Страница 11 из 79
— Так все-таки откуда вам известно о моем приезде? — спросила я.
— Мадемуазель, новости в округе распространяются очень быстро. Мы в первый же день узнали о вашем приезде и очень надеялись, что вы навестите нас. Этот дом был построен Бастидом, мадемуазель, и в нем всегда жили Бастиды — с самого начала. До этого семья обитала в поместье, потому что Бастиды всегда выращивали виноград и делали вино. Говорят, что никогда не было бы вина Гайяра, если бы не было Бастидов.
— Ах, вот как. Виноградники принадлежат вам.
Тяжелые веки совсем прикрыли глаза, и пожилая женщина рассмеялась:
— Как и все остальное в этой округе, виноградники принадлежат графу. Это его земля, его владения. Все здесь — его. А мы — рабочая сила и, хотя говорим, что без Бастидов не было бы вина Гайяра, имеем при этом в виду, что производимое здесь вино не было бы достойно этого имени.
— Было бы очень интересно посмотреть, как делают вино… То есть проследить весь путь производства — созревание винограда, сбор урожая и, конечно, само приготовление.
— Ах, мадемуазель, это самое интересное, что есть на белом свете… Во всяком случае, для нас, Бастидов. Надеюсь, что вы побудете у нас подольше. — Она повернулась к детям: — Идите и позовите своего брата. И вашу сестру, и отца тоже. Скажите им, что у нас гостья.
— О, прошу вас, не стоит их беспокоить ради меня.
— Родные будут очень огорчены, если узнают, что вы были у нас в гостях, а они не смогли повидаться с вами.
Дети убежали. А я сказала несколько слов о том, какие они милые, приветливые и воспитанные. Довольная старушка кивнула в знак согласия. Я точно знала, что она поняла, почему я это сказала. Ведь я могла их сравнить только с Женевьевой де ла Таль.
— Обычно в это время дня, — объяснила она, — нет никакой особой работы вне дома. Мой внук, который у нас сейчас за старшего, должен находиться в погребах, его отец… Знаете, после несчастного случая он не может выполнять тяжелую работу. Должно быть, он помогает ему, а моя внучка Габриэль сейчас в конторе.
— У вас большая семья, и все заняты в виноделии?
Она утвердительно кивнула.
— Это семейная традиция. Когда Ив и Марго подрастут, они присоединятся к остальным членам семьи.
— Как это замечательно, и вся семья живет в этом прекрасном доме! Расскажите мне о ваших близких, пожалуйста.
— У меня есть сын Арман и внуки. Старший из них — Жан-Пьер, ему двадцать восемь лет, скоро будет двадцать девять. Он сейчас управляет всеми нашими делами. Потом идет Габриэль, ей девятнадцать лет; как видите, между ними разница в десять лет. Я долго думала, что Жан-Пьер будет единственным ребенком, и тут вдруг родилась Габриэль. Потом после долгого перерыва появился Ив, а за ним Марго. Между двумя последними разница всего в год. Они были слишком поздними детьми, и, когда она…
— Она?..
Бабушка горестно вздохнула:
— Это было плохое время. Арман, мой сын, с Жаком, одним из работников, ехали на телеге, когда лошадь понесла. Оба были ранены. Жена Армана, бедная женщина, страшно боялась, что он умрет, и, я думаю, эти переживания оказались для нее слишком большим испытанием. Она заболела лихорадкой и умерла, оставив малютку Марго всего десяти дней от роду.
— Как это печально!
— Плохие времена уже прошли, мадемуазель. Беда случилась восемь лет назад. Мой сын поправился и может выполнять посильную работу, а внук — замечательный молодой человек — стал настоящим главой семьи. Он взвалил на свои плечи все тяготы и ответственность за родных и дело. Такова жизнь, не так ли? — Она улыбнулась мне. — Но я что-то заболталась, все говорю и говорю. Должно быть, утомила вас?
— Напротив. Мне очень интересно.
— Как вам понравилось в замке?
— Но я пробыла там еще очень малое время.
— Считаете, что вам предстоит интересная работа?
— Не знаю, придется ли мне там работать. Все зависит от…
— … Графа. О, я понимаю. — Она посмотрела на меня и покачала головой. — Он очень непростой человек.
— Граф непредсказуем?
Она пожала плечами.
— Господин граф ожидал, что приедет джентльмен. Ваш приезд был как снег на голову. Здесь, в Гайяре, невозможно хранить секреты, мадемуазель. Во всяком случае, большинству из нас это не удается. Вот и мой сын говорит, что я слишком много болтаю. А он, бедный, после смерти жены стал на редкость молчалив. Произошедшая трагедия очень изменила его, мадемуазель, он стал совсем другим человеком.
Вдруг она чуть подалась вперед, прислушиваясь к чему-то, и я тоже услышала стук копыт. На ее лице появилась гордая и нежная улыбка:
— Это, наверное, Жан-Пьер.
Дверь распахнулась, и перед нами предстал любимый внук старой женщины. Он был среднего роста, с темными, выгоревшими на солнце волосами. Его карие глаза превращались в узкие щелочки, как только он начинал улыбаться, а загорелая кожа отливала бронзой. Энергия так и била в нем ключом.
— Жан-Пьер! — воскликнула старая женщина. — Эта мадемуазель из замка.
Он подошел ко мне, улыбаясь, как и все члены этой семьи, будто был очень рад встрече со мной. Затем церемонно поклонился.
— Добро пожаловать, мадемуазель. Вы очень добры, что навестили нас.
— Все получилось совершенно случайно. Ваши младшие брат и сестра увидели, как я проходила мимо, и пригласили зайти в дом.
— Молодцы! Надеюсь, что это первый, но не последний визит. — Он сел в кресло. — Что вы думаете о замке?
— Это великолепный образец архитектуры пятнадцатого века. У меня еще не было возможности подробно ознакомиться с ним, но я думаю, что он во многом похож на замки Ланжэ и Лох.
Жан-Пьер рассмеялся:
— Вам известно о сокровищах нашей страны гораздо больше, чем нам, мадемуазель, клянусь!
— Не думаю, что вы правы, но чем больше узнаешь, тем больше понимаешь, сколь безбрежно море того, что еще предстоит познать. Для меня, например, это замки и картины, а для вас… виноград и вино.
Жан-Пьер снова засмеялся, и очень заразительно:
— Какая разница! Духовное и материальное!
— Я думаю, что это очень увлекательное и благородное дело, как я уже говорила мадам Бастид, — сажать виноградную лозу, ухаживать за ней и оберегать, а сочные грозди превращать в вино.
— Да, это очень азартное занятие, — сказал Жан-Пьер.
— Как и всякое другое.
— Вы себе не представляете, мадемуазель, какие мучения мы постоянно испытываем. А не случится ли мороз, который может уничтожить виноградники? А не будет ли виноград кислым из-за холодной погоды? Каждый день виноградники надо осматривать: не появилась ли на лозе мучнистая роса, черная гниль или еще какие-нибудь другие болезни или вредители? Ведь вредителей так много, но у всех у них лишь одно стремление — погубить урожай винограда. И пока урожай не собран, мы не можем чувствовать себя в безопасности и быть спокойными. Но зато после сбора урожая вы можете видеть нас наконец счастливыми.
— Надеюсь увидеть вас счастливыми.
Он выглядел немного опешившим.
— Вы начали работать в замке, мадемуазель?
— Я бы не сказала. Меня еще не приняли. Я должна ждать…
— … Решения господина графа, — сказала мадам Бастид.
— Это вполне естественно, — добавила я, движимая неосознанным желанием защитить графа. — Можно сказать, что я приехала сюда при особых обстоятельствах и не совсем законно. Они ожидали моего отца, а я не сообщила им, что он умер и что я предлагаю вместо него выполнить порученную ему работу. Теперь все зависит от господина графа.
— Все зависит от господина графа, — покорно заметила мадам Бастид.
— Что, как сказала мадемуазель, является вполне естественным, — добавил Жан-Пьер с самой лучезарной улыбкой, — поскольку замок принадлежит ему, картины, которые надо реставрировать, тоже принадлежат ему, виноградники принадлежат ему… и в какой-то степени все мы здесь принадлежим ему.
— Ты говоришь так, будто мы живем еще до Революции, — пробормотала мадам Бастид.
Жан-Пьер посмотрел на меня.