Страница 32 из 63
В это время и произошел инцидент, имевший в дальнейшем большие последствия. Герцог Леопольд V Австрийский, прибывший под Акру весной 1191 года, после смерти Фридриха Швабского остался самым знатным из немецких крестоносцев и стал как бы их предводителем. На его беду у него было мало средств, и влиянием поэтому он не пользовался. Будучи родственником Конрада Монферратского, он сразу принял сторону его и Филиппа. После взятия Акры Леопольд, видимо, вывесил знамя над одним из домов в английском секторе города, рассчитывая его занять. По приказанию Ричарда знамя было снято и выброшено в городской ров.
В чем причина такого оскорбления? По словам одного 'III хрониста, Леопольд находился на жаловании у Ричарда. I Возможно, им был совершен какой-то нелояльный поступок по отношению к английскому королю. Возможно, Ричард просто не хотел видеть в своем секторе сторонника I Филиппа и Конрада. Можно предположить также, что Леопольд выглядел в глазах Ричарда представителем мелкого рыцарства, требующим, установив свое знамя, часть добычи. Стоит упомянуть о вспышках гнева у английского короля, вначале, по большей части, наигранных, а затем, вместе с усиливающейся раздражительностью, настоящих. Во всяком случае, это была ошибка, за которую Ричард потом дорого заплатил. Так и не получив удовлетворения, смертельно обиженный Леопольд отправился домой.
Потери крестоносцев при осаде Акры были чрезвычайно высоки. Список умерших и погибших включал в себя королеву Сибиллу, латинского патриарха Ираклия Иерусалимского, пятерых архиепископов, шестерых епископов, четырех аббатов, одного приора, одного архидиакона, двух герцогов, одного ландграфа, десятерых графов, трех виконтов и ещё тридцать человек нетитулованных баронов.
Сколько погибло рыцарей и простого народа никто и не пытался сосчитать.
Со взятием Акры Филипп посчитал свою миссию законченной. 20 июля Ричард предложил Филиппу дать совместное обещание остаться в Святой Земле еще на три года, чтобы окончательно разбить Салах ад-Дина и завоевать Иерусалим. Тот отказался и уже 22 июля объявил о решении отправиться домой, мотивируя это болезнью и нездоровым климатом. Это вызвало всеобщее возмущение, так как всем здесь находившимся грозила смерть не только от вражеского оружия, но и от болезней, вызванных климатом. Филипп попросил разрешения на отъезд у Ричарда, с которым он был связан договором. В конце концов английский король согласился на его отъезд, заставив Филиппа признать, что теперь никто из них ничего никому не должен и еще раз дать клятву на Евангелии не нападать на анжуйские владения не только во время его отсутствия, но и еще в течение 40 дней после его, Ричарда, возвращения. Впрочем, он мало верил обещаниям (сам не раз обещал жениться на Алисе) и поэтому вдогонку за Филиппом послал быстроходный корабль с приказом готовить замки к войне. Расположенные к Филиппу хронисты, впрочем, объясняли его внезапный отъезд необходимостью присоединения к Франции графства Артуа.
Ему оставалось теперь перед отъездом вместе с Ричардом решить судьбу королевства Иерусалимского. Конрад Монферратский был кровно заинтересован в том, чтобы этот вопрос решался в присутствии французского короля. По совету Филиппа Конрад возвратился из Тира в Акру, попросил прощения у Ричарда и обещал ему верное сотрудничество. И, хотя он обещания не сдержал (он не только в дальнейшем ничем не помог Ричарду, но и всячески вредил ему), Ричард показал себя политиком, способным пойти на уступки, предпочитавшим возможного союзника открытому врагу. 28 июля короли вынесли компромиссное решение. Ги де Лузиньян должен был пожизненно оставаться королем, а затем корона передавалась Конраду и Изабелле и их наследникам. Доходы королевства Ги и Конрад должны были делить между собой. Конрад имел возможность присоединить к своим владениям Сидон и Бейрут, отвоевав их у турок, а старший брат Ги Жоффруа де Лузиньян получил право владеть Яффой и Аскалоном, опять-таки предварительно завоевав их. При дальнейших переговорах с Салах ад-Дином в качестве короля Иерусалимского мог теперь выступать только Конрад Монферратский.
Командование армией Филипп передал Ричарду, начальство над французами поручил Гуго, герцогу Бургундскому. Филипп передал Конраду свою половину Акры и 31 июля, захватив свою часть заложников, которых также передал маркизу, в его сопровождении на кораблях отправился в Тир.
3 августа он отбыл на родину вместе с епископами Лангрским и Шартрским и двоюродным братом, графом Неверским. Он зашел в замок Маргат (видимо, чтобы выслушать жалобы Исаака Кипрского на Ричарда), затем в Триполи, Тартус и в порты княжества Антиохия. Как руководитель крестового похода он готовил доклад папе о положении дел в Святой Земле. Затем его путь проходил вдоль побережья Малой Азии и через Корфу в Италию, где он высадился 10 октября. В Риме Филипп пробыл восемь дней. Он встретился с папой и обвинил перед ним Ричарда в том, что из-за высокомерия, заносчивости, а также скандального характера Ричарда он, Филипп, должен был прервать крестовый поход. Видимо, далее следовали обвинения в нарушении Ричардом клятвы жениться на Алисе и в разбойничьем нападении на христиан на Сицилии и Кипре. Папа Целестин III посчитал крестовый обет Филиппа выполненным, но не освободил его от клятвы не нападать на земли Ричарда, о чем тот его просил: прямая обязанность церкви состояла в защите владений крестоносца.
В начале декабря Филипп встретился в Милане с императором Генрихом VI. Он повторил ему свои обвинения и добавил, видимо, сицилийские эпизоды, порочившие Ричарда в глазах Генриха. Хронист Роджер из Ховдена пишет: «Французский король уговаривал римского императора взять в плен короля Англии, если тот будет возвращаться через его страну».
Незадолго до Рождества Филипп прибыл в Париж.
Французские хронисты, оправдывая бегство Филиппа и нарушение им крестовой клятвы, пишут о сокровищах, оставленных им герцогу Бургундскому, или о средствах, на которые можно содержать пятьсот рыцарей и тысячу солдат в течение трех лет. На самом деле единственное, что он оставил герцогу, это была половина выкупа за пленных из Акры. Под эти деньги, по словам Амбруаза, Ричард занял герцогу сумму в 5 тысяч марок (возможно, однако, гораздо большую).
Но выкуп еще нужно было получить. Вначале было условлено, что выкуп будет выплачен через месяц, а потом срок выплаты был продлен еще на десять дней.
Известие об условиях договора было сильным ударом для Салах ад-Дина. Даже если он заранее решил не выкупать пленных, он не мог открыто заявить об этом, опасаясь гнева родственников пленных. Поэтому он собрал 100 (из требующихся 200) тысяч динаров для выкупа, к нему были доставлены 1600 христианских пленников и Святой Крест, но с выкупом и обменом он не торопился. Он отправил в Тир посланника с подарками к Филиппу, возможно - договариваться о смягчении условий, но тот его уже не застал. С другой стороны, приближался первый срок выполнения договора, а на руках у Ричарда была только половина пленных. Ричарду грозило выглядеть в глазах Салах ад-Дина несостоятельным, что могло толкнуть султана на прямые переговоры с Конрадом, а этого король не хотел допустить. Поэтому Ричард согласился с продлением срока и отправил 5 августа в Тир делегацию во главе с Хьюбертом Уолтером, чтобы вернуть в Акру французскую половину пленных. Маркиз, однако, отказался вернуть пленных, которых он получил от Филиппа, а также не захотел присоединиться к армии, считая большим риском для себя находиться рядом с Лузиньянами и Ричардом. Терпение Львиного Сердца кончилось, и он стал собирать войска, чтобы взять Тир штурмом. В дело вмешался заинтересованный в получении выкупа герцог Бургундский. 8 августа он отправился в Тир и объяснил Конраду, чем могут закончиться игры, затеянные королем Филиппом и маркизом. 12 августа он вернулся в Акру вместе с пленными.
Чем ближе становился срок выплаты выкупа, тем сильнее росли взаимные подозрительность и недоверие. Мусульмане считали, что, получив выкуп, Ричард просто их обманет и не выпустит пленных, «ибо так говорили впоследствии его собственные единоверцы», по словам мусульманского хрониста. Крестоносцы же полагали, что Салах ад-Дин вообще не хочет платить и сознательно затягивает время, которое работает на него. Так или иначе, выкуп в срок не был передан, а Салах ад-Дин начал настаивать (это подтверждают мусульманские хронисты) на усилении гарантий выполнения христианами договора.