Страница 83 из 90
л) Гостьков между Дыминым и Узноимом. Значительность города видна отчасти из того, что в нем находилось святилище удивительной величины и художественной отделки. Город вел значительную торговлю.
Таковы главные города поморской земли. Кроме них в наших источниках упоминаются еще: Накла, имевшая сильные укрепления; она была разорена и сожжена Болеславом III в 1121 г.; княжеская крепость Старьград и город гаволян неизвестного наименования. Города Поморья, как и вообще все старинные славянские города — выросли и развились по большей части из небольших защитных городков или религиозно-военных укреплений, под стенами которых ради удобств, защиты и общежития, обосновывалось постоянное население. Крепость, таким образом, образовывала срединное ядро или центр собственно города. В ней обыкновенно помещалось святилище, замок князя, обширные прочные здания, к ним принадлежавшие, и двор; все вместе было обнесено крепкими стенами. Жил ли кто постоянно в этом месте — из источников не видно; но если и жили, то не простые, обыкновенные обыватели, а правительственные лица и городская стража. Вокруг стен крепости располагался город, где жило торговое и ремесленное и вообще все основное население. Город имел улицы, по которым для удобства иногда лежали деревянные помосты; площади, на которых происходили торги и совещания об общественных делах; веча, для последних были устроены особые возвышенные места, вечевые степени, с которых говорили к народу правительственные лица и старейшины. Дома в городе, иногда довольно высокие, были выстроены по большей части из дерева и тесно стояли друг возле друга. Сам город был также обнесен валом или стенами и имел входные ворота. За городом помещалось предместье, где находились различные хозяйственные здания, житницы, амбары и так далее.
Таким образом, поморский город соединял в себе два назначения: он был столько же местом общежития, торговли, религиозным и административно-экономическим центром, сколько и местом защиты.
Пути сообщения. Сообщение между отдельными местностями и частями страны, городами, крепостями и селами — происходило без особых затруднений, равно посредством многих водных путей и сухопутных дорог, по которым могло двигаться одновременно даже значительное количество людей. Миссия следовала из города в город то по рекам и озерам, то по твердому пути; теми же дорогами ходили войска и дружина князя Вартислава и, наконец, войска Болеслава III, разгромившие северное Поморье. Затруднения в путях сообщения замечаются на южной и западной окраинах страны, где на больших пространствах тянулись огромные, еще дикие, девственные леса и болота. Впрочем, так как путь миссионеров и князей был строго определен, от одного города к другому, то и заключение об особенно широком развитии путей сообщения во всем Поморье не может считаться полностью достоверным. Верно только, что важнейшие города и места жительства сообщались между собою легко и свободно. По болотистым топям, заливам и рекам находились мосты, правда, непрочные, но удовлетворявшие первым потребностям сношений.
Занятия населения были довольно разнообразны:
Земледелием, огородничеством и садоводством занималось преимущественно население сельское и жители пригородов. Они возделывали рожь, пшеницу, лён и коноплю, мак и многие другие культуры. Жатвы отличались обилием и производились посредством серпа. Богатство плодовых деревьев приводило бамбергских миссионеров в изумление. Само собою разумеется, что успехи земледелия были не везде одинаковы: они зависели и от характера почвы, неравномерно плодородной, покрытой во многих частях топкими болотами, и от исторических обстоятельств; места, открытые для вражеских набегов, представляли для земледельца мало привлекательности, и потому не могли особенно поощрять и развивать труд его. Земледелие преуспевало только в более счастливых, плодородных и безопасных местностях. Тем не менее, говоря вообще о всем народе, характер занятий его был по преимуществу земледельческий; иначе едва ли бамбергские миссионеры воздали бы такую хвалу земледельческому обилию и богатству страны.
Скотоводство процветало. Среди домашнего скота были: свиньи, овцы и бараны, козы, коровы и быки, составлявшие вьючный скот; особенно славились огромные и сильные кони, ценившиеся очень высоко. Количеством их измерялась сила и могущество знатных людей.
Рыболовство, естественно, было одним из важнейших занятий жителей, сидевших по морским заливам, озерам и рекам. Основным видом рыбы была сельдь, обилие, величина и приятный вкус которой столь положительно засвидетельствованы Сефридом. Кроме сельдей ловилась и иная рыба; об одном большом роде ее (камбала-ромб) миссионеры сохранили почти полубаснословное воспоминание.
Пчеловодство, как особый промысел или занятие, может быть предполагаемо из существования отличных медов, о которых рассказывает Сефрид.
Ремесленные занятия главным образом обнимали предметы первой необходимости: постройку жилых и хозяйственных зданий, речных и морских судов, выделку оружия, домашней утвари, полотна и других тканей для одежд, обуви. Впрочем, как кажется, ремесленная деятельность уже не ограничивалась одним этим, но распространялась и на некоторые предметы роскоши, шитье золотом, художественные скульптурные и живописные работы, литье или ковку из благородных металлов.
Война, или, говоря вернее, пиратство и грабеж принадлежали к обычному промыслу. Знатные, богатые люди, вожди собирали дружины и ходили грабить соседние земли, преимущественно Данию и Польшу. Добыча делилась между участниками похода; часть ее шла в сокровищницы храмов. Пиратством и разбоем занимались очень многие, по крайней мере, о поморянах шла общая молва, как о народе диком, необузданном, привыкшем жить грабежом и войной, беспрестанно разорявшем соседние страны, не щадившем даже своих близких соотечественников.
Торговая деятельность — при естественной производительности страны и легкости путей сообщения — была очень значительна. Это видно даже из случайных показаний наших источников: многие волыняне ходили за море (в Данию и Швецию?) по торговым делам, то же делали и жители Штетина и Клодны; Штетин торговал с Руяной, обитатели Колобреги, при наступлении зимы, почти все отправлялись в море на острова для торговли, так что Оттон нашел город опустевшим; гостьковцы вели торговые дела с датчанами. Для внутренней торговли по городам и большим деревням в определенные дни открывались рынки, к которым и сходился окрестный народ. Предметами торговли, можно полагать, были: рыба, соль, хлеб, товары, шедшие с запада, а также и челядь — рабы. Торговля, возможно, производилась и меной предметов и денежной куплей. Монета в стране ходила чужеземная, польская и, вероятно, датская и саксонская. Особой редкостью она не была, как видно из того, что ее в большом количестве имели не только владетельные и знатные лица, но и обыкновенные горожане.
Общий экономический быт Поморья представляется бамбергскими проповедниками в состоянии довольства и богатства: в стране, по их словам, не было нищих, и бедняки вообще презирались. Наученный печальным примером Бернгарда, отвергнутого волынцами по причине бедного вида, Оттон особенно заботился о том, чтобы явиться к варварам в блеске, обилии и богатстве и тем привлечь их к христианству; этим обстоятельством он объяснял потом часть успеха своего дела. Действительно, в стране было много богатых людей, они имели большое влияние и силу, но едва ли можно сказать, что в ней вовсе не было бедности, по крайней мере, едва ли наблюдения проповедников и их знание народного быта были столь многосторонне обширны, чтобы мы могли принять отзыв их за полную правду: бамбергская миссия видела только города и не заглядывала в те глухие гнезда, где обитает голь и суровая нищета.
Домашнее хозяйство, смотря по состоянию лиц, было более или менее обширно и благоустроенно. Дома и другие здания за недостатком камня строились из дерева и имели иногда верхнее (горницы) и нижнее отделения. Яства и напитки подавались в изобилии. Сефрид особенно хвалит необыкновенный вкус медов и пива, необыкновенную чистоту и порядок стола. Из домашних вещей упоминаются: чаши, рога для питья меда и другие сосуды. Одежда была проста, но едва ли особенно бедна, так как она составляла предметы воинской добычи. Как воины, так и простые люди носили плащи и шляпы, отличные по своей форме от подобных немецких. Жрецы носили длинную одежду. Обыкновенное вооружение состояло из копий, между прочим, метательных, мечей, секир, ножей и щитов. Войска имели знамена.