Страница 18 из 63
— Конечно, — согласилась Саманта.
— Забудьте про деньги, — коротко бросил Блейк.
И тут внезапная мысль пришла Виктории в голову. Она вздернула подбородок и посмотрела Блейку прямо в глаза:
— Предлагаю групповое пари между мной и Равенспером. Если выиграю я, то пятнадцать тысяч фунтов, весь долг отца, мои.
В гостиной повисла тишина, Джастин с Самантой повернулись к Виктории.
— Допустим, пятнадцать тысяч — твои, а каков будет мой приз, если я выиграю? — спросил Блейк.
Теперь головы Саманты и Джастина повернулись к Блейку.
Виктория коснулась рукой шеи, где сверкало бриллиантовое ожерелье. Это был подарок родителей, который они сделали ей, когда она только начала выезжать в свет. Вряд ли оно стоило пятнадцать тысяч фунтов, и все же вещица была изящная и дорогая. Виктории не хотелось с ней расставаться, но ее дрожащие пальцы уже прикоснулись к золотой застежке на шее. Она положила ожерелье на стол, взяла карту и бросила ее на стол.
— Думаю, я хожу первая. — Она задержала дыхание, наблюдая за Блейком и боясь, что он немедленно откажется от пари.
Блейк взял свои карты, бросив на них беглый взгляд, потом посмотрел на Викторию и кивнул:
— Первая команда, которая выиграет семь очков, побеждает.
Игра проходила в полном молчании, напряжение в комнате стало осязаемым.
Блейк играл небрежно, Джастин — более серьезно, женщины — внимательно. Команды по очереди выигрывали так называемые взятки, или очки, пока не набрали по шесть очков. Следующий кон должен был определить победителя. Викторию, пока она изучала свои карты, охватило волнение. Дама червей, ее оставшаяся козырная карта, буквально дрожала у нее в руках.
Вероятность того, что они с Самантой выиграют, была довольно высока. Только две карты могут побить ее козырь — туз червей и король червей.
Виктория пыталась вспомнить, сыграла ли уже какая-нибудь из этих карт, зная, что если они обе сыграли, то они с Самантой определенно выиграют. Но подсчет карт всегда был сильной стороной Спенсера, а не ее.
— Дама червей, — улыбаясь, положила карту на стол Виктория.
— Прости, Равенспер, я не могу побить ее, — сказал Джастин, когда настала его очередь.
— А мне не надо бить своего партнера! — Леди Девон мгновенно сбросила ненужную карту.
Все взгляды теперь были прикованы к Блейку — ему предстояло сбросить карту, которая нарушит ничейный счет.
С убийственно спокойным видом Блейк положил свою карту поверх карты Виктории.
Виктория, еще не веря своим глазам, смотрела на короля червей, который принес победу Блейку. Ирония судьбы и здесь не оставила ее: покорная королева червей, принадлежавшая ей, была побита не кем иным, как влиятельным королем Блейка.
— Мои поздравления, — хрипло прошептала она, едва сдерживая слезы. Сердце сдавила боль, когда она подвинула Блейку свое драгоценное ожерелье.
Он даже не сделал попытки взять его и только безучастно смотрел на Викторию, затягивая время.
— Тебе следовало соглашаться играть просто ради удовольствия.
Виктория, чувствуя в горле комок слез, промолчала, боясь, что не сможет сдержаться.
Саманта, должно быть, почувствовала, какая буря бушевала в душе Виктории, и резко встала.
— Тебе чертовски везет, Равенспер, — нарушила она тягостное молчание. — Ты играешь, как профессиональный игрок.
Виктория выдавила слабую улыбку, тоже встала, чувствуя, как дрожат ноги, и подошла к догорающему камину, поближе к леди Девон.
Больше всего ей хотелось броситься в свою комнату и дать волю рыданиям, которые теснились в ее груди. Но она не доставит Блейку такого удовольствия — он не увидит ее слез.
Она больше не ребенок, а взрослая женщина, которая сделала ставку в игре и проиграла, хорошо зная последствия игры.
Никто не умер. Ничья кровь не пролилась. Потерю ожерелья она как-нибудь переживет.
Виктория вздернула подбородок и гордо расправила плечи. Остаток вечера она провела в беседе с Самантой, стараясь не встречаться взглядом с Блейком.
К счастью для нее, мужчины разговаривали и пили свой портвейн в углу комнаты, а не рядом с камином.
Виктория мельком взглянула на стол и обнаружила, что ожерелье по-прежнему лежит на том же месте. Бриллианты играли огнем в отблесках камина, дразня ее своей красотой.
Ожерелье было так близко, но оно уже не принадлежало ей…
Все душевные силы Виктории были направлены на то, чтобы сдержать эмоции, кипевшие внутри. От этого у нее разболелась голова, и она потеряла нить разговора.
— Поговорим в другой раз, Виктория. — Саманта с пониманием посмотрела на нее. — Я вижу, ты занята собственными мыслями.
Виктория кивнула и, извинившись, покинула гостиную. Поднимаясь по лестнице в свою комнату, она крепко держалась за перила.
Закрыв за собой дверь в спальню, она тяжело прислонилась к ней, и первая горькая слеза покатилась по ее щеке.
Глава 11
Все бесполезно. Она никогда не уснет, какой бы удобной ни была кровать, и каким бы мягким ни было одеяло в ее розовой спальне.
Отбросив одеяло в сторону, Виктория сунула ноги в шлепанцы и небрежно набросила шелковый халат. Потом взяла со столика свечу и вышла из комнаты.
Виктория на цыпочках прошла по коридору к главной лестнице, которая вела на первый этаж, и когда ее ноги коснулись последней ступеньки, она остановилась и осмотрелась вокруг.
Тускло горели лампы, отбрасывая мрачные тени на атласные обои, вокруг стояла тишина. Уверенная, что обитатели Роузвуда отправились спать, Виктория двинулась дальше.
Уже в сотый раз она прокручивала в голове события сегодняшнего вечера. Она вела себя как дура.
То, что казалось озарением, на деле обернулось полнейшим безрассудством.
Нельзя было ставить на кон ожерелье. Ни за что нельзя! Ведь она опять позволила Блейку почувствовать свое превосходство над ней.
В грустных раздумьях Виктория брела мимо пустых комнат, пока не оказалась у музыкальной комнаты в задней части дома. Медленно открыв дверь, чтобы убедиться, что там никого нет, она осторожно скользнула в комнату и тихонько прикрыла за собой дверь.
Тлеющие угли в камине давали мало света, ее свеча тоже не могла осветить все помещение. Но Виктория помнила, что здесь есть большое окно с видом на парк.
В небе висела полная луна, ее свет проникал через окно в комнату. Очарованная лунным светом, Виктория подошла к окну и приложила руку к холодному стеклу, потом повернулась и стала разглядывать инструменты, которые здесь находились.
В одном углу стояло открытое черное пианино, к нему прислонилась скрипка, рядом — пюпитр, на котором в беспорядке валялись нотные листы, а на стуле лежал смычок.
Похоже, здесь совсем недавно занимались музыкой, подумала Виктория, невозможно представить, что прислуга в Роузвуде оставит хоть малейший беспорядок в этом безупречном во всех отношениях особняке.
Виктория поставила свечу на пианино и задумалась: кто из обитателей Роузвуда играет на этих инструментах?
Блейк Мэллори? Да нет. Когда он принимает у себя гостей, то, вероятнее всего, нанимает музыкантов, чтобы они развлекали гостей.
Внимание Виктории привлекла изящная арфа, шейку и корпус которой украшал очень красивый позолоченный орнамент.
Она быстро подошла к инструменту и прикоснулась пальцами к гладкому корпусу. Изумительная работа! Виктория представила, сколько может стоить такой инструмент.
Она легонько тронула струны, и комнату наполнила тихая светлая мелодия. Виктория вздохнула, наслаждаясь звучанием инструмента, и вновь коснулась струн. Хорошо, что она догадалась войти в эту комнату, подумалось ей. Здесь, среди лунного света и музыкальных инструментов, можно сбросить напряжение, давившее ей на плечи и мешавшее уснуть.
— Не знал, что среди твоих талантов есть и музыкальный.
Услышав мужской голос, Виктория резко обернулась. Это был его голос, но его самого она не видела.