Дикие

А по поводу сегодняшнего вечера… Это же ведь день рождения мистера Грэхема, мистер Дуглас. И я полагаю, что… Родди вздохнул.

— Ну ладно, ладцо. Почищу свои туфли. Но тогда, может быть, вы напомните миссис Дуглас о том, что, хотя ей и идти до места всего три квартала, но, если она не хочет опоздать, выходить надо уже через пару минут. Обычно в это время она уже дома.

— Миссис Дуглас никогда не опаздывает, мистер Дуглас.

Секретарь был прав. Изабель всегда переводила стрелки своих часов на десять минут вперед. Родди положил трубку красного телефона и выглянул из окна дома на прекрасный пейзаж: речка и красно-бурые, заросшие лесом холмы вдали. Он снова взглянул на свои часы. Это были металлические «Ролекс Ойстер», водонепроницаемые и автоматические, со стальным растягивающимся браслетом. Ро дители подарили ему их в 1965 году, когда ему исполнилось восемнадцать. И хотя Изабель несколько раз предлагала купить ему новые, золотые, он неизменно отказывался снять родительский подарок с руки.

Родди налил себе выпить и направился в ванную. Уже когда он оказался под душем, он заметил, что тюбик с шампунем почти пустой. Пришлось вылезать из ванны и, оставляя на полу мокрые следы, идти в кладовку за новым шампунем.

«Кладовкой» они называли одну из пустующих в доме спален, в которой Изабель навесила раздвижные полки, на которых хранилось все: от губной помады до «Драно». Она заказывала эти бытовые принадлежности в магазине дюжинами и пополняла их запас четырежды в год. На полках также было с десяток белых сорочек, нижнее белье и носки для Родди, а также походная сумка Изабель, которая собиралась заново, едва она возвращалась из очередной поездки. В деловые поездки Изабель никогда не брала чемоданов: с ними было очень неудобно в дороге, в аэропортах их приходилось сдавать в багаж, а получать обратно — целая проблема. К тому же чемоданы часто терялись. Нет, Изабель предпочитала ездить лишь с ручной кладью: портфель и легкая сумка с семью секциями на молниях. В сумке было семь смен нижнего белья, семь блузок, три немнущихся шелковых платья, белый спортивный костюм для посещения рудных разработок, ночные рубашки, купальник, пара брюк под цвет куртки, которую она не складывала в сумку, а носила на себе, туфли, туалетные принадлежности, крохотная косметичка (Изабель пользовалась только губной помадой) и запасная пара очков. Ее дорожные костюмы висели в кладовке, готовые к носке. Изабель путешествовала в мягком шерстяном костюме черно-красного цвета, черном плаще и крепких черных прогулочных туфлях. Она могла выйти из дома и отправиться в аэропорт в течение десяти минут после телефонного звонка.

Помывшись и одевшись, Родди налил себе еще стаканчик и взял в руки номер «Паблишерз Уикли». Он прилег на диван и стал просматривать новости о книгах.

Он никогда не слышал, как в дом входила жена. И вот теперь она стояла в дверях и думала о том, как хорош в этом смокинге ее Родди и как смешно будут смотреться на его фоне прочие чиновники из «Нэксуса». Как пингвины. Он был похож на какую-нибудь итальянскую кинозвезду: высок, гибок, с черными вьющимися волосами и дружелюбным взглядом карих глаз за очками с тонкой оправой. Да, он был в прекрасной форме. В прошлом году Родди выиграл в своей возрастной группе чемпионат по сквошу[1] в Восточной зоне. Изабель знала, что ей очень повезло, что муж так надежен и так гордится своей женой. Многих мужчин задел бы за живое или даже оскорбил бы тот деловой успех, которого она добилась. В трудной и бескомпромиссной борьбе она добыла себе пост вице-президента по корпоративному развитию в «Нэксусе». Да, эта должность называлась довольно сложно, но работа Изабель состояла всего лишь из двух простых функций: заниматься приобретениями и нащупывать варианты общего расширения. Она пришла в «Нэксус» как специалист по маркетингу сразу же после окончания Гарвардской школы бизнеса, а спустя три года уже была переведена в отдел административного финансирования. Вскоре она стала помощником вице-президента по корпоративному развитию, а едва того срубила болезнь, заняла его пост. Впрочем, она не очень-то переоценивала себя, так как прекрасно отдавала себе отчет в том, что одной из причин ее назначения на эту высокую должность в «Нэксусе» являлось обычное тщеславное желание совета директоров продемонстрировать другим, что в руководстве их компании есть одна женщина.

После первого же месяца работы Изабель в «Нэксусе» Родди понял, что его жена метит на пост никак не меньше президентского. Он никогда не подсмеивался над ней, но порой слегка подтрунивал над ее отчетами и докладами, которые зачастую составлялись ночью, на ее половине кровати. Изабель знала, что ей крупно повезло, что она не наталкивается на. возмущение мужа в этом вопросе. Объяснение этому было на поверхности: Родди также очень любил свою работу и готов был заниматься ею даже в постели. Он занимал должность окружного менеджера национальной книготорговой сети.

Изабель подошла к Родди, лежавшему на диване, и с гордостью сообщила:

— Сегодня мы заключили солидную сделку по проекту «Колумбус»! Теперь я уже могу тебе все рассказать об этом.

Он заметил, что ее темно-синие глаза сверкают триумфом. Она была маленького роста, худощавая, с шапкой коротко остриженных, но очень густых темных волос. Четырежды в год к ним на дом приходил парикмахер и подстригал ее.

Родди взглянул на нее снизу вверх, послал театральный поцелуй и сказал:

— Это ужасно! Не удивительно теперь, что ты опоздала на целых семь минут. Я уже собрался было обзванивать больницы.

Она сходила в душ, оделась, рассказала ему о проекте «Колумбус» и спросила, как он провел день.

— Просматривал наш осенний список заказов. Вот послушай. — Родди прислонился спиной к двери спальни и громко, вслух прочитал из журнала: — «От человека, столь богатого, что никто никогда не мог точно сосчитать его состояние, до сварливой мегеры, что поклялась добыть голову этого человека». Угадай, что это?

— Длинное название. Что-нибудь новенькое Гарольда Роббинса?

— Нет, это Библия. Кстати, все еще с успехом продается. В прошлом году на ней заработали сто десять миллионов долларов.

Изабель засмеялась и надела шелковое платье кремового цвета. У платья был только один рукав, а другая рука и плечо оставались обнаженными. Она предпочитала носить кремовые платья, так как (если, конечно, были не из шерсти) их легко было стирать, в то время как с белыми была настоящая возня.

— Родди, налей мне немного «Перье», пока я буду краситься.

Родди пошел на кухню, и в ту же минуту зазвонил телефон. Изабель автоматически протянула руку к аппарату в спальне и поднесла трубку к уху.

— Леонора? Кого?.. Как я это воспринимаю?.. О, я очень рада, разумеется… Да, конечно, я очень рада… Сейчас позову.

Но Родди уже снял трубку в кухне. Изабель послушала разговор и быстро поняла, почему Родди до сих пор не сообщил ей о том, что получил повышение. Потому что это было связано с его переездом в Миннеаполис.

Родди положил трубку и появился в дверях спальни.

— Прости, я не хотел говорить тебе сейчас. Думал выбрать более спокойную минуту. Не знаю, откуда эта чертовка Леонора все вынюхала!

— Милый, я взволнована. Конечно, жаль, что ты не посоветовался со мной, прежде чем принять предложение… Но, по крайней мере, мы будем в соседних часовых поясах.

Родди готовился к этому, но никак не ожидал, что она атакует спустя полминуты после сообщения. Он спокойно сказал:

— Мы будем жить в одном городе, Изабель. По-моему, пришла твоя очередь немного подстраиваться под меня.

— Я не могу уехать из Питтсбурга, и ты это прекрасно знаешь! Если тебе так уж хочется жить в Миннеаполисе, то сними там себе квартиру в отеле и приезжай домой на выходные!

— Никогда не видел такой эгоистки!

— Не кричи на меня! Я просто не хочу рубить под корень свою карьеру! При чем же здесь эгоизм? — ответила Изабель, уже предчувствуя следующий тезис мужа.

1

Игра в мяч, наподобие тенниса (Примеч. перев.)