Страница 31 из 38
Комната, в которой он оказался, была пуста, и в ней не было ничего, чем он мог бы помочь Морган. Куинн закрепился настолько хорошо, насколько только мог, затем высунулся в окно и через выступ протянул одну руку ей.
«Дай мне свою руку, Моргана».
«Извини. Я не могу двигаться».
«Ты не потеряешь равновесие. Только вытяни прямо над своей головой одну руку».
Голос Куинна оставался спокойным и уверенным.
«Дорогая, я не уроню тебя. Обещаю. Ты же знаешь, я выполняю свои обещания».
Она помедлила мгновение, потом медленно протянула вверх свою правую руку, пока ее пальцы конвульсивно не сжались вокруг запястья Куинна. Он обхватил ее тонкое запястье, удостоверившись, что крепко держит.
«Хорошо. Я держу тебя. Сейчас я хочу, чтобы ты повернулась кругом, пока не окажешься лицом к стене».
«Я не могу сделать это».
«Ты можешь. Давай.»
«Что я здесь делаю? — сказала она недоуменно, — Я на стене здания. Это абсурд. Я не делаю такие вещи».
«Конечно, нет. Повернись лицом к стене, как хорошая девочка».
Раздраженно она ответила:
«Я не ребенок».
«Тогда перестань вести себя так», — резко ответил он.
И тут же почувствовал, как она напряглась. Волна облегчения накрыла его, когда Морган начала поворачиваться. Он обладал столь же бесконечным терпением, сколь искренне переживал за нее, и мог бы провисеть так часы, если бы это было необходимо — но в то же время он видел трещину в выступе между ног Морган, и трещина эта увеличивалась.
Морган начала терять равновесие во время поворота, но он был готов к этому. Это был не первый раз, когда Куинн держал ее, она была миниатюрной женщиной, поэтому ему не составляло труда удержать Морган, даже учитывая, что его ребра причиняли ему адскую боль. И, к сожалению, Морган тоже было больно взбираться по краю уступа и пролезать в окно.
Спустя несколько жутких мгновений, она стояла рядом с Куинном в тусклой комнате, полубессознательно потирая ушибленное место.
«Давай, я поцелую, и все пройдет?», — спросил Куинн, снова став беззаботным.
Морган проигнорировала его поддерживающие объятья и сделала шаг подальше от него.
«Нет». Ее возражение было скорее автоматическим, чем раздраженным, и она продолжила, сказав искренне:
«Но спасибо, что вытащил меня».
«Это было меньшее, что я мог сделать, тем более ты спасла мою шкуру раньше. И сейчас, я думаю, мы должны покинуть это здание, пока наши друзья не вернулись».
«Тут не поспоришь. Давай, Макдуф. (Макдуф — герой пьесы Шекспира «Макбет» — примечание переводчика)
Она молча следовала за ним, пока он двигался сквозь темный коридор девятого этажа по направлению к винтовой лестнице. Жуткая паника, одолевшая ее на уступе, теперь, когда она находилась на относительно твердой и прочной поверхности, почти полностью ушла. В любом случае, она боролась уже с другими призраками.
Преданностью, например.
Куинн, скорее всего, спас ей жизнь. К тому же, как он сказал, он чувствовал себя обязанным, но остается факт того, что она, возможно, умерла бы без него — неважно, что она не оказалась бы здесь, если бы не последовала за ним. На выступе под ней была трещина, она это знала.
Он спас ее от неминуемой смерти, а она всего лишь его развязала, что он, скорее всего, мог бы со временем сделать и сам.
Она в долгу перед ним. Но она предана также и Максу Беннистеру.
«Ты молчалива», — заметил Куинн, открывая дверь на лестницу и начиная медленно спускаться с осторожностью, присущей человеку, знающему опасность этого здания.
Морган боролась со своими призраками уже больше двух ночей. Вздохнув, твердым голосом она произнесла:
«Держись подальше от коллекции Баннистера, Куинн».
Он ничего не ответил и спустился вниз еще на один пролет, затем остановился на темной лестничной площадке и повернулся к ней.
«Есть ли причина, по которой я должен так поступить, кроме очевидной?».
«Да. Потому что это ловушка».
Она сделала глубокий вдох и пристально посмотрела на него.
«С Максом работает агент из Интерпола. Они хотят поймать тебя».
«А коллекция — это приманка?»
Она кивнула. Было трудно прочитать что-либо по его лицу, пока еще незнакомому ей, но ей казалось, что его красивые черты остались неподвижны.
«Зачем тебе предупреждать меня, Моргана?»
«Я оплачиваю долг», — ответила она холодно.
«Даже если цена — верность?»
Его мягкий голос был похож на соль, втираемую в рану. Она вздернула подбородок и пристально на него взглянула.
«Я по-своему живу в мире со своей совестью, — сказала она, — И в мире с Максом. Может быть, он простит меня. Может, не захочет. Но я должна была тебе кое-что. А сейчас уже нет».
«Не совсем», — сказал он и притянул ее к себе.
В глубине сознания Морган понимала, что это было не простое помешательство на воре, который хотел украсть безделушку, которую она носила. Это было что-то еще. Его сильные руки прижали ее к себе так крепко, что она чувствовала твердость его тела, и когда его губы накрыли ее рот, это было горячее, уверенное прикосновение — обладание.
Она знала, что это было безрассудно. Она знала это, когда странная, лихорадочная дрожь пробежала по ее телу, когда ее руки обвились вокруг его пояса, когда ее губы раскрылись под его напором. Она знала это, когда поняла, что он украл у нее нечто большее, чем обычное рубиновое колье.
Это было безумно и опрометчиво, и совершенно неразумно — но Морган не стала с этим бороться, потому что не могла.
Наконец, он поднял голову, его голос был немного охрипшим, когда он сказал:
«Мы должны уйти отсюда»
Она молча кивнула и не протестовала, когда он отошел, но почувствовала благодарность, когда он взял ее за руку, и они вместе одолели оставшийся путь вниз по лестнице. Она не хотела ни о чем думать, потому что отходила от шока и сознания того, как низко она пала с этим вором.
Куинн не тратил времени впустую, и уверенно вел их к выходу, двигаясь быстро и осторожно. Как только они оказались на улице, он спросил:
«Где твоя машина?»
Морган молча показала и пошла вместе с ним к тому месту, где припарковалась. Он отпустил ее руку и подождал, пока она откроет машину и распахнет дверцу водителя. Потом мягко сказал:
«Моргана, уезжай отсюда».
Она посмотрела на него:
«А ты..?»
«Со мной все будет в порядке. Езжай домой. И спасибо тебе за мое спасение. Это практически дает мне надежду…»
В течение минуты она думала, что это очередная его шутка, образ Дон Жуана, и решила, что никогда не простит его за это.
Но потом он подошел ближе и наклонился к ней, чтобы поцеловать с нежностью, от которой у нее перехватило дыхание.
«Мне кажется, что ты разобьешь мое сердце», — пробормотал он. Прежде чем она смогла ответить, Куинн отошел назад в туман и скрылся в темноте ночи.
Через несколько долгих минут Морган села в свою машину и уехала прочь от этого разрушенного здания.
Глава 8
К утру понедельника Вульф был просто очарован и одержим Шторм еще больше. Все выходные он провел с ней, всегда находился рядом, даже когда пришлось ехать в свою квартиру и переодеваться в новую одежду. Это закончилось тем, что они в субботу провели несколько часов в кровати и потом снова возвратились туда ночью просто потому, что его квартира располагалась ближе к Кендлестик Парку, чем ее номер в гостинице.
— Мишка наверняка обиделся, — сказала немного виновато Шторм, но так как она оставила в гостинице много еды и питья для своего домашнего питомца, а котик не любил толпу, и поэтому не мог сопровождать ее на игру бейсбола. Но она была уверена, что он спокойно перенесет вынужденное одиночество ночью.
— Я не думаю, что я ему нравлюсь. — Признался Вульф.
— Он просто пока тебя еще не знает. — Ответила Шторм, а потом добавила. — Он не привык к человеческому присутствию.
Вульф предпринимал всяческие усилия очаровать загадочного кота, гладя его шейку и отдавая оставшиеся от обеда кусочки мяса. Все воскресенье он думал о том, что все усилия были напрасными, и он совершенно не добился никакого впечатления.