Страница 29 из 41
- Безлопатника? А куда он дел свой лопатник?
- Не знаю, возможно, его у него украли, пока он копал огород. В любом случае, копать сегодня нельзя.
- Но что же делать, Антонио, ты уже два месяца отказываешься ехать на дачу.
- Я придумал, Мария. Найми этого безработного Мендосу.
- Но ему же придется платить!
- Не придется. Скажи ему, что твоя бабушка зарыла на огороде немножко сокровищ древних инков, и он перекопает тебе весь огород. Только следи, чтобы он не выкорчевал дом.
- Ладно, Антонио. А можно, если мы найдем эти сокровища, я куплю себе сапоги, шубу и что-нибудь из драгоценностей?
- Вот еще. Мы купим мне машину, а остальные деньги уйдут на штрафы, потому что у нас, видишь ли, запрещено водить машину в нетрезвом виде. Все, Мария, не надо никакого Мендосы, я сам все сделаю.
- Сегодня?
- Нет. Пройдет трехдневный праздник святого Имбрулио Опохмелителя, потом день святого Игнасио, покровителя людей, не ездящих на электричках, а потом уже можно будет никуда не ехать, все равно будет поздно.
- А как же сокровища?
- А пусть полежат, глядишь, проценты набегут. Все, я сплю, Мария, спокойного дня.
- Ах, Антонио, когда ты умрешь, ты станешь святым Антонио Ничегонеделывателем.
167.
- Антонио!
- Да, Мария.
- Что ты там делаешь?
- О, Мария, я разливаю текилу по рюмкам.
- А зачем тебе сразу три рюмки текилы?
- Ну, что ты, Мария, в этом же все и дело. Первую рюмочку я сейчас выпью, второй я запью, а третьей закушу.
- А если ты будешь ею закусывать, зачем ты налил в нее текилу?
- Н-да, Мария, что бы тебе такое ответить?… просто я хочу, чтобы эта рюмка была вымочена в текиле, потому что жевать сухое стекло невкусно и бессмысленно.
- Спасибо, Антонио, теперь мне все ясно. Как же хорошо ты умеешь все разжевывать!
- Да. Особенно я умею разжевывать все, связанное с текилой.
- Антонио, а почему же тогда говорят «трезвый, как стекло»? Наверное, правильно было бы говорить «пьяный, как стекло».
- Ты права, Мария. Более того, раньше так и говорили. Но, в процессе эволюции человечество научилось ходить на задних конечностях, но утратило две важнейшие вещи – хвост и выражение «быть пьяным, как стекло».
- Ой, Антонио, какой ты все-таки умный!
- Да. Но сейчас я пущу эволюцию вспять. Смотри! (Пьет). Вот, я уже и на четвереньках.
- Антонио, а у тебя вырастет хвост?
- Сейчас посмотрим. Дай-ка мне еще одну бутылку! (Пьет). Ой, Мария, не знаю, как у меня, но у тебя хвост есть… и еще серенькая шкурка, большие уши и остренький нос.
- Это же крыса, Антонио!
- У нас в доме завелись крысы, Мария. Надо вызвать кошку. А я вернусь в мировой океан, из которого мы все вышли… налей мне ванну, Мария, я побуду простейшим одноклеточным.
168.
- Мария!
- Да, Антонио.
- Все, я решился. Я включаюсь в борьбу за президентское кресло.
- А чем тебя не устраивает твое, кожаное, на крутящейся ножке? Конечно, когда ты выпьешь, ты начинаешь крутиться на нем, пока не упадешь, но все-таки…
- Подожди, Мария. Не опошляй идею. Я против безальтернативности.
- Чего, Антонио?
- Смотри, Мария, всему на свете есть альтернатива: старикам – молодые, курицам – утки, бутылке текилы – другая бутылка текилы.
- Поняла, ежикам – кактусы, женщинам – мужчины…
- Стоп, Мария, для меня такой альтернативы нет. Альтернативой женщине может быть только другая женщина. Например тебе – Люсия, а иногда Хуанита, но это я называю плохой альтернативой.
- Что? Что ты сказал? Какая у меня альтернатива?
- У тебя такая альтернатива – либо ты немедленно замолчишь, либо я ударю тебя сковородкой по голове.
- А другой альтернативы у меня нет?
- Есть. Ты замолчишь, но я тебя все равно ударю… Гм… а о чем мы говорили? Ты что-то говорила про президента.
- Я? Это же ты что-то хотел от него…
- Я? А что?… Вот, Мария, вот так из-за тебя рухнула моя политическая карьера. А ведь я мог стать Черчиллем и произнести речь в Фултоне… или наоборот – Фултоном в Черчилле.
- Ой, Антонио, вот же опять альтернатива!
- Все, Мария, ты допрыгалась. (Удар сковородки). Пойду посплю… или нет… ну, вот, опять альтернатива. Дам-ка я себе сковородой по голове… или головой по сковороде… да что ж ты будешь делать! (Удар сковородки). Вот, теперь никакой альтернативы. (Упал).
169.
- Мария!
- Да, Антонио.
- Смотри, как я налил текилу – ровно по самый краешек. Прямо тютелька в тютельку.
- Подожди, Антонио, я что-то не поняла. Текилу в рюмке я вижу. А где тютелька в тютельке?
- Что, Мария?
- Ну, ты же сам сказал, что ты налил текилу в рюмку, а тютельку в тютельку. Где обе тютельки?
- Мария, это такое известное мексиканское выражение…
- Знаешь что, Антонио, выражение «налей текилу в рюмку» еще более известное. Но текилу я вижу, а тютелек – нет. А их же должно быть две! Ладно, одну я бы еще могла не увидеть…
- Мария, это выражение означает «в самый раз»…
- Какой «раз»? Если бы ты пил только «раз»! Ты же пьешь целый день!
- Мария, ты знаешь такое слово – идиома?
- Что? Сам идиом! Напился – и сразу ругаться. Ложись спать, алкоголик! Даже тютелькой со мной не поделился, хотя бы одной!
- Нет, Мария, ты не идиома. Ты просто дура… Все, я пошел спать. Только попробуй мне присниться, я из тебя мягкое место сделаю… (Храпит)
170.
- Мария!
- Да, Антонио.
- Я придумал нам невероятно прибыльный бизнес. Считай, что мы сказочно разбогатели.
- А до скольких считать?
- Ох, Мария, теперь это уже неважно. Хоть до миллиона.
- Один…
- Смотри, Мария, у нас в холодильнике десять куриных яиц.
- Два…
- Да не два, а десять. Мы поместим их в микроволновку, и буквально через минуту из них вылупятся цыплята.
- Три…
- Да не три, а тоже десять. Они снесут яйца,…
- Четыре…
- Перестань считать, ты меня сбиваешь! Мы их опять в микроволновку – и к концу дня у нас будет минимум 250 цыплят, не считая яиц, из которых они вылупились.
- То есть, у нас будет столько яиц, сколько куры не клюют?
- Точно, неси яйца! Ну, что, Мария, готовься, скоро я буду яичный король, а ты – яичная королева. А если бы у нас были дети, они были бы яичными принцами.
- Но у нас же есть дети!
- Какие же это дети? Это негодяи, сволочи, подонки… Им я как раз не дам ни песо, потому что… (Взрыв). Мария, что это?
- Это взорвалась микроволновка.
- А на сколько ты поставила яйца?
- На минуту.
- Все ясно, Мария. Цыплята вылупились из яиц максимум за 10 секунд, потом они стремительно выросли и превратились в кур, те начали расширяться – куры же при нагревании расширяются – а в нашей микроволновке тесно, она же МИКРОволновка…
- Да, помнишь, как ты напился и пытался засунуть меня туда? Ничего не получилось.
- Вот, а у меня редко ничего не получается, когда я хочу тебя куда-нибудь засунуть…
- Я придумала, Антонио! Нужно просто купить МАКРОволновку, и все туда поместится – и куры, и яйца, и даже я…
171.
- Антонио, Антонио, пойдем скорее в магазин, я там видела платье моего размера!... А что ты молчишь? Куда ты смотришь?
- Открой шире дверь, Мария, и заходи. Здесь, в квартире все расскажешь…
- Ну, слушай, платье роскошное, оранжевого… (Ба-бах!!!)
- Какая все-таки прекрасная была идея – поставить на дверь эту чугунную болванку. А то – нужно платье, нужно платье! А вот уже ничего не нужно, и все довольны. И главное – тихо. Осталось похоронить Марию и убрать трупы этих негодяев управдома, почтальона и соседа, которые зашли ко мне до Марии. Пожалуй, сожгу квартиру, так будет проще всего. Все равно в следующей серии все будет по-прежнему… ведь мы так полюбились народу…