Страница 13 из 63
Песня Милютина на слова Долматовского получилась замечательная, причём особое впечатление производили слова припева «Отходит от берега «Ястреб морской» и девушка машет рукой». В фильме песню пел актёр Чеслав Сушкевич, исполнитель роли матроса Карпенко, и очень скоро песню запела вся съёмочная группа.
Началась война, и было решено прекратить съёмки, но по настоянию военного консультанта картины контр-адмирала Б. Жукова их продолжили, ведь это уже был фильм о борьбе с фашистами. И работа над фильмом продолжилась, несмотря даже на то, что Одесса уже начала подвергаться бомбардировкам. Обстановка ухудшалась, и съёмочная группа для завершения работы была перебазирована в Новороссийск. Здесь артисты, занятые в картине, в свободное от съёмок время сформировали артистическую группу и выступали в госпиталях, на призывных пунктах, в воинских частях, в цехах фабрик и заводов. И каждое своё выступление они заканчивали исполнением песни «Морской ястреб». Песня была мелодичная, легко запоминалась, её содержание многое говорило каждому моряку. А когда 24 января 1942 года фильм «Морской ястреб» вышел на экраны страны, её узнали и полюбили во всех уголках страны.
Начиная со времён «хрущёвской оттепели» кинофильм «Морской ястреб» по каким-то неведомым ныне соображениям был изъят из проката и постепенно забылся. А так как его заглавная песня не была записана на пластинку и не транслировалась по радио, то была забыта и она.
Но вот в середине 70-х гг. о ней неожиданно напомнил ни кто иной, как Леонид Ильич Брежнев в своей книге «Малая земля». Малой землёй назывался небольшой клочок земли под Новороссийском, отбитом у гитлеровцев морскими пехотинцами 18-й десантной армии и удерживаемой ими 225 героических дней.
Военные статистики потом подсчитали, что на каждого защитника Малой земли пришлось почти по 1330 кг вражеских бомб и снарядов. И вот в этой, не поддающейся никаким описаниям обстановке, находилось место и для песни. Особенно любимой, по свидетельству Л. Брежнева, была песня «Морской ястреб».
С тех пор эта песня пережила как бы второе рождение: её снова стали издавать в песенных сборниках, её стал исполнять популярный певец Иосиф Кобзон.
ДВА МАКСИМА
муз. С. Каца, сл. В. Дыховичного
Однажды поэта Владимира Дыховичного пригласили выступить перед ранеными бойцами. Когда поэт пришёл в госпиталь, то первое, что он увидел, это стоящий в вестибюле под лестницей армейский пулемёт системы «Максим». А среди раненых, как выяснилось, был и хозяин пулемёта, которого звали тоже Максим! Это удивительное совпадение так поразило поэтическое воображение Дыховичного, что он, вернувшись из госпиталя, немедленно засел за сочинение стихотворения о «двух Максимах».
На другой день, встретившись со знакомым композитором Сигизмундом Кацем, поэт показал ему своё стихотворение. Когда тот прочитал стихотворение, то сразу понял, что оно имеет ярко выраженную песенную форму, а песня, если она хороша, воздействует на слушателей намного сильнее, чем просто стихотворение. И. Сигизмунд Кац решил сочинить мелодию к стихотворению Дыховичного.
«1941 год - грозный год, - писал композитор в своей книге «Дорогами памяти». — В конце июля начались воздушные налёты на столицу. Многие москвичи дежурили на крышах своих домов, во дворах и подъездах. Хорошо помню свой номер четыре, чердачное окно, из которого я выглядывал на улицу... Иногда бывало очень шумно и хлопотно, но кое-когда удавалось сидеть «без дела»... В такие более спокойные для нашего района ночи, я обычно пытался сочинять - это немного отвлекало от тяжёлых мыслей, связанных с внезапно начавшейся войной, и немного избавляло от чувства - что сказать! - страха...
- Так-так-так, - говорит пулемётчик,
- Так-так-так, - говорит пулемёт, - пытался я вникнуть в стихи Дыховичного, которые он мне вручил, - мы случайно встретились на улице. Поздно ночью, после отбоя воздушной тревоги, посидел немного за роялем, потом за письменным столом, и через два-три часа клавир песни был готов. Я сразу почувствовал, как растёт ощущение своей причастности к семье защитников Москвы. Впервые с начала войны я уснул сразу. Моя творческая совесть была спокойна: первая военная песня написана».
Правда, на радио новую песню приняли без энтузиазма, посчитали её излишне легкомысленной, но потом всё же решили пустить в эфир и посмотреть на реакцию радиослушателей. Постановили, что песню споет Борис Чирков, исполнитель роли легендарного киногероя Максима. В ближайшей радиопередаче Чирков сначала спел полюбившуюся всем песню «Крутится, вертится шар голубой» с новыми, «военными» словами, а затем обратился с приветствием к красноармейцам, сражающимся на фронтах, и закончил своё приветствие исполнением новой песни «Два Максима». И буквально на следующий же день на радио посыпались сотни писем и телефонных звонков с просьбой повторить песню. Таким образом, спор о песне был раз и навсегда решён самими радиослушателями.
В 1941 году песня «Два Максима» была записана на пластинку в исполнении популярного артиста Георгия Виноградова в сопровождении джаз-оркестра Наркомата обороны под управлением Ю.Лаврентьева. Вскоре оркестр Лаврентьева при выходе из окружения под Вязьмой почти весь погиб. Среди прорвавшихся артистов был и Георгий Виноградов.
В 1943 году Георгий Виноградов вновь записал на пластинку песню «Два Максима», на этот раз с джаз-оркекстром ВРК под управлением А. Цфасмана (пластинка № 360 по нумерации 1942-1943 гг.).
Популярность песни была столь велика, что матрицы, с которых печатали тиражи пластинок, быстро износились, поэтому пришлось делать ещё одну, уже третью по счёту запись (пластинка № 11581). Всё это ясно говорило о колоссальной популярности песни о двух «максимах».