Страница 3 из 3
Значит, выход один.
Нет никаких инопланетян, — возопил в душе президент Раджаби. И сам себе ответил: ну и что? Если верит народ, президент может только присоединиться.
Ури Бен-Дор приехал к своему приятелю Ави Авнери поздно вечером.
— Ты теперь на короткой ноге с самим Визелем, — осуждающе сказал он.
— Это лишнее. Могут догадаться.
— Кто? — отмахнулся Ави. — Палестинцы? Им сейчас не до того, чтобы разглядывать мою физиономию. Ты лучше смотри, чтобы тебе президент Раджаби не подложил бомбу в машину. Все-таки, твои расчеты.
— Я пришел пешком, — сказал Ури.
Включили телевизор. В программе «Мабат» показали сначала заседание кнессета и выступление премьера Визеля.
— Для нас, евреев, — сказал премьер, — времена не лучшие, но и не худшие. Мы выживем и дождемся Мессии.
Потом дали репортаж из Франции — давка в туристических бюро, забитые дороги к аэропортам.
— Не успеют, — прокомментировал Ури. — Эта французская расхлябанность…
— Ты хочешь, чтобы успели? — спросил Ави. — Ты хочешь, чтобы мы действительно начали осваивать пустующие земли Прованса и Бургундии?
После Франции настал через Палестины. Президент Раджаби выступил по национальному телевидению и объявил Исход. Он не желает, чтобы народ Палестины, столько выстрадавший в войне за независимость, исчез с лица земли из-за козней пришельцев. Он, президент, обращается к арабским странам с настоятельной просьбой принять у себя многострадальный народ. Вы, султаны Эмиратов! И ты, король Хасан! Нет времени! Одиннадцать месяцев!
Он распалил себя до такой степени, что стало ясно — те, кто не верил ни во что, сейчас поверят во что угодно. Пропускные пункты между Палестиной и Иорданией открылись поздней ночью.
Через пятнадцать дней Ави Авнери явился к Ури Бен-Дору, безвылазно просидевшему полмесяца под домашним арестом, которому он подверг сам себя.
— Продукты еще не кончились? — спросил Ави.
— Этот вот, напротив, смахивает на араба, — не отвечая, сказал Ури, показывая в окно.
— Да это Натан, из охраны премьера, — рассмеялся Ави. — Ты, друг мой, видать, сам испытал на себе все прелести собственной теории.
— Заразительная штука, — согласился Ури. — Итак, что скажешь?
— Территории пусты, — сказал Авнери. — В Иудее и Самарии остались только еврейские поселения. Жители Хеврона, в основном, переселились в Саудию. Из Газы пришлось перебираться в Египет, президент Сафар недоволен, но молчит, общественное мнение сейчас против него.
— А мы?
— А что мы? ЦАХАЛ занял все оставленные палестинцами города и селения. Укрепляем границы с Иорданией. Нас, евреев, как ты знаешь, пришельцы почти не похищают.
— Дались мы им… — пожал плечами Ури.
Так и закончилась эта история. Полтора миллиона французов прогулялись в Германию и обратно. Три миллиона палестинцев прогулялись в соседние арабские страны, а обратно их уже не пустили. Разумеется, ради их же безопасности. Всемирный уфологический конгресс опубликовал бюллетень, в составлении которого участвовал и Ури Бен-Дор. «Меры, предпринятые правительствами Франции и Палестины, — было сказано в бюллетене, — принесли свои плоды. Ситуация изменилась, во Франции рост похищений уменьшился, и теперь оценки показывают, что есть немалая вероятность благоприятного исхода.» Выражаясь по-простому, всех французов не похитят. Не похитят и палестинцев — поскольку их просто не осталось на Западном берегу Иордана.
Ури Бен-Дора избрали неделю назад председателем Всемирного уфологического общества. Он счастлив. Я прибыл к новому председателю, чтобы взять у него интервью для «Истории Израиля».
— С каких это пор, — улыбаясь, сказал Ури, — историки интересуются уфологами?
— С тех пор, — сказал я, — как уфологи занимаются изменением истории. Да еще с применением новейших изысканий в области массовой психологии.
— А ну-ка, Песах, — сказал Ури, перейдя на серьезный тон, — изложи свои соображения.
Я изложил.
— Основной материал, — сказал Ури, — был все-таки правильным. Похищения были, есть и будут. Я уверен, что это дело рук пришельцев. А статистика… Ну да, ты прав — кое-что подправили, остальное сделала психология толпы. Наука, кстати, достаточно точная, но недостаточно изучаемая.
— К сожалению для бывшего президента Раджаби, — сказал я.
— И к счастью для Израиля, — согласился Ури.
— А если бы паники во Франции не произошло? — спросил я. — Если бы французы предпочли быть похищенными?
— Ну… Есть еще русские. Ты знаешь, это народ, очень даже подверженный влиянию личностей. Возьми Ленина…
Я не хотел брать Ленина. Я не хотел даже думать о том, что бы произошло, если бы статистика похищений заставила россиян искать спасения на иных землях. И хорошо, что Ури не имел данных о похищениях в Китае. У меня-то они есть. Вчера в Пекине исчез премьер Ха Данбо. Думают, что это сделали тибетские террористы. А по-моему… Ну, неважно. Восемь лет у китайцев еще есть. И у нас тоже.