Страница 18 из 34
По окончании службы в армии я начал учить испанский язык. Через год поступил в Тель-Авивский университет. И каждый раз, проезжая мимо Рамат-Авива, смотрел по сторонам в надежде увидеть знакомый силуэт.
С Яэль я никогда больше не встречался.
19
— Смейся, смейся! Придет день, и ты будешь лежать в амбулансе на спине и кричать, а я буду стоять сверху и смеяться…
Внутри большущей армейской базы территория нашего подразделения огорожена забором, и, кроме нас, сюда не может войти никто, за этим строго следит дежурный на входе. Места внутри довольно много: примерно десять квадратных километров. Там есть все: зал для совещаний, где мы получаем инструктаж перед выходом на операцию, дом командира, плац для построений с флагом и гербом подразделения (не используется ввиду отсутствия построений), ангар для джипов, офицерская казарма, спортзал, клуб для отдыха, казарма для молодых, комнаты для снаряжения и наша «пальга».
Точного перевода слова «пальга» я не знаю. Это — огороженное стеной место, где находятся наши казармы, небольшая кухня, маленький сад «эстетичного вида», душевые и туалеты менее эстетичного вида, и, посреди этого — большое место для сбора и отдыха всего отряда. Здесь собираются вместе все бойцы, чтобы провести время вечером, просто поговорить или почитать книгу. Иногда здесь проводят инструктаж. Прямо на улице под навесом стоят диваны и кресла, конечно, не самые новые, но довольно удобные, и несколько столов. В основном свободное время мы проводим именно тут, а не в клубе, где есть телевизор со спутниковой антенной. По вечерам или днем мы рассаживаемся вокруг, завариваем кофе или чай, курим и общаемся. Иногда кто-нибудь берет гитару и мы поем. Иногда гитару пытается взять Ронен, но мы ее тут же отбираем, так как играть он не умеет, учит одну и ту же песню уже полгода и всех задолбал.
Молодым вход в «пальгу» строго запрещен. Они попадают сюда только после того, как проходят полный курс обучения и становятся настоящими членами отряда. Офицеры, естественно, зайти могут, но они здесь не спят, у них есть свой домик, на что Мояль и Шимри постоянно жалуются нам, потому что их жилье, как ни странно, гораздо хуже нашего. У нас по четыре человека в комнате, и хоть комната и небольшая, зато там есть все: кондиционер, телевизор с DVD, видеомагнитофон, радио. Все это мы получили по наследству от предыдущего поколения солдат, служивших в отряде до нас. Эти вещи сильно улучшают условия службы и поднимают настроение. Особенно приятно в летнюю жару включить кондиционер на полную мощность и спать под огромным пуховым одеялом.
Это у нас считается большим шиком. В офицерских комнатах хоть и живут по двое, но у них нет ни хрена, и поэтому в особо жаркие дни мы милостиво позволяем Шимри и Моялю спать у нас.
В казармах молодых, естественно, вообще ничего нет, и живут они в комнате по шесть человек, но на то они и молодые. Зато, глядя на нас, им есть к чему стремиться.
Сидим в «пальге» и курим. Послеобеденное время. Вчера всю ночь были на операции, и поэтому все встали поздно. Ронен вообще не встает. У него новая теория — чем больше он будет спать, тем быстрее пройдет его служба в армии. Поэтому он, кроме как пожрать и на операции, из кровати не вылезает.
Я завариваю кофе и прислушиваюсь к разговору. Как обычно, все разговоры сводятся к армии или к девчонкам. Саги выдает новый прикол — и все смеются. Как же они дороги, эти минуты отдыха. Просто сидишь и радуешься жизни.
Как обычно, Шимер ломает нам кайф. Он влетает в «пальгу», держа в руках распечатки аэрофотосъемки, кидает их нам и кричит:
— Сбор через десять минут! Чтобы все были готовы выехать! Полное снаряжение! По ходу просмотрите снимки! — и убегает так же стремительно, как и появился.
Бл…ь, опять операция!
Я гашу сигарету и бегу надевать снаряжение, будя по дороге Ронена. Он тоже матерится и бежит за мной, на ходу надевая рубашку.
Мы выезжаем ровно через семь минут. Бронированные машины мчатся вперед, все снаряжение на нас, и Шимер вводит нас в курс дела:
— В Рамалле пехотная рота окружила в одном из домов местного главаря ХАМАСа. Их уже начали доставать боевики, сидящие в городе, — они хотят его отбить. Ребятам там приходится несладко — снаружи их обстреливают. Пока что натиск они сдерживают, но войти внутрь дома у них людей уже не хватает. Нам нужен главарь, живой или мертвый, неважно. Но лучше живой. Наша цель — войти внутрь дома и достать его оттуда. Всем все понятно?
— Шимер, так до Рамаллы почти час езды, что, там ближе никого нет? — возмущается недавно проснувшийся Ронен.
— Есть полк десантников, но полковник округа хочет, чтобы этим делом занялись мы. Кроме того, с нашими водителями доедем быстрее. Саги, можешь ехать, как хочешь, но доставь нас на место побыстрее. Итак, пехотинцы окружают дом, мы работаем внутри. Еще вопросы? Что-то непонятно?
Что тут непонятного, обычная работа. Ехать еще долго, и я достаю «дискмен», вставляю диск и ставлю музыку на полную громкость. Тупак поет про деньги, наркотики и секс, Саги идет со скоростью около ста тридцати, быстрее бронированные машины не едут. Дорога свободная, музыка долбит мне в уши, и я наслаждаюсь поездкой. Ронен сидит возле меня, и я даю ему один наушник. Полчаса отдыха перед боем.
На въезде на территории надеваем каски и заряжаем оружие. «Дискмен» я прячу под сиденья, за ящик с гранатами. Полная готовность.
— Минута до точки выгрузки!
Я вижу лица моих друзей, сосредоточенные и серьезные. Все приколы, что были во время поездки, уже забыты. Сейчас нам предстоит работа. Войти посреди дня на территории — это стопроцентная стрельба. При этом все преимущества на их стороне — они у себя дома и в укрытии.
Выгрузка! Мы распахиваем заднюю дверь и выпрыгиваем наружу. Рассыпаемся вокруг машины, занимая позиции и прикрывая друг друга. Пригибаясь, к нам подбегает пехотный майор, и тоже укрывается за машиной.
— Хорошо, что приехали! Он вот в этом доме. Мои ребята расположились по периметру, так что когда войдете в дом, наружу не стреляйте. Клиент вооружен, вы осторожней там. Ну, удачи!
Шимер дает команду, и «рабочее звено» врывается в дом. Он четырехэтажный, по две квартиры на этаж. Каждое звено берет по квартире и еще одно стоит на этаже, готовое вмешаться, если будет нужно.
Я, Генис и Ронен заходим в комнату, винтовки на изготовку, прикрываем друг друга, готовы открыть огонь по малейшему шороху. Из-за важности объекта проверка дома сегодня «мокрая». «Сухая», это когда ты визуально проверяешь наличие врага, а при «мокрой» мы расстреливаем все подозрительные места, где только может спрятаться террорист. Подозрительные места — это, естественно, кровать, шкаф, ящики на кухне, закрытые антресоли. Стреляешь несколько раз в шкаф, после чего один открывает дверцу, а второй тебя прикрывает.
Стоит ли говорить, что «мокрая» проверка пользуется «особой» популярностью и любовью у местных жителей. Можете представить сами, во что превращаются вещи в том же шкафу после четырех-пяти пуль. Проверяем одну комнату, переходим во вторую. Буль идет за нами, но так как он пулеметчик, ему тяжело делать проверку с пулеметом, и он не стреляет, а только прикрывает нас, готовый вмешаться, если мы что-то обнаружим.
Я занимаю позицию в проходе, ведущем на кухню. Генис присоединяется ко мне с другой стороны.
— Вхожу!
— Входим! — мы одновременно вваливаемся в проход и расстреливаем подозрительные места. В кухне полумрак, мы видим только контуры шкафчиков и холодильника.
— Проверено! Включай свет! — Генис щелкает выключателем, и мы замечаем двадцатилитровый газовый баллон, стоящий на полу. Я точно помню, что стрелял примерно сантиметров на десять выше. Десять сантиметров вниз — и весь этаж вместе с нами разнесло бы к чертям.
— Бля, вот это повезло! — мы с Генисом смотрим друг на друга и облегченно вздыхаем.