с математическими способностями? Поздравляю… Но только у тебя концы с концами не сходятся. Парню восемнадцать лет — он сам сказал. И на вид столько же. А раэли — это же совсем недавно. Моя Анютка уже школу заканчивала!
Клоп отвернулся.
— Не понимаю, — сказал Вишняков, когда молчание уж слишком затянулось. — Какого хрена тебе морочить мою голову? Может быть, эта твоя Дайана с командой — все-таки шарлатаны, и теперь вы хотите выдать нормального парня за клон? Но со временем бы хоть рассчитали!