Услышь мой голос

Алексей сел поудобнее, и его пальцы забегали по клавишам: «Русских борзых никогда не называют Джонни или Риччи. Они всегда носят имена, звучащие довольно странно: Рагдай, Ясна, Славяна. Такова традиция…»

Но вдруг Алексею помешали. Он услышал сперва грохот тяжелой железной двери, а потом оглушительную ругань. Железная дверь на их площадке была одна — у его соседа Виктора, того самого, за чей счет Алексей так самозабвенно разговаривал с Женей. Нетрудно было догадаться о том, что происходит сейчас в небольшом коридорчике, куда выходят двери четырех квартир.

Виктор приехал, открыл почтовый ящик, чтобы забрать почту, и получил огромный счет с телефонной станции. Первое время Алексей еще пытался подсчитать, на какую сумму он нанес ущерб своему соседу, но потом сбился со счета. Еще хорошо, что он не забывал каждый раз перекидывать проводки с соседского разъема на свой. Умом Алексей понимал, что разоблачить его практически невозможно, но все равно ему было не по себе. А теперь ему вдруг стало мучительно стыдно. Раньше он чувствовал себя этаким озорным деревенским мальчишкой, который ворует яблоки у соседа-скряги. Не поймали — и ладно. А вот сейчас он ощутил себя самым настоящим подлецом.

Нахмурившись, Алексей стоял перед закрытой входной дверью, прислушивался к звукам, доносящимся с площадки, и обзывал себя последними словами. Когда зазвенел звонок, Алексей не очень удивился. Он догадывался, что Виктор будет расспрашивать соседей. Помедлив немного, Алексей распахнул дверь.

Виктор стоял перед ним с видом разъяренным и одновременно обескураженным. В руках он держал несколько официальных бланков со счетами.

— Нет, старик, ну ты прикинь! — с ходу начал он.

— Погоди, что случилось? — изображая полнейшую неосведомленность, спросил Алексей.

— Суки! — произнес Виктор.

— Кто?

— Сволочи! — Виктор продолжал в том же духе. Если бы Алексей не был причастен к этой истории, вряд ли бы он что-нибудь понял. — Какие-то гады наговорили на пять миллионов, а я расплачиваться должен. Меня же вообще в городе не было!

— Позвони на телефонную станцию, — стараясь говорить как можно спокойнее, посоветовал Алексей. Сам же чувствовал себя так, словно его потихоньку опускают в котел с кипящим маслом.

— Звонил! — ответил Виктор и грязно выругался. — Они мне там сказали, что, значит, кто-то подключился к моему номеру. И что теперь этого гада уже не найти. Ух, убил бы! — Он произнес это так свирепо, что Алексей ничуть не усомнился в искренности его намерений. — На пять миллионов меня обул! Представляешь! А у меня сейчас как раз голяк. Сделка сорвалась, сижу в полной ж… а тут еще этот счет. Кстати, ты-то тут ничего не слышал? Может быть, были какие-то подозрительные шорохи.

Алексей изобразил задумчивость на лице, а потом ответил:

— Да нет, все вроде было тихо.

— Интересно, как он вообще это сделал?

— Не знаю, — произнес Алексей, — я в технике вообще профан. Даже перегоревшую лампочку поменять для меня проблема.

Виктор с жалостью посмотрел на своего соседа, развернулся и направился к своей двери. Алексей смотрел на его плотную спину, бритый затылок со складкой у шеи…

— Вить, — неожиданно окликнул он соседа.

— Ну чего? — обернулся Виктор.

— Если у тебя денег сейчас нет, хочешь одолжу? Баксов четыреста. Больше у меня нет.

— Под какой процент? — быстро спросил Виктор.

— Да без процентов, — рассмеялся Алексей, — я же не братва тебе какая-нибудь. Когда сможешь — отдашь.

4

«Вот и Эрик мой куда-то пропал, — подумала Женя. Сначала она по привычке ждала его полуночных звонков, но ночь проходила за ночью, а Эрик все не появлялся. — Наверное, деньги у него кончились или нашел себе наконец настоящую женщину».

Женя поняла вдруг, что немного скучает по своему чудовищному клиенту. Ведь за полтора месяца постоянного общения она привыкла и даже как-то привязалась к нему. Жалко все-таки, что она не может просто по-дружески позвонить Эрику домой и спросить, как у него дела.

«Хотя нет, все правильно, — решила Женя, — как говорится, с глаз долой — из сердца вон. К тому же он был одним из самых тяжелых моих клиентов, наверное, потому я и запомнила его. Говорят, учителя дольше всего скучают по самым трудным ученикам».

— Чудовищный Эрик — самый тяжелый клиент, а Морис — самый приятный, — вслух произнесла Женя и засмеялась, — везет же мне на имена.

Она сидела в своей кабинке и ждала очередного звонка. На самом деле она ждала Мориса, очень хотела услышать его мягкий и чуть удивленный голос. Вчера Морис пообещал, что позвонит часов в семь. Женя взглянула на маленькие наручные часики — только половина шестого. Придется пока подождать. Ничего, за глупыми и однообразными разговорами время пролетит незаметно. Сейчас ей позвонит какой-нибудь очередной обделенный женской лаской человек, и она постарается хотя бы слегка утолить его жажду.

На этот раз Жене позвонил некий субъект с неотчетливой дикцией и убогим словарным запасом. Фантазия его тоже не отличалась богатством. Женя разыграла с ним сценарий, который придумала уже давно и называла про себя: «среди кастрюль». Она рассказала клиенту, что он застал ее на кухне. На плите что-то кипит и подгорает, ей страшно жарко, поэтому она сняла все, кроме фартука. Это так возбудило ее незадачливого гостя, что он овладел ею тут же, среди кастрюль и кухонных запахов. На все это дело у Жени ушло не более десяти минут. Быстро и не слишком дорого. Клиенты подобного рода, пожалуй, были самыми нетребовательными. Женя их обслуживала почти автоматически. Только говорить с ними приходилось иногда много, а также довольно громко стонать. После этого у нее першило в горле и болели связки. Женя даже начала делать по вечерам гимнастику для голоса, которой ее научила одна ее коллега. Вообще-то эта гимнастика предназначалась для актеров, но чем Женя хуже? Иногда Жене начинало казаться, что в ней действительно пропадает дар драматической актрисы.

— Может быть, нам стоит попробовать себя на сцене? — как-то шутя предложила Женя девочкам на работе.

Некоторые девицы отнеслись к этой идее неожиданно серьезно. Например, Мила, худощавая и вместе с тем пышногрудая двадцатипятилетняя блондинка, очень активно занялась поисками импресарио. В конце концов, ее познакомили с неким Дариком, сомнительным типом с маленькими усиками и большими ушами. Дарик предложил Миле сниматься в порнофильмах. Мила бурно отвергла это предложение. Ее оскорбила не перспектива заниматься сексом перед камерой и не то, что фильмы с ее участием могут увидеть ее родственники и знакомые, а сумма гонорара — у порноактрисы — оказалось гораздо ниже, чем Миле платили в «Сезаме».

— Представляете, девчонки! — с возмущением рассказывала Мила. — Крутить перед ними голой задницей и трахаться с кем попало за такие деньги. Нет уж, лучше сидеть тут в тепле и покое и болтать языком.

— А ты как думала, — с видом умудренной опытом женщины сказала Валентина.

Женя вспомнила этот эпизод и улыбнулась. Неожиданно она услышала странный шум в коридоре, топот тяжелых шагов, а потом яростный мужской голос, кричавший:

— Нет, вы покажите мне ее! Я должен посмотреть ей в глаза!

— Дома, дома посмотрите, — услышала Женя голос охранника, — посторонним сюда нельзя. Вы что, хотите, чтобы я силу применил?

— Только попробуй! — в голосе незнакомца слышалась нескрываемая угроза. — Я тебе сам такое применю, что мало не покажется. Я мастер спорта по самбо. И не посторонний я тут, я муж!

«Что еще за муж?» — удивилась Женя и выглянула из кабинки.

То, что она увидела, заставило ее удивиться еще сильнее. По ковровому покрытию коридора мчался мужчина с красным от ярости лицом. За ним спешил охранник, который тщетно пытался остановить непрошеного гостя. Тщетно, потому что мужчина, ворвавшийся в «Сезам», ростом был под потолок, а своими широченными плечами едва не задевал стены. Остановить его могло бы только пушечное ядро.