По светлому следу

Это было даже не его личное торжество, а торжество логики, в которую капитан так верил и без которой не представлял себе разумной деятельности.

Выйдя от генерала и направляясь к себе, на свежем воздухе Астахов успокоился и понял, что повод к торжеству пока еще слишком незначительный. По сути дела, все осталось пока попрежнему, и до решения основного вопроса было еще очень далеко. Но все-таки была уже и маленькая победа, ибо круг, в котором находилось порочное звено, сузился, и сузился не произвольно, не случайно, а вследствие специально проведенного разумного действия. Значит, если и дальше действовать в какой-то логической последовательности, то и окончательное решение будет найдено.

Рассуждая таким образом, Астахов пробирался по узкому, скользкому от грязи дощатому настилу вдоль улицы поселка, в котором был расположен штаб армии. До домика его было уже недалеко, когда неожиданно встретился ему майор Гришин, вышедший из соседнего переулка. Капитан хотел было доложить ему результат посещения генерала, но майор перебил его.

— Все знаю, — сказал он. — Я только что от разведчиков. А для вас у меня дело. Знаете ли вы, что у Кедровой имеется отличный фотоаппарат?

— Да, конечно. Она ведь этого не скрывает.

— Что у нее — наш ФЭД или какая-нибудь немецкая штука?

— Наш ФЭД.

— Ну, а как Кедрова фотографирует? — Имел удовольствие у нее фотографироваться. Могу доложить — фотограф она отличный.

Майор попросил у Астахова зажигалку. Прикуривая, сказал, понизив голос:

— Поинтересуйтесь, что она фотографирует. Пленку проявляет она в фотолаборатории армейской газеты. Найдите повод посмотреть ее негативы. Были вы сегодня в редакции?

— Нет, не был.

— Ну, так зайдите непременно.

Гришин кивнул ему и завернул за угол. Астахов пересек грязную улицу и направился на окраину села. Однако не прошел он и трехсот метров, как увидел вдруг Наташу Кедрову. Она выходила из соседнего переулка.

“В редакцию я еще успею, — решил капитан, — нужно будет поговорить с ней…”

— А, Наталья Михайловна! — весело воскликнул он. — Далеко путь держите?

— На свою квартиру.

— Нам по пути. Вы, кажется, где-то недалеко от меня живете?

— Не знаю, где вы разместились, а я еще с тремя девушками живу в конце вот этой улицы.

— Ну, так нам определенно по пути! — засмеялся капитан.

Они пошли рядом. Наташа, помолчав немного и не глядя на Астахова, сказала:

— Знаете, товарищ капитан, когда меня называют по имени и отчеству, мне почему-то всегда кажется, что надо мной подшучивают.

— Почему так? — удивился Астахов.

— Не знаю. Лучше уж, по-моему, назвать просто по имени или по фамилии. В армии ведь так больше принято.

— Похоже, что вы сегодня не в духе, — заметил капитан, пристально взглянув на утомленное лицо Наташи.

— Нет, я просто устала. Эти дни очень много приходится работать. А вы, кажется, в отличном настроении?

— Я всегда бываю в хорошем настроении, когда ясно понимаю, что происходит вокруг меня.

— Даже если плохое?

— Да, даже если плохое. Только я непременно должен разобраться во всем.

— Это удивительно! — заметила Наташа и, с любопытством взглянув на Астахова, добавила: — Извините, но у вас очень самодовольный вид.

— Вы вообще, кажется, не очень-то лестного мнения о моей внешности, — усмехнулся Астахов, чувствуя, что ему приятно идти с Наташей и разговаривать с ней. — Хотелось бы взглянуть, — продолжал он, — каким же получился я на вашей фотографии? Помните, вы щелкнули меня своим ФЭДом дней пять тому назад?

— Помнить-то помню, — отвечала Наташа, — но пленку до сих пор не удалось еще проявить. Последние дни абсолютно нет свободного времени.

— А может быть, вы мне доверите эту операцию?

— Какую операцию? — не поняла Наташа.

— Да проявление пленки. Я в этом деле смыслю кое-что, так что можете не беспокоиться, не испорчу.

Наташа молчала.

— Пленка-то с вами, наверное? — спросил Астахов.

— Да, пленка со мной, но стоит ли утруждать вас?.. Я и сама освобожусь скоро.

Наташе, видимо, не хотелось давать пленку Астахову, но он сумел настоять на своем, и она уступила.

— Через пару дней, — весело заявил Астахов, — а то и раньше я верну вам все это в проявленном и отпечатанном виде. Можете быть в этом отношении совершенно спокойны.

— Да я и не беспокоюсь, — ответила Наташа.

Они были теперь возле дома Астахова, и он остановился в нерешительности — провожать Наташу до ее квартиры или попрощаться здесь.

— Ну-с, до свиданья, Наташа. Я живу вот в этом доме, — сказал он наконец, решив не провожать ее, так как она все равно стала бы возражать против этого.

— До свиданья, — ответила Наташа и неторопливо пошла через огород мимо окон дома Астахова.

Капитан смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом соседнего сарая. Он вспомнил недавний разговор свой с Гришиным, и ему стало теперь смешно, что он назвал тогда интерес свой к Наташе профессиональным интересом. Просто она нравилась ему. Было в ней что-то привлекательное, хотя он и не мог пока определить, что именно. Но не внешность, конечно. Ведь вот машинистка Валя гораздо красивее ее, однако он к ней совершенно равнодушен. Нет, в Наташе другое что-то…

Астахов оставался у себя недолго. Он просмотрел несколько бумаг, принесенных из оперативного отдела его помощником лейтенантом Ершовым, и собрался уже уходить, когда кто-то робко постучал вдруг в его окно. Он вышел из-за стола и выглянул на улицу. Там, под окном, стояла Наташа.

— Заходите же, заходите! — крикнул он и, поспешив к дверям, распахнул их. — Прошу вас, Наташа!

Наташа вошла, смущенно улыбаясь.

— Извините, что беспокою вас, — сказала она. — Я отдала вам пленку, а после вспомнила, что у меня там есть снимки, которые нужно срочно отпечатать. Я, пожалуй, сейчас же пойду в лабораторию и проявлю их, Могу я получить у вас пленку?

Наташа заметно волновалась, и это не ускользнуло от внимания Астахова.

“Чего бы ей волноваться так?” — подумал он и тут же принял неожиданное решение.

— Вот беда! — воскликнул он. — Вам определенно не повезло, Наташа. Я только что отослал пленку в нашу лабораторию для проявления. Что у вас за срочность такая?

— Да ничего особенного. — Наташа, казалось, взяла себя в руки и говорила теперь спокойно. — Раз уж вы их отослали — ничего не поделаешь. Простите, что оторвала вас от работы…

Когда Наташа ушла, капитан вызвал лейтенанта Ершова и приказал ему отнести плевку Кедровой в фотолабораторию и срочно проявить ее.

Отправив пленку, Астахов направился было к выходу, но в это время раздался телефонный звонок. Капитан подошел к телефону и снял трубку.

— Зайдите ко мне, — прозвучал строгий голос. Это был голос генерала Погодина.

Ход генерала Погодина

— Садитесь, — сказал генерал. — Мне пришлось вторично вызвать вас, так как я получил новые, весьма важные сведения. Вам необходимо знать их.

У генерала Погодина всегда было строгое, озабоченное лицо. Астахов не мог припомнить, видел ли он его когда-нибудь смеющимся. Но сегодня он был совершенно другим человеком. Тяжелые складки на лбу разгладились, улыбка округлила губы, холодные серые глаза потеплели. Сейчас этот большой, очень требовательный и строгий человек казался необычайно добрым. Он достал из своей рабочей папки внеочередную разведсводку, что-то энергично подчеркнул в ней и протянул Астахову.

Пока капитан читал, генерал принялся перелистывать книгу, лежавшую у него на столе. Книга была на английском языке и называлась “За стенами Федерального Бюро Расследований”. Автором ее был Джон Дж. Флоэрти. При всей своей загруженности служебными делами генерал Погодин умудрялся все же не пропускать ни одной литературной новинки о разведке и контрразведке. Задолго до того, как появились русские переводы, он уже прочел на английском языке все нашумевшие книги Майкла Сейерса и Альберта Кана, Фредерика Коллинза и Алана Хинда.