Ночь с тобой

— Да, оставила дома. — Не могла же я ему объяснить, что от одного присутствия лекарства в сумочке у меня начинало болеть все кряду.

— А вы сейчас где?

Интересуется не просто так, соображаю я. Собирается подвезти на своем распрекрасном авто. Только мне это ни к чему. Надо попасть домой чуть раньше такого гостя, чтобы успеть привести в порядок не только себя после тяжелого дня, но и квартиру. Не то чтобы уборку устроить, а так, хотя бы вещички прибрать.

— На пути к дому, — сообщаю я.

— Так вы предлагаете встретиться прямо у вас?

— Да, — как-то робко подтверждаю я, хотя ничего такого не имею в виду. Просто понимаю, что на свидание где-то еще у меня не хватит времени.

— Когда вы прибудете домой?

— Ровно через час.

— Хорошо я подъеду к вам. Надеюсь, сегодня сюрпризы не предвидятся?

— Обещаю, — заявила я и во всю прыть понеслась к метро. Самый надежный вид транспорта, не подведет. В мои грандиозные планы входило не только наведение марафета, хотелось бы до его прихода что-нибудь перекусить. С утра во рту маковой росинки не было. Зубные врачи отбили охоту жевать.

Как я ни вычисляла маршрут — дверь вагона ближе к эскалатору, ринуться первой и прочие хитрости, все москвичи их знают — как ни неслась по переходам двух пересадок, но дорога заняла больше часа. На машине могла проехать и два. Бегом до дома, только бы не поскользнуться, и вот я уже в лифте, стараясь отдышаться, достаю ключи.

«Растяпа», — мысленно выругала я дочь, которая, заскочив ко мне впопыхах, как всегда, попросту захлопнула дверь, не закрыв замок на два оборота.

Хорошо еще, что квартира долго не оставалась без присмотра — я пришла следом за ней!

Квартира моя в старом сталинском доме, стены толстые, потолки высокие, не то что современное строительство. Воры заберутся, хоть дискотеку устроят, все равно соседи не услышат! Даже шум в комнате из кухни с трудом уловить можно. Коридоры просторные и длинные. Сразу влетев в кухню, я засовываю в рот кусок колбасы и содержимое баночки с рекламой йогурта, который быстро устраняет проблемы в животе, одним махом перекочевывает в мое нутро. Тут я вспоминаю, что моя бедная шиншилла тоже с утра не кормлена. Ей-то за что такие испытания, она зубы не ремонтировала!

Чтобы не взбудоражить зверька — при моем неожиданном появлении он начинает носиться по клетке, — я тихонько крадусь по длиннющему коридору и застываю в изумлении на пороге комнаты.

Посреди гостиной, обнявшись, как обнимаются только влюбленные после долгого-долгого расставания, стояла Танюша и…

Нет-нет, поверить в то, что моя дочь обнимается с мужчиной моей мечты, было невозможно! Наваждение, изыдь! Хотелось ущипнуть себя, крикнуть, чтобы видение исчезло.

Но, увы, реальность жестока. И без обмороков и охов пришлось признаться себе, что передо мной вовсе не Святой дух, а собственной персоной Святослав Северцев. Вопрос о том, откуда они знают друг друга, еще не возник в моей голове, а вот как они пересеклись в мой квартире, взволновал меня куда больше.

Значит, она еще не успела уйти, а он прибыл чуть раньше, позвонил и она открыла. Такая необыкновенно разумная мысль мелькнула в моем сознании, пока я оторопело созерцала, как по щекам моей совершенно повзрослевшей дочери текут крупные-крупные слезы, а он, покоритель всех дамских сердец без исключения, нежно целует ее глаза, волосы, шею и, как мальчишка, шепчет слова любви. Шуба сползает с ее плеч, мягко расстилаясь у ног. Они были так увлечены собой, что мир вокруг не существовал. Даже голодная шиншилла, расставив чебурашьи уши и припав носом к клетке, затаила дыхание.

«Сюрприз», — вспомнила я и попятилась к выходу.

8

Бывают дни, которые не кончаются. Это, как правило, очень плохие дни. Когда все чудесно — наоборот, промелькнет, словно миг. И потом будешь часто его вспоминать. Почему все хорошее быстро кончается?

Так вот, именно этот день, который я объявила самым жутким в моей жизни, кончаться не хотел ни в какую.

Прощупав в кармане пальто все, что необходимо, когда выскакиваешь неожиданно на улицу: кошелек, ключи и даже лекарство, которое попалось под руку и я механически затолкала его вместе со всем прочим, размышляю, куда податься. Из квартиры меня деликатно выжила собственная дочь. Пищей не разжилась, ни физической, ни духовной, о которой я втайне мечтала, завлекая Святослава в дом (мол, посидим, поговорим по душам). На улице холодно и промозгло… деваться в общем-то некуда. Я, конечно, тотчас подумала про Илью, но, увы, до него далеко, как поется в песне, только самолетом можно долететь.

От полной безысходности, чувствуя себя жутко несчастной, я поплелась в дом к дочери. А что делать? Меняюсь с ней жилищем.

Моя внучка, как всегда, увлечена чем-то новым. Она тигром бросается на меня и начинает тормошить. Георгий еще не пришел, но уже звонил, что едет домой. Пока мы с ней вдвоем, я могу себе позволить пострадать вволю. Поэтому под громкие призывы Ксюши обратить на что-то внимание я начинаю себя жалеть и по-бабски расклеиваться.

— Когда у тебя плохо на душе, — доносится до меня поучительная речь внучки, — нужно себя чем-то занять, а лучше помочь ближнему!

— Ты, случайно, не настоятельницей монастыря теперь собираешься стать? — задаю ей вопрос, однако ее нравоучения возымели действие, и я вспоминаю, что лекарство для больной женщины при мне и что его желательно передать поскорее.

Номер сотового телефона Элеоноры у меня есть. Звоню.

Море благодарности действительно облегчает мои страдания. Девушка готова прилететь на крыльях. Я соглашаюсь. Пусть приезжает сюда. Заодно Георгий проконсультирует ее сам.

Через некоторое время дом набивается народом. Прибывает Георгий с очередным знакомым, которому нужно чем-то помочь. В дверь звонит соседка, вся закутанная в шарфы, ей тоже нужна консультация врача. Затем приезжает Элеонора. Сегодня девушка выглядит по-другому. Вот что значит настроение! Надежда, что мама выздоровеет, а папу, возможно, вытащат из тюрьмы, ее преобразила. Глаза светятся. Она выглядит значительно моложе, чем показалось мне при первой встрече, но так же элегантно. Воротник-стойка из голубого песца на деловом костюме придает ей даже слегка легкомысленный вид.

Ксюша вьется вокруг нее. Она притягивает девочку дорогой модной одеждой, украшениями. Ксюша знает в этом толк! Она трогает пальчиками ее браслеты, колечки, пялится на изящные замшевые ботиночки.

В ожидании, пока освободится Георгий, я показываю Элеоноре рукопись. Она медленно читает ее несколько раз и, разволновавшись, просит разрешения закурить.

Сигарета ей не очень-то к лицу. Заметив мое удивление, она объясняет желание закурить стрессом.

Наконец Георгий выпроваживает гостя и отвязывается от соседки, я знакомлю его с Элеонорой. Они определенно понравились друг другу. Она смотрит на него как на некое божество. «Вот обожала бы его так Танюшка! — подумала я. — Тогда бы мне не пришлось…» В это время звонит мой сотовый.

— Ты где? — спрашивает меня легкая на помине блудная дочь.

Хорошо, что Георгий с Элеонорой уединились в кабинете, могу свободно поговорить.

— Я-то у тебя дома, а вот где ты? — В моем голосе нескрываемая ирония.

— А я у тебя, — совершенно не смущаясь, сообщает она.

— Я знаю… — Теперь она должна почувствовать осуждение.

— Я догадалась, что ты ушла. — Радость, переполняющая ее, не затмила печали по поводу моего ухода.

— Да ну? Ты ясновидящая? — как можно более ехидно вопрошаю я. — Через стену подглядела?

— Нет, ты не закрыла холодильник. Я догадалась, потому что до этого побывала на кухне.

Надо же, заметила! А я ведь считала свою дочь рассеянной.

Tax случилось, что мы на время поменялись ролями. Она оказалась подозрительно внимательной, а я впопыхах забыла прихлопнуть дверцу своего непослушного старого «Минска». Вот она и распахнулась.

— Что скажешь? — стараясь не выдавать волнения, полюбопытствовала я.