Пришлые

Лейтенанта Ворстона, худощавого высокого блондина, им представили утром, как замену выбывшему Сулайху. Приоткрыв рот, хлопая белёсыми ресницами, Ворстон, вышколенный выпускник высшей военной академии Республики, откровенно не понимал, как смеет этот наглец разговаривать с подполковником в подобном тоне. Пораженный вопиющим нарушением субординации, Ворстон попросту не заметил оскорбления в собственный адрес.

— Подведем итоги, — продолжал Алексей. — Группа не сработалась, к выполнению заданию готова лишь отчасти. Можно предположить, что нас используют в качестве расходного материала, но тогда к чему столько сложностей? Вместо бесполезного обучения лучше бы напоили, а потом просто сказали — ребята, надо спуститься в логово восьмисот летающих мин плюс-минус сто или двести штук и проверить, как работает прибор, который якобы эти мины должен отпугнуть. Если прибор работает — переходим к следующей фазе, если нет — не беда, пошлём новых.

— Я не обязан перед тобой отчитываться, — играя желваками, медленно произнёс подполковник, — но раз зашёл такой разговор, то скажу. Все, что ты здесь нёс — полный бред. Дело обстоит иначе.

— Значит, дело обстоит гораздо хуже.

— Не понял, — лицо подполковника выразило полное недоумение.

— А что тут понимать? Судя по бестолковой увертюре, кто-то очень заинтересован в провале нашей миссии.

Подполковник вскочил. Указка полетела в сторону, следом отправился электронный планшет, на свою беду лежащий на подлокотнике.

— Да как ты смеешь! Мальчишка! Ты, упрямый сосунок из каменного века, обвиняешь в предательстве вернейших Республике офицеров! Да я тебя в порошок сотру! Смирно, когда с тобой говорит старший офицер!

Первым его порывом было вытянуться по стойке смирно.

«Да пошло оно всё».

С этой мыслью Алексей пересёк кубрик, плюхнулся в кресло и закинул ногу на ногу.

— Не надо кричать, подполковник. Мои слова вас удивят, но я тоже хочу жить. Вы правильно подметили. Дав согласие, я подписался на беспрекословное подчинение. Вы не оставили мне выбора, и я готов рисковать жизнью рядом с вами. Но я не подписывался на самоубийство. Неужели вы не видите, что во всей этой «операции», — скривил он губы, — сплошные несостыковки.

— Единственная несостыковка, которую я вижу, сидит передо мной. — Тон начальника штаба заморозил воздух в кубрике. — Маленький, наглый, ничтожный человечек, ты кем себя возомнил?

Съязвить ещё раз Алексей не успел. Повинуясь приказу подполковника, в кубрик ворвалось отделение пехоты. Не церемонясь, они свалили всю группу на пол.

— Этих отпустите. — Подполковник недобро взглянул на распластанного Алексея. — Этого оттащите в шлюз, пристрелите и выкиньте за борт.

Алексей попытался возразить, но пехотинцы молча поволокли его к выходу.

— О выполнении немедленно доложить.

Эти слова подхлестнули Алексея к действию. Вырвавшись из цепких рук, он кинулся в отчаянную драку. В кубрике вмиг образовалась свалка. Пока хватало сил, Алексей без разбора наносил удары, получая в ответ увесистые оплеухи.

Всё закончилось, когда командир взвода с расплющенным окровавленным носом рухнул на пол. В боку Алексея кольнуло, тело потеряло пластичность, руки, перестав слушаться, опали плетьми. Чей-то ботинок пребольно ударил в лицо. Свет окончательно померк.

С возвращением сознания пришла боль. Всё тело саднило. Не открывая глаз, Алексей пошевелил руками. Не тут-то было — руки и ноги никак не реагировали на призыв к действию. Открыл глаза. Когда мутные пятна постепенно обрели резкость, Алексей пожалел, что зрение ему по-прежнему подчиняется.

В сотнях километров под ним медленно вращалась планета, отдалённо напоминавшая матушку Землю. Залитый светом звезды континент, омываемый синевой океана, прекрасно просматривался сквозь редкий пушок облаков. Узор рек и водоёмов, изрисовавший хребты и долины, невольно притягивал взгляд. Девственная поверхность планеты, налитая праздником жизни, призывала восторгаться первобытной красотой.

Столь грандиозное зрелище Алексей видел всего лишь третий раз в жизни, но от восторгов он был далёк. Планета, заметно увеличиваясь в размерах, с огромной скоростью неслась ему навстречу. Остановить падение было невозможно. Гарда магнитом тянула к своей поверхности человека, одетого в скорлупу скафандра.

«Подполковник, мать твою, — метались в голове мысли, — вместо спасительной пули приказал вырядить меня в скафандр, ввести парализатор и отправить жариться в плотных слоях».

Воображение мигом нарисовало жуткую картину.

«Если он хотел потешить самолюбие и посмотреть, как я обделаюсь, то ждать осталось недолго».

Застывшим от страха взглядом Алексей смотрел на приближающуюся твердыню. Гарда полностью заслонила собой лицевой щиток, и на ее поверхности проявились отдельные пики и водоёмы.

Алексей прилагал отчаянные усилия, пытаясь дотянуться подбородком до консоли управления, но препараты по-прежнему блокировали нервные окончания. С каждой секундой жить хотелось всё сильнее. Он вдруг остро ощутил, что попал в безвыходную ситуацию.

Отчаяние и безысходность захлестнули сознание. От жалости к себе, любимому, на глаза навернулись слёзы. Вспомнив поговорку, что безвыходных ситуаций не бывает, Алексей, давя из себя редкие всхлипы, неумело заплакал. Наперекор бытующему мнению легче не стало. Тогда он набрал в лёгкие воздуха и потихоньку завыл. Постепенно вой перерос в отчаянный, душераздирающий вопль, полный животного страха. Утешало одно — о минуте его слабости никто никогда не узнает.

— Не ори, придурок, — от голоса в наушнике Алексея окатило словно ушатом ледяной воды.

— Кто здесь? — От неожиданности Алексей громко икнул.

— Я здесь.

Перед его лицом показалась перчатка и несколько раз хлопнула по лицевому забралу.

«О господи, спасибо тебе, что не оставил в трудную минуту, — мгновенно пронеслось в голове. — Клянусь мамой, которую никогда не видел, и папой, которого никогда не знал, что больше не буду грубить командирам. Честное слово».

— И я здесь.

Алексей почувствовал, что его толкнули в другой бок.

— Ребята, что происходит?

— Объяснения потом, сейчас не мешай. Мы тебя ведём, не вздумай включить ранец.

— Да я пукнуть без посторонней помощи не смогу, не то что ранец включить.

— Вот и хорошо, действие препарата скоро кончится. Не отвлекай нас.

— Я так рад вас слы…

— Заткнись, сказал, — непреклонно потребовал Алекс. — Ворстон, вижу объект, ноль три вниз, расстояние тысяча двести.

— Переходим в горизонт.

Поверхность планеты замедлила приближение и плавно заскользила в сторону. Вскоре Алексей увидел цель их полёта.

Крупный сегмент разбитого корабля с огромной скоростью летел по низкой орбите. Медленно вращаясь, он разбрасывал солнечные блики, отражённые в растерзанных рёбрах остова. Алекс и Ворстон, виртуозно управляя ранцами, сравняли скорость и сели на край сегмента. Щёлкнули магнитные упоры, троица продолжила путь внутри остатков некогда могучего механизма.

Дикий хохот сотрясал товарищей несколько минут.

— Кто здесь? — давясь смехом, спародировал Алексея Ворстон и смачно икнул.

Раздался новый взрыв смеха.

Алексей ржал вместе со всеми. Теперь всё пережитое казалось досадным недоразумением, и улыбка долго не сходила с его лица.

— Ладно, посмеялись и хватит. — Ворстон отстегнул от скафандра тюки со снаряжением. — Сколько?

— До расчётной точки четыре минуты, можно начинать.

Алекс примагнитил тюки Ворстона к корпусу.

— Действуем, как условились. Если у меня не получится, работайте от контрольной точки.

По напряжённым интонациям Алексей понял, что Ворстон идёт первым.

— И ещё, — добавил Ворстон, — введи его в курс дела, а то опять панику поднимет, второго раза мои перепонки не выдержат.

— Всё будет хорошо. — Алекс хлопнул его по плечу. — Пора.

С усилием отрывая от пола намагниченные подошвы, Ворстон подошёл к краю, несколько секунд постоял над бездной и шагнул вперёд. Мимолётный импульс ранца задал нужное направление. Алексей, приподнявшись на ещё слабых руках, проводил взглядом одинокую фигуру, стремительно падающую на поверхность планеты.