Страница 73 из 75
К сердцу Великой Пустыни они отправились втроём: сам Эндар, Верховный Хурру и Старший-из-Видящих. Нужды в многочисленном войске сопровождения не было – вырвать занозу чёрного колдовства из тела Пограничного Мира предстояло чистой магией. Кроме того, путь через пески долог и труден, сопряжён с множеством тягот и лишений, а перенести целую армию при помощи малозаметного волшебства достаточно сложно. Эндар не сомневался в том, что он справился бы и один, но нельзя забывать о маскировке, да и главам двух основных магических кланов Пограничья стоит кое-что показать. И Хурру, и Видящие должны были сделаться опорой, верными адептами – нет, не какой-то новой веры, а самого лишь Эндара-Катри. Они уже почти сделались таковыми, но для пущей уверенности требуется наложить последние мазки на практически законченную картину.
Прозрачная сфера скользила над песками Великой Пустыни на небольшой высоте, повторяя неровности местности и плавно огибая невысокие барханы. Пески тянулись насколько хватало глаз, бесконечные, словно сама Вселенная. Ни кустика, ни травинки, ни голубой искорки воды – казалось невероятным, что из недр столь безжизненной страны могли извергнуться те несметные скопища вооружённых людей, которые так яростно штурмовали Хорские Ворота.
Эндар-Катри позволил себе расслабиться – совсем чуть-чуть. Он с удовлетворением отмечал переполнявший его спутников почти детский восторг – ну надо же, какая замечательная новая игрушка!
Лесной Маг не стал прибегать к телепортации – слишком резкий всплеск Силы, да и координаты цели размыты, словно изображение, подёрнутое пленкой быстротекущей воды. Сферу, позволявшую лететь и защищавшую телесные оболочки магов от убийственного палящего зноя, Катри творил сам, неспешно и осторожно, словно хрупкое гончарное изделие, тщательно следя за уровнем чародейства. Потом, передав Хурру и Видящему необходимое знание, он доверил управление сферой местным магам – пусть учатся. Сам Эндар отслеживал свет тёмного маяка, по которому они ориентировались – неясный сигнал, исходящий от Сердца Пустыни. Нужды в еде и питье маги не испытывали – Алый подпитывался чистой Силой, а для своих спутников он сотворил несложным волшебством минимум необходимого. Мысли Эндара гораздо больше занимало то, что могло их встретить там, в Сердце – чёрные нити колдовства Разрушителей всё явственней проступали в магической ауре этого загадочного объекта по мере приближения к нему.
Первый оазис появился спустя день пути. Он был невелик – полторы-две тысячи шагов в поперечнике. Несколько десятков пальм отбрасывали скудную тень, в которой поблескивало тусклым серебром маленькое озерцо. В оазисе не осталось ни единой живой души, только следы поспешного бегства и запустения – какие-то брошенные впопыхах пожитки, обрывки ткани и глиняные черепки. Следы коней и вьючных верблюдов давно затянуло текучим песком, воровато вползавшим тонкими длинными языками в оставленное людьми место. И ещё над оазисом едва уловимым, но тяжким маревом висел страх.
Катри прикрыл глаза. Следы нескольких сотен людей – стариков, женщин, детей… Они бежали отсюда в страшной спешке, бросая даже нужное, гонимые страхом перед Чёрными Богами, который могли разгневаться на Детей Пустыни за то, что те не исполнили их волю и не омыли обильно свои изогнутые сабли кровью врагов. Под тонким слоем песка Маг увидел несколько тел – слабых бросили, бросили умирать, не потрудившись даже добить обречённых. Эндар был уверен, что и в остальных обиталищах кочевников они встретят то же самое. Так и произошло: за следующие несколько дней маги миновали больше дюжины оазисов – самый крупный из них превосходил по площади Хамахеру или Эдерканн, – и все они были покинуты людьми. Куда бежали кочевники? Вряд ли в Сердце Пустыни для них уготовано место…
И вновь потянулись пески, пески без конца и края. Но тёмный голос Сердца становился всё слышнее, его уже слышали и Верховный Хурру, и Старший-из-Видящих. И чем ближе становилась цель полёта, тем больше нарастало беспокойство Эндара. Бывший Капитан Алого Ордена не сомневался – он сумеет сокрушить любую магическую защиту; заклятья слабеют со временем, как дряхлеют и разрушаются самые грандиозные строения, даже горные хребты. Всё дело в пределах допустимой магии, в том самом внутреннем ограничении, которое установил для себя сам Лесной Маг. Пусть первыми начнут главы местных магических сообществ – их волшебство естественно впишется в магический фон Пограничного Мира. А заодно и проверят свои новообретённые силы и возможности…
Все трое ждали появления зримого признака конца пути, хотя даже Эндар не мог сказать, как это будет выглядеть. И всё-таки купол возник почти неожиданно.
Сначала последовал резкий магический всплеск – сторожевое колдовство известило тех, в куполе, о приближении врага. Затем песок запел, зашуршал, заструился, потёк в стороны, и из-под него угрюмой глыбой выдвинулась чёрная полусфера. Отводящие глаза чары продержались недолго, Хурру и Видящий сорвали невидимый покров соединёнными усилиями – Катри даже не понадобилось вмешиваться. И после этого Чёрное Сердце Пустыни предстало во всей своей зловещей красе.
Матовый чёрный купол почти идеальной формы не имел никаких видимых выступов, отверстий или даже намёков на вход. Горсти песка, подхваченные ветром, хлестали изредка по основанию купола и тут же скатывались обратно, не оставляя ни малейшего следа на тускло посверкивающей поверхности. Маскирующее заклинание исчезло, но защитное дрожало лёгкой дымкой над всей полусферой. Удар тарана оно выдержало бы наверняка, как с успехом отразило бы пущенный катапультой камень. «Ну что ж, действуйте, маги, – Катри пока понаблюдает…».
Видящий и Хурру ударили вместе, со старанием и тщательностью прилежных учеников под внимательным взглядом учителя. Они сотворили гигантское лезвие и с размаху опустили его на чёрный купол, словно на исполинский вражий шлем.
Над Великой Пустыней разнёсся скрежещущий гулкий лязг. Ореол над куполом ослепительно вспыхнул, яростное пламя вцепилось бесчисленными пламенными зубами в белый клинок и начало пожирать его. Меч изгибался, стряхивая капли огня, но огненные языки оплетали его снова и снова. По лицу Хурру струился пот, Видящего скрючило от боли, но прилипший к чёрной поверхности клинок оторвался, пошёл назад и снова рухнул на купол в разящем выпаде. И снова защита отразила его – на этот раз меч магов отлетел, из его лезвия выкрашивались огромные куски, падали на песок и стремительно превращались в ничто. Старший-из-Видящих побледнел и зашатался, а Верховный жрец Храма просто молча упал лицом вниз. Катри чуть шевельнул бровью – пламя отпрянуло, словно поджавший хвост зверь, и угасло. Но защитный контур светился, как и раньше – первый раунд остался за Колдунами Пустыни.
Катри прикрыл магов, давая им возможность придти в себя, и тут же иглообразным коротким заклинанием пробил защиту купола. Заклинание Эндара не несло разрушительной мощи – Маг просто хотел увидеть то, что скрывалось под чёрным металлом (точнее, сплавом многих металлов) полусферы Сердца. Там оказались люди – несколько тысяч людей. Сам Князь Песков – его ауру не спутаешь ни с какой другой, три десятка Колдунов (из самых сильных), воины, женщины с детьми – гарем повелителя и его потомки. И было ещё что-то, и это «что-то» очень не понравилось Катри – похоже, сильнейший артефакт Чёрных Разрушителей, след их посещения Пограничного Мира и средоточие той силы, которая придаёт такую устойчивость всему куполу.
Эндар преодолел мгновенный соблазн пустить в ход – ох, как сладко! – Абсолютное Оружие (в локальной модификации, конечно же). Он почти наяву увидел, как молниеносно превращается в ничто весь отвратительный нарыв купола со всем его содержимым, но… Это оружие – своеобразный опознавательный знак Алых Воителей, его не спутаешь ни с чем, и если вполне может пройти незамеченным количественное превышение естественного уровня магии рукотворным волшебством, то что касается качественного содержания пущенного в ход чародейства… Проще уж прямо перенестись через все Границы Миров на Цитадель и заявить Магистрам: «Вот он я, беглец и отступник, берите и карайте!». Однако что-то делать надо, его Ученики сами не смогут взломать купол, это ясно – Катри даже послышался насмешливый торжествующий хохот внутри полусферы.