Ночь без конца

— Хорошенькие дела, папа, — буркнула она, распахивая дверь настежь.

И тут же поняла, что совершила ошибку. Серьезную ошибку, как тогда, когда вышла во двор с тарелкой бифштексов, напрочь позабыв о предупреждении отца.

Следовало убедиться, что это он, прежде чем открывать дверь.

«Подобная ошибка когда-нибудь будет стоить мне жизни», — подумала она.

На этот раз, слава Богу, все обошлось.

Нет, за дверью стоял не ее отец, но и не убийца.

— Энди!

Широко открыв рот от изумления, Джоуди подалась вперед и, схватив мальчика за обе руки, быстро затащила его в комнату. Затем высунулась из дверей еще раз и оглянулась по сторонам. Длинная терраса мотеля была пуста.

— Меня никто не видел, — выпалил Энди, — я был предельно осторожен.

Закрыв дверь и замкнув ее на ключ, Джоуди повернулась лицом к радостно улыбавшемуся мальчишке.

— Ах ты негодник! — воскликнула она.

— Я?

Но Джоуди уже душила его в объятиях.

Она прижала его к себе, к своему истерзанному бесчисленными порезами, царапинами и синяками телу с такой силой, что чуть не взвыла от боли. «Должно быть, ему не лучше», — подумала она. Прошлая ночь оставила о себе болезненные воспоминания и на его теле.

“Вот и прекрасно, — подумала она. — Так ему и надо.

Но Энди не возражал. Уткнувшись лицом в ее шею, он медленно водил руками по ее спине, впрочем, не позволяя себе лишнего — его руки ни разу не опустились ниже пояса.

— Маленький ты мерзавец, — шептала Джоуди.

— Ты разве не рада меня видеть?

— Мне следовало бы… — она чуть не сказала «убить тебя», но вовремя спохватилась. — Тебя ожидают крупные неприятности.

— Ну и что?

Разомкнув объятия, Джоуди отстранила мальчишку. Его раскрасневшееся лицо было перепачкано грязью. Из-под расстегнутой и выпущенной красной рубашки, которой она в свое время его наделила, выглядывали лоснящиеся от пота грудь и живот. Открывшиеся из-за потери нескольких повязок раны еще не затянулись, хотя и не кровоточили.

Синие джинсовые шорты повисли на бедрах настолько низко, что обнажили бледную, не тронутую загаром кожу, и Джоуди покраснела, неожиданно вспомнив, что под ними не было нижнего белья.

Правое колено все еще было перевязано фиксирующей повязкой, ее носки и кроссовки тоже были на месте, хотя новенькие шнурки перепачкались так же, как и туфли.

— Ну и вид у тебя, — фыркнула Джоуди.

— Надо было думать об этом раньше, до того, как ты бросилась мне на шею.

Джоуди невольно опустила взгляд. Прежде безукоризненно чистая белая ночная сорочка теперь вся покрылась пятнами.

— Не беда, — проговорила она. — Главное сейчас — решить, что нам делать, прежде чем вернется отец. Ума не приложу, где он…

— Зашел в 238-й номер.

— Что? — воскликнула Джоуди. Ведь это же комната Шарон, мелькнуло у нее в голове.

— За несколько минут до того, как я постучал. Да, нелегко же тебя разбудить.

— Он пошел в номер Шарон?

Энди пожал плечами.

— Не знаю, Шарон или не Шарон. Такая крупная девица. А когда я говорю крупная, то это действительно крупная. При теле, понимаешь?

— Прекрати!

— Стрижка у нее даже короче, чем у тебя. Как у парня. Но девчонка ух — то, что надо!

— Это Шарон. Остановилась в номере 238. Она — коп и приехала вместе с нами. Приятная девушка. Так ты говоришь, папа зашел к ней в номер?

— Ага, именно так я и сказал.

— И она его впустила?

— Конечно.

— И было похоже, что ждала его?

— Почем я знаю?

— А в чем она была?

— Вроде в халате. Таком синем с переливами и очень коротеньком.

— Боже!

Уголок верхней губы мальчика искривился.

— Это хорошо или плохо?

— Хорошо, — ответила Джоуди. — Даже прекрасно, по-моему.

— Ты думаешь, он пошел туда, чтобы ее «джиги-джиги»?

— Фу, Энди! — И Джоуди толкнула его в плечо.

— Похоже, он ее как раз сейчас и «джиги-джиги», — рассмеялся мальчишка.

Джоуди попыталась сдержать смех, но у нее ничего не получилось.

— У тебя одни гадости на уме. Прекрати немедленно, иначе я вышвырну тебя отсюда. Как я позабыла, каким ты бываешь несносным.

— Скучала небось?

— Мы подумали, что тебя могли похитить или даже убить. Как ты мог так поступить?

— Ненавижу этого родственничка. Есть что-нибудь попить?

— Только вода.

— Сойдет, — согласился он, и не успела Джоуди опомниться, как он уже был впереди. Шел он слегка прихрамывая, хотя и не очень. Очевидно, за время их разлуки колено начало выздоравливать.

Джоуди поплелась за ним вокруг торцов кроватей к длинному умывальнику, расположенному возле ванной комнаты. Энди щелкнул выключателем, и над стойкой вспыхнул яркий неоновый свет.

В зеркале Энди показался ей таким маленьким, юным, грязным и беззащитным. Словно уличный бродяжка из романов Диккенса. Сама она выглядела намного взрослее, и… то, что ночная рубашка была ей мала, не было для нее секретом. Но, когда перед этим она подходила к зеркалу, чтобы почистить зубы и умыться, на ней сверху был халат. Сейчас же его не было, и отражение в зеркале ужаснуло ее: ночнушка была до неприличия короткой и тесной — настолько короткой, что выглядывала наложенная Шарон повязка, и такой обтягивающей, что подчеркивала все изгибы и неровности ее тела. Под натянутой материей просвечивали даже темные пятачки сосков.

«Чудесно, — пожурила она себя, заливаясь пунцовой краской. — Вот уж Энди насмотрелся».

Оставив мальчика у раковины, Джоуди поспешила к своей дорожной сумке. Схватив халат, скинутый перед сном и валявшийся на сумке, она накинула его и перевязалась поясом.

— Ты в нем запаришься, — бросил Энди.

— Спасибо, обойдусь без твоих советов, — буркнула она, влезая в мокасины.

— Стреляй!

Услышав это слово, Джоуди хотела было рассказать о снайпере, стрелявшем в нее и убившем двоих людей (и ребенка — еще не успевшую родиться малютку).

Но Энди захочет посмотреть на рану.

Нет, лучше она расскажет обо всем в другой раз, когда будет одета, подумала она, наблюдая, как мальчик вновь склонился над краном. Сложив руки лодочкой, он набирал в них воду и жадно выпивал ее.

Наконец он закрутил кран и вытер рот полотенцем.

— Поесть ничего не будет?

Джоуди покачала головой.

— Как же скоро ты проголодался. Мы ведь ели в одно и то же время.

— Когда ты в бегах, расходуется масса энергии.

— Ой, Энди. Ты поставил на ноги всю полицию.

— А то я не знаю.

— У тебя не иначе как все шарики из головы выкатились, — с упреком произнесла Джоуди, опускаясь на еще не остывшую кровать отца. — Как ты смог сбежать от своего дяди?

Лицо мальчика расплылось в глупой улыбке.

— Легче не бывает.

— То есть?

— Хочешь знать, как я это сделал? — спросил он, усаживаясь на другом краю.

— А я знаю как. Притворился, что хочешь отлить, а когда подошел к очку, сделал ноги.

— Да? И куда же я их сделал?

— Не знаю, но…

— Не знаешь, потому что я никуда и не убегал. — Наклонившись вперед, он уперся локтями в колени и лукаво улыбнулся. — Я влез.

— Что?

— Влез на крышу заправочной станции.

— Шутишь?

— Понимаешь, сначала я действительно хотел убежать. Забежать куда-нибудь и спрятаться, лишь бы подальше с глаз этого гуся, а затем придумать что-нибудь, чтобы вернуться в Лос-Анджелес после того, как он перестанет меня искать. Ну, остановить попутку или купить билет на автобус. Но тут я увидел эту распахнутую дверь туалета, которая, казалось, сама просила, чтобы на нее взобрались.

— И ты влез на дверь?

— Конечно. Надо было только ухватиться за край и поставить колени на ручки. Потом стать на эти ручки и закинуть руки наверх и подтянуться на руках, помогая себе ногами. Ну и когда ты уже на двери, взобраться на крышу проще простого.

Джоуди изумленно покачала головой.

— И все это время ты находился на крыше?

— Ну да.

— И никто тебя не заметил?

— Понимаешь, на крыше что-то вроде парапета фута в два высотой. И если лечь и не высовываться, с земли ничего не видно.