Призрак Проститутки

«Задам чисто гипотетический вопрос. Как, вы полагаете, могут быть восстановлены дипломатические связи?»

«О, — ответил Донован, — лишь тем способом, каким дикобразы занимаются любовью».

«Я слышал эту шутку, но не помню ответа. Как все-таки дикобразы занимаются любовью?»

«Видите ли, Фидель, дикобразы занимаются любовью крайне осторожно».

Кастро это очень позабавило, и, перед тем как расстаться, он заметил: «Если бы я мог создать на Кубе идеальное правительство, оно не держалось бы ориентации на Советский Союз».

«Вам следует предложить кое-что побольше, — сказал Донован. — Нужно какое-то соглашение о том, что Куба будет держаться политики „руки прочь от Центральной и Южной Америки“.»

На этом их разговор окончился, но немного спустя в ходе визита некий доктор Рене Вальехо, друг и врач Кастро, отвел Донована в сторонку.

«Фидель, — сказал Вальехо, — хочет углубить отношения, о которых вы оба говорили. Он считает, что путь для этого может быть найден. Однако мы должны вам сказать, что некоторые высокие правительственные чиновники-коммунисты безоговорочно возражают против такой идеи».

По возвращении, рассказывая о своей миссии, Донован охарактеризовал Кастро как «чрезвычайно умного, ловкого и сравнительно стабильного человека». Его помощник Нолан, докладывая через некоторое время Бобби Кеннеди, сказал, что с Фиделем «нетрудно иметь дело. Наше впечатление не совпадает с общепринятым мнением. Кастро никогда не говорит глупостей, никогда не напивается и не появляется в неопрятном виде».

«Как вы считаете, — спросил Бобби Нолана, — можем мы иметь дело с этим человеком?»

Вопрос был задан иронически — так Бобби обычно давал понять, что усвоил информацию для дальнейших размышлений. А Кастро, похоже, серьезно отнесся к возможности новых шагов к сближению. По совету Донована Лайза Ховард из Эй-би-си получила у Фиделя интервью на десять часов эфирного времени и вернулась с Кубы, боюсь, без ума от Кастро. Хотя она этого не признает, да и есть предел расспросам, когда человек перестает по доброй воле на них отвечать, тем не менее я подозреваю, что у нее был с ним роман.

Если вы спросите меня, как я умею пролезать в такую интимную сферу, не забудьте про мое умение делать выводы. Да, я присутствовала при том, когда с Лайзы снимали информацию. В скобках замечу, что Хью изыскал способ увеличить мне довольствие, которое уже не один год остается замороженным. В управлении меня отправили в бессрочный отпуск и быстро перевели на контракт как агента. То, что я должна отработать определенное количество дней, идеально меня устраивает: я могу работать от ста до двухсот дней в год и успевать больше, чем прежде, получать интересные задания плюс — и это главное при нашей нынешней договоренности — больше помогать Хью. Наша договоренность действует. Связным между мною и Хью во время снятия информации с Донована был Арни Розен, и когда я просмотрела запись, то решила пойти и на встречу с Лайзой Ховард.

Это блондинка, которая могла бы быть очень привлекательной и пользоваться вниманием мужчин, если бы не страдала тем, что я называю «опустошенностью сотрудника средств массовой информации». Все интервьюеры на телевидении словно выхолощены внутри — внешне такие приятные, а внутри — мертвые. Они не похожи на других людей. Это потому, что все время общаются с этими электронными механизмами? Или потому, что каждый день вынуждены взламывать барьеры человеческой сдержанности? У них начисто отсутствует лояльность животного к себе подобным. По-моему, нельзя отрицать, что большинство из нас корнями связаны с тем или иным животным. Вполне ведь можно сказать, что в тех или иных мужчинах или женщинах есть что-то львиное, медвежье, бычье, кошачье, оленячье, слоновье и так далее. Я перечислила все это, желая подчеркнуть следующую мысль: если бы животные могли говорить, представьте себе, до чего омерзительным было бы их телевидение, когда на экране воробьи интервьюировали бы горилл или же змеи беседовали с пуделями. Каким это было бы нарушением их внутренней имманентности, если бы они стали утверждать, что между всеми животными существуют неразрывные узы, позволяющие общаться на самые разные темы, независимо от того, как это затрагивает каждого. Такой подход, безусловно, лишил бы их индивидуальности. И вы не смогли бы отличить крокодилов от газелей. Ужас! Вот это, с моей точки зрения, и происходит с теми, кто ведет интервью по ТВ. Лайза Ховард умна, остра, она стремилась нам понравиться во время снятия информации и очень старалась донести до нас все, что говорит в пользу Кастро. Но внутри у нее — пустота. Знаете, чем больше я проникаюсь мыслью, что у Лайзы был с Фиделем роман, тем меньше питаю уважения к этому сказочному герою Фиделю. Мне пришло в голову, что у него, вероятно, вкус самого низкого пошиба, ну, вы знаете: «Я смуглый, а ты — американская блондинка, так что давай трах-трах!» Подобные люди никогда не смотрят в глубину, но ведь известно, что мерилом вульгарного подхода является суждение исключительно по внешности. «Это вас очень преуменьшает, мистер Кастро», — подумала я.

Так или иначе, у Лайзы Ховард есть более или менее солидный материал в плане политическом, и она пыталась быть объективной. Однако подробностей в его или ее высказываниях, из которых можно было бы извлечь пользу, — маловато. Многое дошло до нас уже переваренным, как мы ни старались выудить побольше деталей.

Однако один любопытный момент мы из нее все-таки вытащили. Рене Вальехо и новый министр иностранных дел Рауль Роа положительно относятся к урегулированию отношений с США. А Че Гевара и Рауль Кастро категорически против. Я слышала, как Хью и Кэл смаковали это обстоятельство. У Кастро явно связаны руки. Под конец он сказал Лайзе Ховард: «Надо, чтобы президент Джон Ф. Кеннеди сделал первый шаг».

Да, чтобы угодить прямиком в пасть Никсону и Китингу!

Итак, я сидела и наблюдала. Это у меня отлично получается. Но один вопрос я все-таки задала. Он был совершенно непрофессиональный, поскольку я не подготовила для него почвы, но Розен и парочка экспертов управления заняли все время, а у меня не было полномочий, чтобы их потеснить. Я могла лишь спросить: «Насколько желание Кастро сблизиться с нами зависит, по-вашему, мисс Ховард, от его желания уязвить Хрущева?»

«О, я этого не думаю, — сказала она. — Кастро не такой мелочный, он человек более глубокий».

Наши представления о глубине необязательно, конечно, совпадают. Сомневаюсь, чтобы мужчина, увидевший в бедной высоченной Лайзе Ховард блондинку-кинозвезду, не мог питать личной затаенной злобы.

Хрущев, этот хитрый старый крестьянин, должно быть, раскусил Кастро и пригласил его в СССР в гости на целый месяц. Подозреваю, что Кастро будут там поить, кормить, одарят субсидиями (чтобы восполнить ужасающе плохой урожай сахара), и он вернется с обновленной коммунистической кровью в венах. Возможно, сближение с Донованом и Ховард было предпринято им, чтобы заставить Хрущева понервничать.

Так или иначе, мы вступаем в пору, которая, я считаю, пройдет под знаком нового имени.

Преданно ваша

Киттредж.

28

Хотя меня интересовал Фидель Кастро, под чем я подразумеваю, что он одновременно привлекал и отталкивал меня, в плане политических симпатий я не терял головы. Я был согласен с Кэлом. Фидель — человек опасный и неверный. Возможно, по этой причине мы с отцом в начале мая вступили в период, который я могу назвать лишь контролируемой маниакальностью. Если такое выражение кажется чрезмерным — так оно и есть, но Кэл возглавлял теперь Группу по особым делам, у него был большой кабинет на седьмом этаже в Лэнгли, внушительное кресло, в глазу загорелся огонек, а изобретать было нечего. Поскольку он был тоже убежден, что улучшение отношений с Кубой стоит у Кеннеди на повестке дня, романтика морских раковин и электрических скатов начала проникать в зону наших мужских императивов. Хотя мы не верили до конца, что это сработает, такая возможность тем не менее привлекала. И когда разведка донесла, что AM/ХЛЫСТ в конце апреля занимался с Кастро плаванием со скубой, отец убедился в реальности предложенного варианта. Мы решили дать делу ход. Поскольку другие задания, которые я выполнял для отца, приводили меня на две-три недели в Вашингтон, мне предстояло проследить за тем, чтобы проект прошел через лаборатории Технической службы.