Тайны великих книг

В образе Инсарова писатель выразил свое сочувственное отношение к болгарскому народу, к борцам за национальную независимость. Эти чувства горячей симпатии к освободительному делу болгар Тургенев сохранил на всю жизнь.

Когда в апреле 1876 года войска турецкого султана подавили в крови всенародное восстание болгар, в России поднялась мощная волна протеста. В защиту славянских братьев выступили Л. Н. Толстой и Ф. М. Достоевский, В. М. Гаршин и И. С. Аксаков, Я. П. Полонский и Вас. И. Немирович-Данченко, Д. И. Менделеев и А. Г. Столетов. Одним из первых среди них возвысил свой голос И. С. Тургенев.

Писатель приветствовал русских добровольцев, в числе которых были художники В. Верещагин, Н. Каразин, О. Шамота, А. Балдингер. На фронте оказались и его собратья по перу — В. М. Гаршин и Вас. И. Немирович-Данченко. Они, как и многие «обыкновенные русские люди пошли на бой не по прихоти барина, а по свободному зову сердца, своей собственной совести», — писал Гаршин.

С гневом И. С. Тургенев писал о «болгарских безобразиях» и приветствовал голос всей передовой России, требовавшей оказать помощь болгарам. Его возмущали не только жестокость турецких поработителей, но и фарисейство и лицемерие иных европейцев, о чем он писал в стихотворении «Крокет в Виндзоре». В другом стихотворении в прозе — «Памяти Ю. П. Вревской» Тургенев описал самоотверженность знатной русской женщины, которая добровольно пошла в сестры милосердия и погибла на болгарской земле. В подвиге Вревской исследователи усматривают воздействие романа «Накануне» на русскую интеллигенцию.

В свою очередь болгарские литературоведы отмечают то значение, которое роман русского писателя оказал на болгарского читателя, вначале знакомившегося с сочинением Тургенева по русским изданиям.

Роман «Накануне» «был поддержкой для революционного движения в Болгарии и вселял в болгар уверенность, что освобождение от турецкого ига произойдет с помощью братского русского оружия», — пишет литературовед Ст. Каракостов. Что касается образа Инсарова, то в нем, как отмечает критик Ив. Цветков, «болгары видели себя, свое дело, свою решимость отдать все во имя светлого будущего».

Человек дела, большой жизненной цели, Инсаров стал литературным собратом многих героев болгарского освобождения. В его образе писатель предвосхитил «типичные черты целого поколения болгарских революционеров» последующих десятилетий, таких, как Г. Раковский, В. Левский, Л. Каравелов, X. Ботев и другие. «Кто знал лично молодых болгарских патриотов, — писала в своих воспоминаниях В. Живкова-Благоева — первая женщина — социалистка Болгарии, — тот не мог не узнать в них Инсарова». «Связь Инсарова с прототипом имела глубокие социальные корни», — вторит ей профессор В. Велчев, отмечая, что Тургенев «воплотил в герое своего романа качества, которые были в высшей степени типичны для болгарского общества середины XIX века». Вот почему болгары говорят, что русский писатель И. С. Тургенев всегда был среди их первых духовных учителей.

Любимый беллетрист

Прошли годы. Смолкли голоса гайдуцких ружей на Старой Плапине — надежном укрытии бунтарей. Отгремел грохот орудий под Плевной и на Шипке. Наступила весна 1878 года, ставшая для Болгарии весной долгожданного освобождения.

Через год, в апреле 1879 года, в газете «Болгарин», издававшейся в городе Рушук (Русе), появилась корреспонденция из Москвы, подписанная именем Стефана Бобчева.

В ней описывались торжества по случаю пребывания И. С. Тургенева в Москве и Говорилось о встрече автора заметки с русским писателем, имя которого быль уже хорошо известно в Болгарии: «В конце семидесятых годов, — отмечает тот же В. Велчев, — все, что ни выходило из-под пера Тургенева, сразу же вызывало отклик болгарской печати».

Впервые о русском беллетристе услышали в Болгарии от патриотов, которые, получив образование в России, возвращались на родину. Многие из них учительствовали в Софии и Пловдиве, в Карлово и Старой Загоре, в Тырново и Габрове. Они привозили с собой книги писателя, изданные на русском языке.

Писала о Тургеневе и эмигрантская болгарская печать. Так, газета «Стара Планина», печатавшаяся в Бухаресте, в ноябре 1876 года опубликовала знаменитое стихотворение «Крокет в Виндзоре», написанное, по словам Тургенева, «под свежим впечатлением известий о турецких жестокостях над болгарским населением». Обличительная сила его строк была столь велика, что русская цензура запретила их печатать, «что не помешало этим виршам, — говорил автор, — облететь всю Россию». Списки стихотворения, видимо, попали в руки к кому-то из болгар, а затем в «Стару Планину». В заметке, предваряющей стихотворение, газета называла Тургенева «известным русским литератором» и отмечала «актуальное политическое значение» сочинения.

А вот одно из первых упоминаний романа «Накануне» в болгарской печати связано с курьезной ошибкой.

В 1871 году в Париже скончался декабрист Н. И. Тургенев, родственник писателя. Газета «Свобода» — орган Болгарского Центрального революционного комитета — поспешила откликнуться на это известие, решив, однако, что в «Московских ведомостях», на которые она ссылалась как на источник информации, речь шла о писателе И. С. Тургеневе. В этом же сообщении «Свободы» говорилось о том, что «Тургенев написал знаменитую повесть «Накануне», в которой главную роль играет болгарин Инсаров».

Что касается первых переводов романа «Накануне» на болгарский язык, то они появятся в конце семидесятых, начале восьмидесятых годов. Сначала это были журнальные публикации отдельных глав. А в 1889 году вышли сразу два издания «Накануне» в Тырнове и Пловдиве.

Первый перевод тургеневского романа намеревался сделать Стефан Бобчев. В своей корреспонденции, помещенной в газете «Болгарин» в апреле 1879 года, Бобчев, который был тогда студентом юридического факультета Московского университета, сообщал, что Тургенев дал согласие на перевод своего романа и обещал написать к нему небольшое предисловие. Из письма Тургенева известно, что он собирался рассказать в этом предисловии о прототипе Инсарова. Это, пожалуй, первое письменное упоминание о том, что у тургеневского «болгара» был реальный прообраз. Видимо, тогда же между Тургеневым и Бобчевым состоялся разговор на эту тему. И очень может быть, что именно в тот день Иван Сергеевич впервые поведал болгарскому собеседнику историю рождения своего героя. Бобчев же, человек тактичный, не стал до появления тургеневского предисловия к предполагавшемуся болгарскому изданию романа обнародовать то, что намеревался сделать автор.

Однако выполнить обещание Тургеневу не удалось. И только год спустя, в 1880 году, в «Предисловии к романам» он впервые подробно рассказал об истории создания «Накануне», о тетради В. Каратеева и о том, кто послужил реальным прототипом Инсарова. Причем особо подчеркнул, что человек этот до сих пор не забыт на своей родине.

Прототип Инсарова, болгарин Никола Д. Катранов, принадлежал к плеяде тех болгарских революционеров, кто, став наследником мятежных гайдуков, готовился к последней решающей схватке с поработителями. Как и многие патриоты: Георгий Раковский, или, скажем, Васил Левский, он был самым обыкновенным и в то же время самым необыкновенным героем болгарского освобождения. Он жил и боролся ради будущего своего народа. Именно эта необыкновенная преданность родине, верность однажды поставленной цели привлекла русскую девушку Ларису, связавшую с ним свою судьбу. Эти же черты, как луч света, озарили и сознание русского романиста, побудив его сделать болгарина героем своего повествования.

Катранову не довелось совершить задуманное. Он не дожил до того дня, когда народный поэт Иван Вазов, впервые ступив на освобожденную землю Свиштова, поцеловал эту землю и «разделил сумасшедший энтузиазм всего города и вместе с ним плакал от радости». Но имя Катранова не забыто его соотечественниками. В Свиштове на том месте, где стоял дом, в котором он родился, сегодня построена школа. Она носит имя Николы Катранова. В местном музее хранятся экспонаты, рассказывающие о его жизни.