Страница 17 из 106
Даже наши боевые машины пехоты иногда скользили своими гусеницами по жидковатой грязи, попадавшейся нам на разбитой грунтовке… Но такое было не часто. Механ прибавлял газу и заскользившая было БМПшка более-менее уверенно преодолевала встретившееся на пути препятствие. Затем стало полегче…
— Слава Богу! — облегчённо выдохнул ротный. — А то… Как коровы на льду. Давай дальше!
Сейчас мы направлялись на доразведку разрушенного моста и близлежащей к нему местности. Броня двигалась в строго западном направлении, пока не доехала до ориентира «валун». Ну, а по практически нетронутому войной асфальтовому покрытию мы промчались буквально «с ветерком». Встречных машин не было и механики-водители выжали из своих бронированных колесниц всю потенциальную мощь…
Боевые машины даже въехали на кромку бетонного полотна моста, но на этом военное лихачество было моментально пресечено командирским окриком…
— Краснов! А если опоры повреждены?.. И выбраться не успеешь…
На моё грозное предупреждение невысокий механ ответил сперва безмятежной улыбкой… А затем и радостным смехом…
— Да всё нормально будет, товарищ старшнант!.. — бодро отвечал он, вылезая из своего люка наружу. — В первый раз что ли?..
— А чего это ты так развеселился? — спросил я с самым серьёзным видом. — Смешинка в рот попала? Или на «ха-ха» пробило?..
При всех недавно проявившихся заслугах Красноват, а особенно после его «подлёдного» вождения, его следовало время от времени иногда возвращать в прежнее, так сказать, чёрное тело… Чтобы не расслаблялся сверх меры… То же самое касалось и прочих дембелей…
— Да вы посмотрите какая сегодня погода отличная! — воскликнул механ, разводя руками во все стороны. — Красота!..
Он стоял на ребристом броне листе, закрывающем сверху двигательный отсек, и оглядывал всё вокруг… Вообще-то его приподнятое настроение можно было понять. Ведь в обычном положении «по походному» только его пол головы торчит из люка… А тут боевая машина стоит на некотором возвышении, слева-справа простирается заросшая прибрежным кустарником широкая пойма реки Аргун. И стоя на броне, можно обозревать всё вокруг на многие километры…
— А ты оставайся на контракт. — добродушно порекомендовал ему подошедший Пуданов. — Долго ещё будешь любоваться…
— Не… Товарищ майор! — сразу же отказался Краснов. — Я лучше домой поеду…
— И что ты там будешь делать? — подковырнул его Иваныч. — Днём коров пасти, а вечером доярок за сиси щ-щупать? Стыд и срам!.. А тут… Вон красота какая!..
— Не-а… — опять отрицательно ответил Краснов. — Даже не уговаривайте!..
— Нужен ты мне сто лет… — усмехнулся ротный. — Да и то в обед…
На этом наше благодушие окончилось… Пора было поработать…
Мой головной дозор уже выдвинулся вперёд и я пошёл следом за Бычковым. То есть к зияющему пролому… Железобетонный мост метров на десять возвышался над рекой и я в данную минуту ощущал себя крайне неловко… вернее, особенно неуютно… Это манекенщицам в кайф вышагивать по высокому подиуму под пристальными и раздевающими их взглядами сотен мужских глаз… Если в зале, конечно, есть нормально сориентированные представители сильного пола…
А сейчас я ощущал себя очень незащищённым и предельно уязвимым на этом мосту… Перила хоть и имеются, но ведь они не сплошные. А потому укрытием могут служить лишь с большой натяжкой… И сейчас у меня присутствовало такое ощущение, что в окрестной зелёнке находятся штук двадцать духовских снайперов и больше половины из них уже поймали нас всех в свою оптику…
Чтобы побыстрее избавиться от этой параноидальной мании «нахождения в чужом прицеле», я стал внимательно смотреть себе под ноги. На всей проезжей части разрушенного моста лежал толстый слой чистого и девственно нетронутого снега. Даже дозорные старались идти след в след… Вряд ли кому-нибудь пришла бы мысль устанавливать здесь мины, но тренировка ходьбы по отпечаткам впереди идущего товарища получалась отменная…
Так мы добрались до широкого провала в полотне моста. В земле авиабомба оставляет после себя воронку, а здесь она вырвала целый пролёт… Внизу пенилась и бурлила Аргун-река… Метров пятьдесят ниже по течению и вот они… Загадочные железные конструкции… Которые мы охраняли целых две ночи…
— На мосту позиции очень удобные! — заявил мне Бычков, показывая мне на «подохранный объект». — И железяки как на ладони…
Но я совершенно не разделял его точки зрения. И по многим причинам.
— Здесь ночью такой ветрюган, что ты и получаса тут не высидишь. Всё же открыто! Да и мы сами будем здесь на виду. И железки эти уже надоели. Смотреть на них противно! Сколько можно возле них торчать?!..
— А это наш пост № 5! — сказал сержант, очевидно вспомнив караул с его четырьмя объектами охраны и обороны.
— Ну, уж нет! — отказался я. — Конечно спас-сибочки за такое предложение!.. Но как-то не хочется…
Командир роты тоже не нашёл на мосту ни одной нормальной позиции и мы вернулись к боевым машинам. В двух десятках метров от начала моста по правую руку находились длинные одноэтажные здания наверняка промышленного предназначения. Чтобы полностью удовлетворить наше неудержимое стремление к более дотошному изучению предмета «Чеченское краеведение», мы сперва понаблюдали за этим объектом сперва невооружённым взглядом…
— Ну-ка! — проворчал Иваныч, беря мощный бинокль Б-12. —Что это там такое?!
— Вроде бы заброшенное… — предположил я. — Но это с дороги… А с обратной стороны… Чёрт его знает!
— Пойдём что ли! Поглядим.
Так мы решили вновь проявить своё неистощимое военное любопытство и всё-таки рискнули сунуть носы туда, куда осмеливался проникать лишь вездесущий горный ветер. Мы осторожно вошли в настежь распахнутые ворота и медленно направились дальше. Пока что всё было тихо… Сквозь разбитые окна очень хорошо обозревались пустые просторные помещения с ровными бетонными полами. Никакого оборудования внутри не было. Лишь в двух-трёх углах ржавели какие-то железные останки…
— Скорей всего, здесь находился консервный цех. — предположил Иваныч, отходя от очередного оконного проёма. — Овощи или фрукты закатывали в банки. А потом всё рухнуло…
— Ох, уж эти дудаевцы! — шутливо возмутился я. — Расхитители социалистической собственности…
Уже у вторых ворот мы наткнулись на вход в местное подземелье. Может в бомбоубежище, или же в склад, где в прошлом хранилась готовая продукция. Искать другие входы да выходы нам уже не хотелось и поэтому мы продолжали визуальное изучение двух десятков ступенек вниз до дверного пролома со следами ВВ-насилия на уровне ручки. Потом я осторожненько спустился вниз на пять-шесть ступенек. Дальше на полу валялись целые вороха бумаг и картонных упаковок вплоть до глухой стены с многочисленными пулевыми выемками в серой штукатурке. Самой двери здесь не наблюдалось, что означало лишь то, что задолго до нашего появления в этом подземном бункере успели побывать более удачливые «военные краеведы»… Либо другие, ещё более фартовые «расхитители социалистической собственности»… А ведь могли и дудаевские боевики сюда периодически похаживать… Так сказать, для присмотра за порядком…
Исключительно из любопытства я медленно и осторожно спустился по лестнице до самого низа, надёжно ухватился руками за край дверного проёма и аккуратно заглянул сначала в правую половину коридора, но ничего интересного там не обнаружил… А затем и в левую сторону… Однако и в этом направлении не имелось ничего хорошего… Совершенно и абсолютно…
На этом, очень даже возможно интереснейшем моменте… Увы, но моя смелость в постижении неизведанных тайн чеченских подземелий закончилась… А благоразумие вместе с инстинктом самосохранения во весь голос настойчиво советовали мне покинуть это непонятное место… Мало ли чего там могли оставить боевики!?..
— Ничего не видно! Темно как в пещере… — проговорил я, медленно поднимаясь по остаткам ступенек. — Нет там наверное… Ни хрена…
Говорил я в общем-то сущую правду, но мне почему-то не поверили…