Тень свободы

Дэвид Вебер

Тень свободы

От переводчика

«Mesan Alignment»… В предыдущих переводах зачастую это название оставалось не переведённым или – как я перевёл его в «Грядущей буре» – переделывалось в «Мезанских Уравнителей». Но мне напомнили, что «Уравнители» уже были и действовали они на Хевене… Так что в этом переводе представлен новый вариант названия этой тайной организации.

Элайнмент – слово имеет словарное значение «выравнивание», «выстраивание», «наладка», «юстировка» (т.е. обозначает процесс этого действия и поэтому, в отличие от английского языка, не может употребляться со сказуемым – глаголом в активном залоге) и недокументированное – из терминологии ролевых игр – «мировоззрение». Именно последнее значение подходит для обозначения организации – «Мезанское мировоззрение»/«Дух Мезы». Ибо ближайший исторический аналог этой организации – нацистская партия Третьего Рейха со своей теорией превосходства арийской расы над всем остальным человечеством и силовым способом навязывания положений этой теории тем, кому предстояло стать слугами и рабами новых богоподобных людей. Просто ДВ заменил расу на группу людей добившихся закрепления в собственной ДНК кардинальных улучшений своих физических и интеллектуальных способностей, существенно превосходящих таковые у «обычных» людей. И закономерно посчитавших, что коли они стали «высшей расой», то им и ниспослано право управлять галактикой.

Потом я вспомнил, что «выстраивание» как процесс означает расположение предметов не просто в линию, а в определённом порядке и в русском языке существует выражение «построить всех», означающее «указать присутствующим на их место». Как правило, гораздо ниже по иерархии, чем у того, кто их «строит».

Поэтому «Mesan Alignment» стал «Указанием Мезы» или «Мезанскими Указующими»…

Спасибо автору за прекрасную серию.

Особая благодарность Genkkis (http://genkkis.deviantart.com/) за прекрасные рисунки для обложек к романам Дэвида Вебера.

Приятного чтения.

SergUM.

Глава 1

Система Лумис

Февраль, 1922 год от Расселения.

“В следующий раз будет проще и… следующий раз будет. Неизбежно”.

-Фринкело Осборн, Управление Пограничной Безопасности, Система Лумис.

Бескрылый, похожий на блюдце беспилотник бесшумно парил на антигравитационной тяге во влажной, туманной ночи. Мелкая изморось, мутной пеленой застилающая видимость, отчётливо пахла сгоревшим деревом и углеводородами, капельки воды, попадая на поверхность, растекались маслянистой плёнкой. Но не взирая на дождь, тут и там шумно потрескивали пожары, пожиравшие кучи обломков совсем недавно бывшие домами, извергая в атмосферу очередные порции дыма и копоти. В затянутом облаками ночном небе слышались слабые, отдалённые раскаты грома, и трудно было сказать – эхо это далёкой грозы или новых взрывов.

Дрон застыл чёрной кляксой в ночной тьме, его водоотталкивающая светопоглощающая обшивка поглощала фотоны, не позволяя образоваться даже крохотному отблеску от пылающих рядом костров. Турель в нижней части устройства плавно вращалась, наводя линзы и датчики на всё, что привлекало внимание машины. Ветер устало вздохнул, шелестя ветвями сахарных сосен, крабовых тополей и завезённых со Старой Земли белых сосен и орешников, когда что-то, расшвыривая искры и пепел, сдвинулось в одной из куч мусора. Пылающие половинки перегоревшей балки рухнули на землю, и вновь лишь вода с тупым равнодушием продолжала капать с набухших от дождя обломков в недвижной тишине.

Дрон проанализировал поступившие данные и, сочтя их достойными дальнейшего изучения на вышестоящем уровне, передал их на спутник связи, а оттуда – оператору в далёкий город Эльгин. И застыл в ожидании.

Остались лишь тишина, дождь и ветер. Шипело пламя, когда капли потяжелее попадали в горячие объятия его красно-белых языков. А затем…

Подобно гневу Зевса, молния обрушилась с небес. Рождённая в двухстах шестидесяти пяти километрах от поверхности планеты, она, окутанная облаком вспененный плазмы, прочертила белую линию от самой кромки атмосферы. Двухсоткилограммовый снаряд примчался без предупреждения, оставив грохот собственного падения далеко позади, и поразил цель со скоростью превышающей скорость звука в тридцать раз.

Тихую дождливую ночь порвало на кусочки эквивалентом примерно двух с половиной тонн старого доброго тринитротолуола. Ослепительно сияющая вспышка обратила в пар дождевые капли. Ударная волна и сотрясение почвы снесли последние уцелевшие стены разрушенного посёлка. Ярость взрыва, подсветив нависающие тучи, на миг превратила капельки дождя в россыпь сверкающих бриллиантов и рубинов, что казалось на доли секунды неподвижно зависли в воздухе, а рвущиеся к небесам метеоры горящих обломков чьих-то родных домом разлетелись по живописным параболам.

***

– Каллюм, не слишком ли большой молоток ты использовал? - Сухо поинтересовалась женщина в тёмно-синей форме лейтенанта Объединённых Сил Гражданской Безопасности Системы Лумис (ОСГБ СЛ).

Она стояла за спинкой удобного кресла оператора дрона, рассматривая через его плечо экран с беззвучно вспыхнувшей на миг булавочной иконкой взрыва. Сержант-оператор – ветеран со знаками отличия двадцати т-лет службы на рукав – помедлил с ответом на какое-то мгновение, затем повернулся к ней.

– Несанкционированное движение в зоне перехвата, мэм, – отрапортовал он.

– И с этим надо было разбираться с помощью кинетического снаряда? – Вопросительно изогнула бровь лейтенант. – Как думаешь, это был олень? Или, на худой конец, бизон?

- Инфракрасная сигнатура идентифицирована как человеческая, мэм. Один из ублюдков МакРори, не иначе. Других там нет.

– Ясно, – офицер сложила руки за спиной. – Так уж вышло, но я стояла за командной консолью, – довольно едко пояснила она, – и если я не ошибаюсь, оперативный план чётко определяет допустимость кинетических ударов исключительно в случаях критической нехватки времени. Так?

– Так точно, мэм, – признал сержант, и лейтенант покачала головой.

– Каллюм, я понимаю, что ты любишь большие бабахи. Да, признаю, на сей раз у тебя даже повод был относительно пристойный. Но план нужен не для галочки, и я бы посчитала личной услугой – той самой, которая позволит твоей толстой и дурной заднице, готовой по малейшему поводу и даже без оного жать на курок, продолжать сидеть в этом удобном кресле, а не где-то в кустах на поверхности – если бы ты изволил не забывать об этом в следующий раз. Надеюсь, тебе это по силам?

– Так точно, мэм, - намного твёрже отозвался сержант, и она, ответив ему кивком на несколько градусов попадающим в зону дружелюбия, вернулась к своему пульту.

Сержант же, проводив её взглядом, вернулся к наблюдению за монитором и усмехнулся. Он понимал, что лейтенант была права и он получил выговор заслуженно, но полагал, что оно того стоило. Трое его друзей полегло в первые дни мятежа, и он всё ещё жаждал расплаты. К тому же, возможность обрушить гнев с небес дарила ему ощущение обладания некой божественной силой. Понятно, что лейтенант МакРуэр ни за что не позволила бы ему запустить кинетический снаряд по сомнительной одиночной инфракрасной сигнатуре и именно поэтому он не стал запрашивать её разрешения. И если уж начистоту, то он и сам вовсе не был уверен, что цель не являлась обычным сенсорным призраком. Но это-то его как раз не особо волновало, так что чувство глубокого внутреннего удовлетворения ощутимо перевешивало очевидное неудовольствие начальства. По крайней мере в этот раз всё обошлось без реальных последствий. Окажись эта уставная сучка в дурном настроении, она на самом деле отправила бы его в поле. Сержант мысленно покачал головой: «Не думаю, что мне бы пришёлся бы по нраву кросс по пересечённой местности на пару с теми ребятами внизу».