Необузданная сила

Она проснулась в холодном поту, чувствуя себя барахтающейся в одной из зараженных луж на Раксус Прайме, и уже знала, что больше не сможет заснуть.

Глава 25

Юнона вернулась в рубку прямо перед тем, как ученик послал ПРОКСИ разбудить ее. Он посмотрел на нее и нашел, что после сна она не выглядела отдохнувшей. Он чувствовал ее скрытое глубоко напряжение после последних событий, но она попыталась придать своему лицу столь спокойное выражение, насколько это было возможно.

— Я иссякла, — сказала она.

Он был поражен. Эти слова могли подразумевать больше, чем только потребность во сне. Что, если эмоциональное напряжение, связанное с ним, чрезмерно? Его миссия была намного более важной, чем ее конфликт и измена Империи, но чтобы достичь цели его Учителя — и таким образом бросить вызов Императору — он нуждался в ее помощи. Имея дело с своими собственными проблемами, он должен был найти способ облегчить ее нагрузку.

От Кота не следовало ждать никакой помощи. Старик казался настолько погруженным в свои собственные проблемы, что он ничего не замечал. Когда Юнона присоединилась к ним, он только почесал свой щетинистый подбородок и установился в одну точку.

Они трое были разношерстной командой. И только ПРОКСИ, казалось, радовался самому себе и своей жизнью. Необходимый ученику, он был так определен и ясен.

«Вся моя жизнь», думал он про себя, «была исключительно жизнью ученика Дарта Вейдера. Теперь я понимаю, что я, возможно, имел свое прошлое перед этим с отцом, именем, биографией. Кем был этот Гален? О чем он мечтал, на что надеялся, чего боялся. Что заставляло его радоваться? И что заставляло его кричать?»

Казалось невозможным, что он мог забыть такое, как смерть его отца, но он знал, что серьезная травма могла вызвать частичную или полную амнезию. Поэтому он не мог ничего исключать.

И оставался вопрос: имело ли это значение? Кем бы он когда-то ни был, о том существе забыли, и его цель теперь была неизменна. Он был учеником своего Учителя; они были бы победителями; и Юнона узнала бы, наконец, что она не предавала Империю. Если бы только, подумал он, я мог сказать ей это сейчас…

Он встал, уступая ей место. Она проверила курс.

— Неплохо, — сказала она, внеся только несколько маленьких поправок. — В любом случае, мы не врежемся во что-нибудь.

— Спасибо, капитан Эклипс. — Внутренности ПРОКСИ трещали от гордости. — Я думаю, что мы прибудем через одну стандартную минуту.

— Ты хочешь, чтобы мы приземлились где-нибудь конкретно? — спросила она ученика. — Это — большая планета.

— Каждый сенаторский шаттл передает уникальный сигнал датчика местоположения, — сказал он, думая о многих миссиях, которые он выполнял для Учителя, устраняя политических противников. — Поищи сигнал шаттла сенатора Органы; это подскажет нам, где приземлиться.

Гиперпространство уступило место реальному пространству, видимому через передний экран обзора. Фелуция висела прямо перед ними, столь же наполненная жизнью и столь же зеленая, какой ученик помнил ее. Он изучал ее вблизи, ища любой признак «неустойчивости», о которой Koтa предупредил его. Он не боялся темной стороны. Он чувствовал бы себя более комфортно в мире, в котором восстановлено надлежащее динамическое равновесие между светом и тьмой. Смерть Шаак Ти должна была сеоьезно отразиться на мире и его обитателях.

— Поиск сигнала, — сказал Юнона, — не должен занять много времени. Фелуция столь же тихая как… ах, да. Это там. Ты был прав.

Юнона перевела «Блуждающую Тень» на более низкую орбиту в атмосферу Фелуции, следуя в направлении сигнала Органы. Его шаттл приземлился очень близко к тому месту, где она и ученик приземлялись первый раз, хотя ни один из них не упомянул этого при Koтa. Ученик оставался на месте, корабль спускался по тщательно контролируемой траектории полета. Атмосфера крутилась вокруг них, столь же плотная с пыльцой и различными формами жизни, как и прежде. Облака зеленых бактерий роились в воздухе. Он не замечал этого в тот раз и надеялся, что они не затронут целостность корпуса.

— Я фиксирую признаки большого Имперского присутствия на поверхности планеты, — сказала Юнона, пока они снижались. — Они, я подозреваю, меньшая из твоих забот.

Юнона посадила корабль на другой крепкой грибной шляпе более уверенно, чем при той первой попытке. Транспорт Органы стоял далеко в стороне, его люки были открыты, а внутри датчики жизненных форм «Блуждающей Тени» не обнаружили никого. В течение гиперкосмического скачка ученик получил доступ к отчетам Бейла Органа, имперского сенатора и принца Алдераана, и был поражен странно знакомыми чертами лица этого человека. Темноволосый и высокий, с серой козлиной бородкой и сильным, задумчивым взглядом, он определенно встречался ученику прежде — но где? Он был уверен, что не во время своих миссий для Дарта Вейдера. Он надеялся, что это не поставит под угрозу его миссию, если они сталкивались друг с другом в его секретном прошлом…

— Хотите присоединиться, генерал? — спросил он старика.

— Какая там от меня польза? — ответил Кота. — Я буду только обузой.

— Как пожелаете. — Ученик шагнул вниз по трапу.

— Подожди. — Юнона в спешке последовала за ним, чтобы остановить.

Он повернулся, думая, что забыл что-то, но она взяла его за руку и потянула с трапа внутрь.

— Удостоверься, что он все еще там, чтобы наша поездка не была безполезной, — сказала она, — прежде, чем ты отправишься без определенной цели в джунгли.

Озадаченный ее тоном, он позволил себе удалиться от «Блуждающей Тени». Шаттл был небольшим, но достаточным для экипажа из пяти человек, с маленьким, но эффективным гипердвигателем. Два крыла украшали его борта

Шаттл был действительно пуст. Ученик повернулся к Юноне, чтобы подтвердить очевидное, но она прошла мимо него, чтобы привести в действие замок воздушного шлюза. Дверь скользнула вниз, закрывая их внутри вместе с роем беспокойных насекомых. Прежде, чем он смог сказать что-нибудь, она приложила свой палец к его губам, и выключила оба их комлинка.

Она отступила и нервно вытерла руки о штаны. Они и ее ботинки были единственными вещами, которые она сохранила из своей бывшей униформы.

— Теперь мы можем говорить спокойно.

— О чем это ты? — спросил он, чувствуя, что начинает нервничать. Стены крошечного воздушного шлюза, в котором они стояли, неожиданно стали казаться стоящими слишком близко друг к другу.

Она избежала его пристального взгляда и сказала:

— Я предполагаю, что Oргана уже далеко.

— Конечно, — сказал он, все более и более озадачиваясь.

— Где ты видел его?

— Там, где я сражался с Шаак Ти. Если он шел за ней, он все еще может быть рядом.

Ее синие глаза посмотрели на него, затем она отвернулась.

— Тебя тревожит возвращение сюда после того раза?

— Нет, — сказал он, выдыхая через нос. — Если я позволю тревоге охватить меня, то мастер Кота почувствует это.

— Точно. — Ее рука протянулась и схватила его правую руку. — То, что меня волнует, так это его присутствие рядом с нами. Если он обнаружит, кто ты — кем ты был — то он никогда не простит нам.

Что-то шевельнулось в его животе.

— Мы не должны ни в чем чувствовать себя виноватыми.

— Я знаю, но…

— Не волнуйся, Юнона. Правда. — Он взял ее руку и неловко пожал ее. Ее кожа была мягка. Он чсно чувствовал ее запах вблизи. Он хотел просто успокоить ее, но подозревал, что слов будет недостаточно. — Если Koтa узнает, кто я, я дам ему возможности сказать что-либо еще.

Это не произвело того эффекта, который он предполагал. Она отстранилась и повернулась к выходу.

— Это — то, чего я боюсь, — сказала она, ее рука, коснулась панели управления.

Свет и воздух резко заполнили шлюз, словно ворвавшийся в открытую дверь хушид. Он закрыл глаза от внезапного окончания момента, который существовал так недолго между ними. Он не понимал, о чем это говорило. Хотя он попробовал, но не сумел дать ей то, что она ждала от него. Заверение, конечно, было частью этого; свидетельство его истинной преданности, возможно, тоже. Он изо всех сил пытался словами вернуть ее, но мог только наблюдать ее возвращение на корабль.