Олеся

- Ника, а ты чего уезжаешь? Дождалась бы нас! - я начала готовить себе чай.

- Мне нужно, Олесь. По учебе много всего делать и учить. Так что, я, пожалуй, пойду уже, - она улыбнулась.

- А на чем ты ехать собралась? - замерла я. - На маршрутке ни-ни. Ксю, на машинах кто-нибудь остался? Из тех, кто уже домой собирается?

- Да, - тихо вздохнув, ответила Ксюша. - Вот и он. Даже оделся уже.

Я обернулась. На кухню вошел Эльмир. Мое лицо застыло. Ксюха, поняв, что я на него сердита, сообщила ему, что тут девушку подвезти надо. Он смотрел на меня и согласно кивал Ксю. Интересно, он вообще понял, о чем она говорила? Кода Ксюша замолчала, он подошел ко мне совсем близко. Девчонки притихли и наблюдали за нами.

Эльмир искал на моем лице что-то, пристально вглядывался.

- Олесь, - он говорил тихо. - Я не хотел...

- Спасибо. Я беспокоилась, как Вероника доберется. Теперь буду знать, что все с ней хорошо, - я специально перебила его. Ещё не хватало при других обсуждать вчерашнее. Эльмир сверкнул злыми глазами. Он все понял.

- Не за что, - в голосе звучали обида, смотрел он сердито. - Для тебя что угодно, - он развернулся и вышел, напоследок бросив Веронике. - Жду в гостиной, давай быстрее, я тороплюсь.

В дверях он столкнулся с Петькой, они какое-то мгновение пободались взглядами и разошлись. Появление Рыжика спасло меня от расспросов. Судя по выражению лица Ксю, у неё было много вопросов. Мы с Вероникой попрощались, и она ушла.

Постепенно народ разъезжался. Пришло время уезжать нам с Петькой. Он был на удивление молчалив. Зато наблюдал за мной постоянно. Меня начали терзать сомнения - может он откуда-то узнал о том, что у нас с Элом была встреча тет-а-тет и её окончание? Неужели Эл рассказал? Вряд ли. По-хорошему, я должна была бы рассказать ему об том сама. И расскажу. Только не сейчас. Вот смелости наберусь, и расскажу. В любом случае, рядом постоянно кто-то находился все время, и поговорить откровенно не выходило.

Наконец, мы оказались в машине.

- Петь, - начала я, едва мы в неё сели, но он меня перебил.

- Олеся, нам надо поговорить, - он повернул ключ. - Но давай мы это сделаем, когда будем возле твоего дома. Чтобы я от дороги не отвлекся не вовремя.

Такое вступление меня напрягло, но я кивнула, и всю дорогу пялилась в боковое окно. Смотреть на Рыжика было почти страшно. Ведь мы уже поговорили вчера, что он ещё придумал? Мы доехали... быстро. Никогда Петька не отличался склонностью к быстрой езде. Я думала, он в принципе не превышает скорость, оказалось, раньше мне с его настроением везло. А сейчас он сжимал руль, стискивал зубы и смотрел на дорогу. Даже не пытался, как обычно, взять меня за руку, погладить по щеке. В машине повисла атмосфера отчуждения. Я затосковала.

Когда мы остановились перед моим подъездом, я была готова убежать домой, чтобы ни о чем не говорить. Петька был напряжен, и я понимала, о чем бы ни зашла речь, мне это не понравится.

- Олеся, мы не закончили наш вчерашний разговор, - мои глаза напряженно распахнулись. Сами. Петька посмотрел на меня, и отвернулся к окну. Я молчала. Разговор о вчерашнем казался мне меньшим из зол. Разговор о поцелуе с Эльмиром тревожил непредсказуемостью. - Олесь, я не хотел говорить об этом вчера. Просто не выдержал. Но раз уж начал, то закончу, - он взял меня за руку, переплел свои пальцы с моими, и снова отвел взгляд. Мне это не понравилось. Не помню, чтобы когда-нибудь он уходил от тяжелых разговоров. Он всегда отвечал, и смотрел при этом в глаза. А сейчас взглядом уклонялся, только я не понимала - от чего? - Леся, я, наверно, не прав в том, о чем хочу тебя попросить. Но не попросить я не могу, это выше моих сил, - он замолчал, а мое сердце стало пропускать удары.

Опять стало зябко. И захотелось сбежать, чтобы не слышать того, что он мне скажет. Я крепче вцепилась в руку Рыжика, чтобы он не понял, насколько меня пугает вступление, которое он сделал, и что руки у меня начинают подрагивать. Он как-то по-своему понял мое движение, и поцеловал меня в макушку.

- Милая, я прошу, чтобы ты перестала общаться с Эльмиром, - эти слова вызвали недоумение.

- Петя, я с тобой, чем он тебе мешает?

- Олесь, - теперь уже он взял обе мои руки, и крепко сжал их своими ладонями. - Я прошу, чтобы его никогда не было рядом, - он смотрел мне в глаза. Глаза его как будто потемнели. У меня фантазия больная. И не к месту включается. А слова, между тем, острыми иглами впивались под кожу. - Ни в качестве друга, ни в каком другом. Потому, что я не могу видеть его рядом с тобой. Я никогда ни кого не ревновал. И ревновать тебя - это глупо, потому что верю тебе. Но меня корежит, когда я вижу, что он просто смотрит на тебя. А видеть, как ты улыбаешься ему - все равно, что ножом по живому.

- Петя, - я вглядывалась в его лицо, и ничего не могла рассмотреть на нем. - Ты жесток. Он тоже любит, ему тоже больно...

- Олеся, а ты не думала, что видя тебя рядом со мной, он мучается сильнее, чем находись он где-нибудь подальше от тебя? И держит его рядом с тобой одна надежда, что он получит то, к чему стремится, - он выдержал паузу. В голосе звучало раздражение. - Тебя. И почему ты не думаешь о том, каково при этом мне? Мне тоже непросто видеть его постоянно рядом с тобой. Ты, так или иначе, делаешь больно кому-то, пытаясь угодить всем. Невозможно осчастливить всех. Ты должна выбрать.

- Ты мне не доверяешь. И все решил за меня, - тихо, но упрямо сказала я, отворачиваясь от него. Вот сама была зла на Эльмира, особенно после выходки с поцелуем, но отрезать все вот так лихо я не могла. Даже, несмотря на то, что правда в словах Пети была. Я просто не умела никогда принимать такие решения. Но недоверие Рыжика задело. Я вот молчала, когда на него почти вешались мои подружки! И слова не сказала! А он вон как все повернул! Я чувствовала, что начинаю злиться. Так нечестно!!

- Дело не в доверии, - Петька треснул по рулю. - Олесь, Эльмир постоянно везде рядом с тобой. И он будет пользоваться любым случаем, чтобы досадить мне и получить тебя! - тут некстати я вспомнила, что совсем недавно Эльмир оказался рядом и воспользовался. Но чувство вины погасло под ощущением давления на меня. Рыжик тем временем слегка успокоился, и попытался говорить спокойнее. - Олеся, я люблю тебя. И прошу однозначно - пусть он исчезнет из твоей жизни.

- Ты не просишь, - отрезала я. - Ты требуешь!

Тут Петька совсем озверел:

- Пусть так! Если хочешь, то да, я требую! Неужели я не имею права на то, чтобы быть единственным рядом с той, кого люблю?!

- Ты вообще от меня, может, всех разгонишь? - уже произнося слова, я понимала, что несу чушь, но таких замашек от Рыжика не ожидала.

- Нет. Речь только об Эльмире, - Петька сверлил меня взглядом. Ждал.

- Ты уверен, что у тебя ко мне что-то, кроме чувств собственника? - зло спросила я.

- Олеся, - он покачал головой. - Даже не думай фантазировать. Я люблю тебя. Я такими словами не бросаюсь. Ты моя солнечная девочка, ты нужна мне. Ты согреваешь меня. Ты стала частью меня. И только поэтому я не могу по-другому. У нас всегда была откровенность в отношениях, ведь так? - он дождался моего кивка. - Поверь, я умею манипулировать не хуже Эльмира. Но я не хочу получать тебя любой ценой. Когда дело касается тебя, цена имеет значение. А ложь, она все разрушит. Так или иначе, - я чувствовала, что нахожусь на грани истерики. - В любом случае, если с ним тебе будет лучше, ты вправе уйти. Я не буду держать.

Когда Петька говорит таким голосом.... Он не откажется от того, что сказал. Я знала его достаточно хорошо, и понимала, что он не отступит. Если уж он допустил вероятность того, что с Эльмиром мне может быть лучше, то дело пахнет керосином. Он упрется, и сдвинуть его не получится.

Я отвернулась от него и посмотрела в окно. Когда я злюсь, то говорю не всегда то, что надо. Поэтому я постаралась сдержать эмоции, и по-прежнему не глядя на обозленного, и такого дорогого мне человека, сказала сдавленным голосом: