Кассандра

— Он говорил о другом, — робко возразила Лиза, которая не могла не согласиться с доводами мужа. — Он имел в виду старую сплетню, что Каэтана изменила ему.

— Он сказал то, что сказал. Если бы он имел в виду, что Кассандра — дочь его сына, то все равно его кровь текла бы в ее жилах. Он говорил о возможной ошибке, ведь ты ничего не помнила. Поэтому продолжай считать герцога своим отцом, раз он этого так хотел. И пой, ведь этот дар Кассандра передала тебе, чтобы ты радовала людей.

— Но мы же договорились, что я только выступлю в Большом театре, спою десять спектаклей, а потом больше не буду выступать, буду ждать ребенка, — удивилась графиня.

— Знаешь, я подписал вчера купчую на огромное подмосковное имение Ангелово. Я купил его на твое приданое, хотел сделать сюрприз в день венчания. Но раз у нас такое событие, подарю его тебе сегодня. Я купил его с далеким прицелом, потому что хочу построить там для тебя собственный театр, я не сомневаюсь, что когда-нибудь ты соскучишься по сцене, поэтому хочу, чтобы сцена всегда была с тобой.

— Спасибо, — всхлипнула Лиза, — ты даже не представляешь, какой подарок мне делаешь!

— Это ты сделала мне подарок — ведь теперь моим ближайшим родственником станет мой лучший друг, бывший со мной под Ватерлоо, а потом искавший меня и помогавший выздороветь. Ведь ты не просто Елизавета Черкасская, а светлейшая княжна Черкасская, и твоего брата зовут Алексей?

— Алекс — мой старший брат, — подтвердила графиня. — И нас четверо сестер: старшая — Елена, потом Долли, третья — я, и самая младшая — Ольга.

Вспомнив о родных, молодая женщина испугалась.

— Они считают меня мертвой, нужно сообщить им о том, что я жива! — воскликнула она и тут же сникла. — Но как в эту историю можно поверить? Хотя Долли поверит — ведь она знала о моем даре и о том, что я пришла в твою спальню, чтобы избавиться от него. Да и про Кассандру она тоже знала, что та была «такая же». У нее был тот же дар, что и у меня, только, по-моему, сильнее. А теперь наши силы сложились и живут во мне.

— Алексей Черкасский сейчас в подмосковном имении. Когда мы были в Санкт-Петербурге, я искал его в доме на Миллионной улице, но дворецкий сказал мне, что княгиня вернулась с детьми и тетушкой из Англии, и Алексей, попросив у государя отпуск, увез семью в одно из подмосковных имений.

— Они — в Марфино, — догадалась Лиза, — но я боюсь туда ехать. Вдруг они не примут меня такую, какой я стала, вдруг они будут искать прежнюю Лизу — и не найдут?..

— Не нужно бояться, — возразил граф. — Я пошлю Алексею записку, что приеду завтра вместе с женой. А там положимся на судьбу.

К полудню следующего дня коляска Печерских въехала на подъездную аллею Марфина. Князь Алексей, издали увидев ее, поспешил навстречу другу, оставив жену с сестрами, тетушку и всех многочисленных детей семьи Черкасских под старыми липами, где велись приготовления к пикнику. Графиня Апраксина сидела в легком плетеном кресле, а у ее ног четырехлетний князь Павел Черкасский учил трехлетнюю Мари, маркизу де Сент-Этьен, правильно прицеливаться из игрушечного ружья. Около них, внимательно разглядывая разбросанные на одеяле игрушки огромными, очень светлыми серо-голубыми глазами, сидела годовалая княжна Анастасия Черкасская.

Элен, графиня Василевская, прохаживалась в тени деревьев, укачивая своего восьмимесячного сына Гришу. А младшая из сестер Черкасских Ольга, незаметно превратившаяся в красивую семнадцатилетнюю девушку, помогала своей невестке Кате расставлять на привезенных из Англии клетчатых пледах тарелки со снедью, приготовленной для пикника. Княгиня подала девушке овальное блюдо с жареной курицей и вытерла руки полотенцем, перекинутым через плечо.

— Ну, вот и все, можно садиться, если дети, конечно, нам позволят, — весело сказала она, и вдруг удивленно замолчала.

Ее муж, обнимавший высокого мужчину, как знала Катя — графа Печерского, вдруг схватил в объятия молодую женщину, приехавшую вместе с гостем и, не отпуская, прижался подбородком к ее макушке.

— Кто это? — удивилась княгиня, указав золовке на странную картину, — твой брат никогда не обнимает посторонних женщин.

Ольга посмотрела на приехавших и побледнела.

— Она не посторонняя… — прошептала княжна. — Только этого не может быть!

Девушка сорвалась с места и кинулась навстречу приехавшей паре. Она бежала, не отрывая взгляда от молодой женщины, которую ее брат отпустил, а потом снова обнял.

— Лиза! — закричала княжна и раскинула руки, — Лиза!..

Алексей разжал объятия, и молодая женщина побежала навстречу младшей сестре. Они обнялись и заплакали от счастья, к ним, передав ребенка няне, уже бежала Элен, а Катя бережно вела под руку тетушку Апраксину. Когда Лизу, наконец, перестали обнимать и целовать, а все женщины успокоились и вытерли слезы, графиня Печерская поведала родным о том, что с ней произошло. Она зря опасалась недоверия близких. Долли давно рассказала родным о ее даре, и все поверили Лизе, когда она объяснила, как сила Кассандры мучительно входила в ее тело, и как вместе с ней она получила и удивительный голос подруги. Закончив, молодая женщина посмотрела на растроганные родные лица и сказала:

— Теперь вы все знаете, но боюсь, что прежней Лизы больше нет, во мне теперь больше Кассандры. Я не знаю, сможете ли вы привыкнуть…

— Дорогая моя, это уже не важно по сравнению с тем, что ты жива. Если бы ты знала, что мы пережили, — вытирая глаза, сказала тетушка. — Я думала, что уже не выживу, так винила себя за твою гибель. Меня спасла Долли, пообещав, что назовет твоим именем дочку. И я стала ждать рождения этой девочки. Теперь в Англии растет маленькая Бетси, которая вместе со своим братом-близнецом Джоржем спасла меня и твою сестру.

— Да, милая, мы примем тебя любой, — поддержал тетушку князь Алексей, — и теперь уже никуда не отпустим. Вы останетесь с нами.

— Но у нас через несколько дней назначено венчание. Мы венчались в Вене по католическому обряду, ведь моя жена считала, что она — испанка. Теперь мы хотим обвенчаться в православном храме, — вступил в разговор Михаил.

— Вы можете обвенчаться в нашей церкви, — предложил Черкасский. — Я должен сам выдать сестру замуж, пока у меня это получилось только с Долли. Элен выходила замуж без меня.

— Хорошо, я пошлю приглашение своим родными в Москву, и они приедут сюда. С моей стороны будут присутствовать дядя, тетушка и три мои кузины с мужьями, — сказал граф.

Вечером Алексей позвал своего старого друга — и нового родственника — в кабинет, чтобы обсудить вопрос о приданом сестры, а Катя повела Лизу во флигель, где одна из комнат была целиком заставлена большими коробками.

— Я заметила, что на тебе наше платье, — весело сказала она, — значит, ты не откажешься получить в подарок от нашего женского общества и свадебный наряд. Я привезла с собой платья для московского магазина, но там пока идет ремонт, и все наряды лежат здесь.

— Я только вчера поняла, откуда эти платья с тонкой вышивкой, которые купила в Милане, а потом в Вене, — ответила Лиза. — Я вспомнила Долли Ливен, Луизу де Гримон и Штерна.

— Штерн и Луиза поженились в Брюсселе. Иван Иванович вывез туда Луизу вместе с племянницей из Парижа во время ста дней Наполеона. А Даша Морозова вышла замуж за капитана Брауна перед самым нашим отъездом сюда. Она осталась в Лондоне. А теперь и ты вернулась. Какое счастье! — воскликнула Катя. — Но давай выбирать платье. Я помню, что было одно прелестное платье как раз для свадьбы: атлас цвета сливок, а рукава и лиф из кружев шантильи.

Княгиня в задумчивости погладила лоб и направилась к одному из штабелей, в которые были сложены коробки. Она читала надписи, сделанные для нее Луизой де Гримон на боковинах коробок и, наконец, нашла то, что искала. Когда она открыла крышку, Лиза ахнула от восхищения. Атлас цвета сливок переливался в свете свечей, играя всеми оттенками от белоснежного до золотистого. А нежные кружева покрывали плечи и руки, оставляя на груди небольшой, почти квадратный вырез.