Осенняя лихорадка

— Ну что, вы готовы? — спросила Терри. — Лично я готова.

Шон молча смерил ее с головы до ног тем же дерзким взглядом и кивнул. У Терри мурашки побежали по спине. Да, он настоящий мачо... Однако до сих пор Шон никогда так на нее не смотрел, и Терри запаниковала.

Шон взял ее за запястье и потянул к двери. Она высвободила ладонь, взяла со столика бежевую кожаную сумочку в тон туфлям, заперла дверь и пошла вслед за Шоном к калитке. Увидев у тротуара его машину, Терри замерла от восторга.

— Какая прелесть! — ахнула она, любуясь роскошным серебристым автомобилем. — Красотища!

Шон просиял.

— Скажу откровенно, после «Красы морей» эта, как вы выразились, «прелесть» моя вторая радость в жизни.

— А что это за марка?

— «Бентли». А если бы вы знали, какова она в деле! — Шон обошел машину, открыл дверцу и помог Терри сесть. Потом вернулся, сел за руль и достал темные очки. Надел, покосился на свою спутницу и усмехнулся. — Ну держись, крошка, сейчас я покажу тебе, что умеет моя «ласточка»...

За все неполные тридцать лет никто ни разу не назвал Терри крошкой. Казалось бы, она должна была возмутиться, что он ни с того ни с сего перешел на «ты» и вообще фамильярничает, но она почему-то ничуть не обиделась. И особенно ей понравилось, что Шон назвал машину ласточкой... Хоть что-то общее у них есть, обрадовалась она, и по телу разлилось приятное тепло. А ведь если задуматься, этот Шон Брайт ведет себя как... как пещерный человек! А ей подобное обращение нравится?! Нет, она точно не в себе! Пора обращаться к психиатру.

Шон включил зажигание и мотор взревел. Заработала магнитола. Из четырех мощнейших стереоколонок грянули «Битлз». Он сделал звук потише. Впрочем, разницы не было никакой: все заглушал гул мотора. Шон протянул руку и, пристегивая Терри ремнем безопасности, случайно коснулся ее груди. У нее сердце сбилось с ритма и перехватило в горле. Шон щелкнул замком, а потом пристегнулся сам.

— Как, вы тоже пристегиваетесь? — спросила Терри, пытаясь скрыть смущение. — А я почему-то думала, что вы лихач.

Шон усмехнулся.

— По правде говоря, раньше я не пристегивался. Пока в один прекрасный день не вылетел через лобовое стекло своей тачки. — Он покачал головой. — Чудом уцелел! Хорошо, что голова у меня оказалась крепкая...

Терри покосилась на него и только сейчас заметила длинный шрам на виске. Шон взглянул на нее сверху вниз, нажал на газ, и машина рванула вперед на бешеной скорости. Терри судорожно вцепилась в черное кожаное сиденье.

Они мчали по прибрежному шоссе. Половину дороги Терри проехала с закрытыми глазами, а Шон, прибавляя газу, обгонял все машины, и «ласточку» швыряло из стороны в сторону. Внезапно Шон заложил крутой вираж и на той же бешеной скорости помчался в обратную сторону. Через какое-то время Терри открыла глаза и заметила, что они едут мимо ее дома. Миновав несколько кварталов, он наконец сбросил скорость и припарковался на стоянке у бара «Нептун».

Из колонок по-прежнему громыхали «Битлзы». Терри за всю дорогу не вымолвила ни слова. Переведя дух, она с трудом отцепила онемевшие пальцы от сиденья и почувствовала, что после прогулки с ветерком у нее внутри все дрожит от напряжения.

— Ну, что скажете о моей «ласточке»? — спросил Шон, отрывая руки от руля и открывая дверцу.

— Что скажу? — пробормотала она и облизнула нижнюю губу, на которой виднелись отпечатки ее зубов. — Классная машина.

Дрожащими пальцами Терри развязала шарф и пригладила волосы. Шон молча покосился на нее, вылез, обошел «бентли» и открыл ей дверцу. Терри выставила ноги на асфальт и попыталась подняться, но поняла, что у нее дрожат колени. Однако она все-таки встала, но ее качнуло. Шон тут же поддержал ее, обхватив твердой рукой за талию.

— И это все, что вы можете сказать?

— А вы, как мне показалось, классный водитель...

Шон пристально смотрел ей в лицо. Терри подозревала, что сейчас она белее мела. Ноги все еще дрожали, сердце колотилось как бешеное.

Почувствовав ее состояние, Шон притянул Терри к себе и тихонько произнес:

— Черт! Я напугал вас до полусмерти! Почему вы мне ничего не сказали?

Терри умудрилась выдавить улыбку.

— Пустяки! Просто я не привыкла к такой быстрой езде.

Шон снова окинул ее пристальным взглядом, вздохнул, чертыхнулся и, запустив пятерню в черные волосы, сокрушенно покачал головой.

— Простите меня, Терри! Я вел себя как подлец, и, по правде говоря, преднамеренно.

У Терри окаменела спина. Она не верила своим ушам.

— Как это преднамеренно? О чем это вы? Вы что, нарочно устроили эту бешеную гонку?

Шон с виноватым видом кивнул.

— Вы что, хотели меня напугать? — догадалась Терри. — Но зачем?

Шон вздохнул.

— Наверное, пытался доказать что-то самому себе.

— Что доказать? — вытаращив глаза, спросила Терри.

— Думал, прокачу вас с ветерком — а я, когда один, всегда так езжу — и вы станете верещать как ошпаренная кошка, ну и вообще... заставите отвезти вас домой.

— Понятно. — От обиды у Терри заныло в груди, а на глаза навернулись слезы, и, чтобы скрыть их, она отвернулась и обвела глазами стоянку.

Шон убрал руку с ее талии, и Терри поняла, что ей не хватает тепла его руки.

— Если вы пожалели, что пригласили меня... — пробормотала она, избегая его взгляда, — если не хотите, чтобы я пошла с вами, то зачем же тогда...

— Дело не в этом, — оборвал он ее. — Терри, я...

— Только не надо ничего объяснять, — тихо сказала она, а в груди у нее разливалась странная острая боль. — Зря я согласилась. Вы пригласили меня из любезности, а я...

— Ни черта подобного! При чем тут любезность? — Шон снова пригладил волосы ладонью. — К вашему сведению, я никогда не любезничаю с женщинами. — Он помолчал. — Если честно, мне от женщины нужно одно — поскорее затащить ее в постель. А вы, Терри, совсем другая. Да это же и дураку понятно! Скажите, ну что вам делать с таким мужланом, как я?

— Значит, вы пригласили меня исключительно для того, чтобы потом затащить в постель? — с неподдельным изумлением уточнила она, а про себя подумала: какая же я дурища! Вырядилась, как девица с обложки «Плейбоя», а потом удивляется, что ее пригласили в бар лишь для того, чтобы потом переспать с ней.

— Черт побери, а вы что думали? — на этот раз смутился Шон. Сквозь загар на смуглых щеках проступил лихорадочный румянец. — Послушай, крошка, ты же чертовски привлекательная женщина, хоть и редактор. У тебя потрясающая грудь и такая аппетитная попка, что я... Черт меня возьми, ведь я же не голубой! И не евнух!

Скажи ей все это кто-то другой, Терри наверняка бы оскорбилась. Но ведь это Шон Брайт. И, к своему собственному удивлению, Терри внезапно ощутила себя женственной. И сексапильной.

— Да, Шон, вы правы, — с трудом сдерживая улыбку, подтвердила она. — С ориентацией у вас все в полном порядке.

Шон помолчал, а потом, заглянув ей в лицо, тихо сказал:

— Терри, я просто негодяй! Не пойму, как такой женщине, как вы, могло взбрести в голову принять мое приглашение...

— Какой «такой»? — спросила Терри и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Зато я точно знаю, почему вы меня пригласили.

— Что вы имеете в виду? — удивился Шон. — И почему же, по-вашему, я вас пригласил?

— Именно потому, что решили, будто у меня с головой не все в порядке, — еле слышно сказала Терри, и от обиды у нее начали подергиваться губы. — Ну что, угадала?

С минуту Шон молча смотрел на нее, а потом широко улыбнулся.

— Нет, не угадали!

— А почему?

— Экая вы непонятливая! Да потому, Терри Стоун, что вы мне нравитесь, черт побери! И даже слишком.

От неожиданности Терри прыснула.

— Вы мне тоже нравитесь, Шон Брайт.

— Жаль! Что я могу дать такой женщине, как вы? Разве что головную боль...

— Я знаю... — Она вздохнула и потупилась.

— Ну что, Терри, вы еще не передумали смотреть турнир?

— А что, ваше приглашение все еще в силе? — Она подняла глаза. — Шон, вы на самом деле хотите, чтобы я пошла с вами?