Поведай нам, тьма

— Расставь их пошире, Джейн! Налезай прямо на него! — Кори сползала все ближе и ближе к лезвию. Она лягнула его. Нога ткнулась в спальный мешок, Кори поняла, что делает, и снова перевернулась.

И зарыдала, уткнувшись в мягкую подушку из брюк Дорис.

Он мертв. Почему он не оставит меня в покое?

«Все это скоро кончится, — успокаивала она себя. — Придет рассвет, и все будет хорошо».

Да зачем я вообще пытаюсь уснуть? Почему бы мне не сесть или что-нибудь в этом роде?

Кори выбралась из спального мешка и поползла от него подальше. Ползла до тех пор, пока голова ее не уткнулась в голые голени, и Губерт потащил ее за волосы вверх.

— Так легко от меня не отделаешься, — прошепелявил он, когда Кори раскачивалась перед ним в воздухе.

— Мать твою! — взвизгнула она и ткнула ему пальцами в глаза. Глазные яблоки лопнули, обдавая ее брызгами. Оба пальца глубоко вошли в глазницы. Он моргнул, и веки его сомкнулись, подобно маленьким челюстям. Кори закричала и отдернула руку. Из обрубков хлынула кровь.

— Нет!

Звук ее голоса разрушил чары.

«Нет — это правильное слово», — подумала она.

Этого не было.

Она не выползала из спального мешка, а только подумала об этом.

Со стоном Кори оторвала лицо от свернутых тренировочных брюк Дорис, увидела залитую лунным светом тропу, буркнула: «Блин!» и пожелала, чтобы ночь поскорее закончилась. Глаза и щеки зудели от слез, и она протерла их рукавом кофты. Затем опустила боковую змейку, встала на четвереньки и выкарабкалась из мешка.

Холод моментально сковал ее. Тренировочный костюм, промокший после серии ужасных снов или галлюцинаций, или чем они там были, прилип к телу и сбился набок. Студеный ветер вымораживал из него влагу и продувал через плотную материю, словно окатывая ледяной водой. Стиснув зубы и дрожа всем телом, Кори выдернула из-под мешка куртку Говарда и надела ее.

Куртка помогла, но недостаточно. Ниже пояса Кори окоченела, и ноги превращались в сосульки.

Быстро порывшись в рюкзаке Дорис, Кори нашла еще две пары носков, уселась на спальный мешок и закинула ногу за ногу. Ей хотелось стянуть мокрые носки, но те словно приклеились к подошве: белая хлопчатобумажная ткань, отчетливо выделявшаяся в молочном лунном свете, пестрела пятнами крови. Попытки их снять теперь были чреваты неизвестно какими новыми повреждениями.

— Спасибо тебе за все, Губерт, — пробормотала она дрожащим голосом.

И натянула по паре чистых носков на каждую ногу. Стало намного лучше.

Затем развернула тренировочные брюки, служившие подушкой, и надела их. Дополнительный слой ткани почти защитил от ветра, и из груди ее вырвался вздох облегчения.

Сунув руки в карманы, Кори сидела на спальном мешке, рассчитывая медленным и размеренным дыханием помочь себе успокоиться и преодолеть дрожь.

— Не так уж и плохо, — наконец сказала она себе.

Намного лучше, чем торчать в спальном мешке, вертеться юлой от боли и видеть эти проклятые сны.

Поднявшись на колени, Кори повернулась в сторону, наклонилась и уперлась ладонями в гранит на краю тропы. Подавшись немного вперед, она поглядела вниз на облитый ярким лунным светом склон. Прямо перед ее лицом веревка отклонялась в сторону и походила на твердый серый стержень, ведущий вниз, к Чеду. Видна была лишь макушка его половы. Остальную часть скрывал темный продолговатый пуховый спальный мешок.

— А я думала, что это мне жестко спать, — пробормотала она. — Боже, Чед!

Хотя Чед был надежно обвязан веревкой и опасность падения ему особо не грозила, от гранита его отделяла лишь одежда, которая была на нем. Забраться в спальный мешок он не мог. По крайней мере, самостоятельно. Слишком велик был риск сорваться с выступа. И Чед пригрозил сбросить мешок в пропасть, если Кори попытается спуститься на помощь.

«Как там, должно быть, ужасно», — подумала она, глядя вниз.

Ей хотелось позвать Чеда, поговорить с ним.

Однако, насколько она могла судить, тот, вероятно, спал.

Хотя это представлялось маловероятным. Как вообще можно было уснуть в таких условиях?

Но, если все же он спал, будить было бы непростительно жестоко.

А если ему худо?

А если он умирает?

— Это ты? — голос Чеда прозвучал… весело?

— Как там у тебя дела?

— Это не самая приятная ночь в моей жизни.

— Можно представить. Ты мерзнешь?

— Не так сильно. Похоже, здесь безветренно.

— Это замечательно. А мне в этом отношении не повезло.

— Почему ты не спишь?

— Не смогла уснуть. А ты?

— Я только несколько минут назад проснулся. И какая досада, черт возьми! Видел такой чудный сон. С твоим участием, между прочим.

— Повезло.

— Ну, не совсем. Мне вот-вот должно было повезти, а я проснулся.

— Скверная история. Послушай, могу ли я тебе чем-нибудь помочь?

— Да. Найди себе где-нибудь удобное место. Тебе не обязательно торчать всю ночь на этой проклятой тропе. Ты говорила, что она впереди расширяется. Почему бы тебе не перейти туда. По крайней мере, тогда не будешь беспокоиться о том, чтобы не сорваться в пропасть.

— Я предпочитаю побыть здесь, с тобой.

— Откровенно говоря, я нервничаю, когда думаю о том, что ты тут. Я бы чувствовал себя намного лучше, если бы ты перешла в более безопасное место.

— Ладно, я подумаю. Ты не голоден? Может, еще что-то?

— Я прекрасно себя чувствую. Правда.

— Как нога?

— Не настолько плохо, чтобы не давать мне спать. Но хорошо, что ты вытащила ее из-под меня.

— Рада была услужить.

— Мне кажется, это происшествие может помешать осуществлению моего предложения о том, чтобы провести медовый месяц с рюкзаками за спиной.

— Какое еще предложение о проведении медового месяца с рюкзаками?

Снизу послышался смех.

— О, раньше я никогда не осмелился бы сделать тебе подобное предложение, — ответил он. — Но эта мысль как-то залетела мне в голову сегодня днем. Пока я наблюдал, как ты плаваешь.

— Надеюсь, она так же быстро вылетела.

— Все было очень даже неплохо, пока не появился этот ублюдок.

— Это верно, — согласилась она. — Помню, как я сама подумала о том, что хорошо было бы сюда вернуться. Вдвоем — и больше никого. В свое удовольствие, а не гоняясь за детьми. Но не в качестве медового месяца.

— Трусишка.

— Я просто беспокоюсь за твои колени.

Чед промолчал. Сначала Кори решила, что он придумывает какой-нибудь остроумный ответ. Но пауза затянулась, а он так и не подавал голос.

— Чед?

— Такое невезение… чертов маньяк… я исходил эти горы вдоль и поперек. Никогда никаких проблем. До этого момента. Это просто неудачное стечение обстоятельств. Мне хотелось бы надеяться, что ты не побоишься попробовать еще раз.

— Не знаю. Посмотрим.

— Было чертовски здорово, пока к нам не привязался этот тип.

— Да, лучше и придумать невозможно.

— К тому же нигде нельзя себя чувствовать в абсолютной безопасности.

— Я знаю.

— С таким выродком можно столкнуться где угодно. И большинство их не уходит в горы. Предпочитают цивилизацию, а не подобные места. Они там, где люди.

— Я никогда не говорила, что ни за что не вернусь сюда. Но в настоящий момент мысль об этом представляется мне не совсем удачной. Мне холодно и страшно, я устала… да мало ли еще что. В общем, чувствую себя паршиво.

— Одиноко?

Кори думала об этом.

— И да, и нет. Беседовать, конечно, здорово. Но мне хотелось бы обнять тебя.

— И мне тоже. Но даже не думай о том, чтобы попытаться еще раз ко мне спуститься.

— Ну а хоть продолжить беседу можно?

— Я пока никуда не ухожу.

— Может, я не даю тебе уснуть?

— Возможно, это обернется для меня потерей такого классного сна, но я это переживу. Потому что в реальной жизни ты еще лучше.

Глава 34

— Блин, посмотрите сюда! — Присев на корточки над грудой веток и сорняков, Кит приподнял один конец длинной деревянной планки, по всей длине утыканной острыми гвоздями. — Чуть не продырявился, — пробормотал он.