Техасец

Барри Корд

Техасец

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Шел монотонный дождь. Ларри Бреннан повернул своего жеребца, направляясь через грязную улицу городка Дуглас к конюшне «Тимберлейк». Из-за неплотно прикрытой двери выбивалась полоска света.

Тысячемильный перегон остался позади, но мысль об этом не снимала ни усталости, ни раздражения. Это был один из самых тяжелых перегонов в его жизни, и мысль о Герцоге и ребятах, которые мокли сейчас под дождем в лагере, угнетала его.

Чалый остановился перед конюшней, и Ларри, перегнувшись через луку седла, крикнул:

— Эй, есть тут кто-нибудь?

В проеме показалась приземистая фигура человека с худым лицом и черной повязкой на правом глазу. Некоторое время он изучал техасца, потом пробормотал что-то невнятное. Раздвижная дверь конюшни со скрипом отъехала в сторону. Ларри тронул жеребца и оказался внутри.

На большом ящике стоял фонарь, тускло освещая карты, разложенные для пасьянса. В конюшне было душно и сильно пахло навозом. По крыше барабанил дождь, в стойле беспокойно била копытом лошадь.

Ларри спрыгнул с коня. Конюх прикрыл дверь и, шаркая ногами, подошел к техасцу.

— Вот чертова погодка, а, мистер? Вдоль реки ехали?

— Нет, — коротко ответил Ларри, пресекая дальнейшие расспросы. — Накормите его получше и поставьте отдыхать. Я приду утром.

Конюх пожал плечами и взял фонарь с ящика. Ларри пошел за ним в дальнее стойло и помог расседлать коня.

— Скатку я возьму с собой, — сказал он, когда конюх хотел забросить ее на полку.

Он развернул ее прямо на полу и стал расстегивать непромокаемый плащ.

Ларри был крупный мужчина, широкоплечий и хорошо сложенный, во всех его движениях сквозила спокойная уверенность. Он вытащил и надел чистую рубашку и поношенное серое пальто, чтобы идти в город. Длинные полы пальто скрывали простую ореховую рукоятку кольта, висевшего низко на правом бедре. Ларри закурил, спрятав огонек спички в мозолистых ладонях. Затянувшись сигаретой, он почувствовал, как усталость навалилась на его широкие плечи, словно каменная глыба.

Он подождал, пока конюх вышел из стойла, закончив возиться с конем, и спросил:

— Как мне найти «Эльдорадо»?

— Немного дальше по дороге, — ответил тот. Конюх подошел к приоткрытой двери. Через проем внутрь конюшни захлестывал дождь. Он махнул куда-то в ночь: — Через улицу и налево. Заметное строение. Большой такой двухэтажный дом с широкой вывеской.

Надевая плащ, Ларри тоже подошел к двери. Вдруг оба они отпрянули назад — из темноты прямо перед ними возник всадник.

— Открой-ка, Нед, — сказал человек на лошади. Нед толкнул раздвижную дверь, всадник въехал в конюшню и спешился. Конюх, закрыв дверь, повернулся

к приехавшему.

— Здравствуйте, мистер Элисон.

— Привет, Нед, — голос был мягким, почти женским. — Позаботься о Ниге.

— Конечно, — сказал Нед. Он провел рукой по черному лоснящемуся боку коня, от которого валил пар.

— Да вы его почти загнали.

— Я спешил, — коротко бросил Элисон. Он расстегнул мокрый плащ и достал из внутреннего кармана сигарету. Потом взглянул на Ларри. — Паршиво в такую ночь на перегоне, — сказал он. — Приехали в наш город или уже уезжаете?

Ларри обернулся. Нед увел вороного вглубь конюшни, забрав с собой фонарь. Человек, которого конюх назвал Элисоном, был лишь смутной фигурой, маячившей в полутьме.

— Приехал, — буркнул Ларри.

Элисон зажег спичку и поднес к сигарете, зажатой в губах. При свете пламени Ларри разглядел узкое приятное лицо, гладко выбритое и ухоженное, на висках поблескивала седина. Человек глубоко затянулся и быстро окинул взглядом Ларри, прежде чем задуть спичку.

Вернулся Нед, помахивая фонарем.

— Вы слышали, мистер Элисон, Хэлидея-то убили.

— Нет, — Элисон повернулся и посмотрел на Неда. В его взгляде было удивление. — Нет, не слышал. Как это случилось?

Ларри уже был готов уйти, но услышав слова конюха, остановился и принялся поднимать воротник плаща, с интересом прислушиваясь к разговору.

— Его убили дубинкой в «Эльдорадо», примерно час назад, — сказал конюх. — Вэли, ночной портье, нашел его на полу, возле кровати.

— Кто его убил? Нед пожал плечами.

— Вэли говорит, что это, должно быть, Боб Мастерс. Это он Олбрайту так сказал. Говорит, что Боб поднялся в комнату Хэлидея за пару часов до этого. Они там ссорились — в холле было слышно, как они орали. Потом Мастерс спустился вниз, и губа у него была разбита. Тут Вэли подумал, не случилось ли чего, и, немного погодя, пошел взглянуть, все ли в порядке с Хэлидеем…

Элисон нахмурился. Гориллообразный конюх порылся в кармане своей расстегнутой жилетки, выудил кусок жевательного табака и отправил его в рот.

— Неблагодарным оказался парень, — жуя, продолжал он, — Хэлидей кормил его, поил… Этот малыш Мастерс определенно бешеный.

По лицу Элисона скользнула напряженная улыбка.

— Да, даже чересчур.

Он взглянул на Ларри. Техасец стоял у двери, смотрел на дождь и докуривал сигарету.

— А что предпринял Мак Вэйл?

— Ничего. Шериф уехал. А Олбрайт и пальцем не пошевельнул, чтобы задержать парня, хотя он где-то в городе. И его сестрица тоже.

Элисон погасил сигарету о каблук.

— Ну ладно, это их дело, — безразличным тоном сказал он и быстро пошел к двери, но задержался возле Ларри.

—Надеюсь, вам понравится наш город, -вежливо произнес он и вышел под дождь.

Ларри последний раз затянулся и швырнул окурок в жидкую грязь. Нед стал рядом с ним, глядя вслед Элисону.

— Это Чарли Элисон, — сказал он, — у него в долине ранчо «Пиковый Туз», а в городе казино. С ним опасно спорить, хотя с виду и не скажешь.

— Я бы никогда не подумал, — коротко ответил Ларри на последнее замечание конюха, хотя оно не произвело на него никакого впечатления. Его потрясло известие о смерти Хэлидея. Чтобы убедиться в том, что ошибки нет, он заметил как бы между прочим:

— Я знал одного человека по имени Хэлидей. Познакомился с ним в Техасе пару лет назад. Это не он случайно?

Конюх охотно пояснил:

— Нет, это другой Хэлидей. Джеф никуда не выезжал из долины Тимберлейк с тех самых пор, как поселился здесь почти тридцать лет назад.

Ларри стоял на пороге, глядя на грязную улицу незнакомого городишки, расположенного за тысячу миль от его родного Техаса. Его истертые сапоги промокли насквозь. Он продрог, и на душе у него было паршиво. Ведь на руках у него было около шестисот голов скота и восемь человек, которые охраняли это стадо. Скот для Джефа Хэлидея!

Дождь барабанил по крыше над головой, а техасец думал о долгих милях этого перегона, о переправах через реки с предательскими бродами, о бесконечных засушливых равнинах, где не было ни капли воды, о холодных ночевках под открытым небом. И вот, все это позади, а Хэлидей мертв. Что теперь делать с этими коровами? За время перегона они так отощали, что им нужно хорошее пастбище.

Он почувствовал на себе любопытный. взгляд конюха я постарался отогнать беспокоившие его мысли.

— Не повезло Хэлидею, — сказал он. — Надеюсь, никому не придет в голову сыграть такую же шутку со мной, — он поднял свою скатку. — Я зайду утром.

Дождь упруго хлестнул его по лицу. Нагнув голову, он перешел улицу, проклиная жидкую грязь, которая засасывала ноги по самые щиколотки.

Наконец он добрался до тротуара и свернул налево, следуя указаниям Неда. Было еще не очень поздно, но погода загнала обитателей городка под крыши. Техасец шел по пустынной улице, гулко стуча каблуками по деревянному настилу. Козырьки крыш немного защищали его от дождя.

Пройдя немного, он остановился под навесом у какой-то двери, положил свою скатку и свернул сигарету. С наслаждением затянувшись, он прислонился к двери и стал обдумывать свое положение.

Закрываясь от дождя, мимо проехали двое верховых. Они завернули за угол, и улица опять опустела, только в конце квартала стояла какая-то повозка.