Страница 52 из 64
«Фианна Файл» находилась у власти с 1921 года, однако появившиеся сомнения относительно Чарльза Хоги после суда по делу о незаконном ввозе оружия в 1970 году и серии других скандалов означали, что в 1980-х годах его партии уже не добиться решающего большинства. Скандальные истории случались и в 1981 году, дважды в 1982-м, 1987 и 1989 годах. Хоги пришлось защищаться, и всякий раз ему удавалось выживать, причем он часто использовал откровенно недемократические способы, заставляя депутатов «Фианна Файл» прибегать к открытому голосованию. Мало кто осмеливался бросать вызов Хоги на глазах других членов парламентской партии. Скандал 1992 года заставил Хоги уйти из лидеров «Фианна Файл» и с поста премьер-министра. Коррупционные скандалы достигли кульминации, самые громкие касались Майкла Смурфита, председателя телекоммуникационной ирландской компании.
По контрасту Фицджеральд был всеми уважаемым лидером «Фине Гэл». В 1970-х годах он трудился на посту министра иностранных дел в правительстве Косгрейва, с июня 1981 года по март 1982 года, а затем и с декабря 1982 года по 1987 год был премьер-министром.
Социальная политика
Восьмидесятые годы стали определяющими в сфере социальной политики. На повестке дня стоял вопрос о разводах, которые всегда имели для Ирландии особое значение. Протестантские юнионисты рассматривали запрет разводов в республике как доказательство вмешательства католической церкви в дела территорий к югу от границы. Гаррет Фицджеральд прислушивался к мнению юнионистов, но в то же время ощущал значительные перемены в отношении к этой проблеме в республике. Став премьер-министром, Фицджеральд в 1986 году организовал референдум по вопросу о разводах, болезненно разделивший общество. В результате 63 процента высказались против перемен. Фицджеральд признал, что недооценил силы, приверженные католической церкви.
Гаррет Фицджеральд
Позиция церкви по вопросу разводов была абсолютно ясна: брак не может быть расторгнут, если не имеется убедительных оснований для обратного. Католики могли не волноваться, ибо от конституционных изменений выиграли бы протестанты и те, кто не мог легально добиться развода в республике, а если бы такое изменение произошло, католическая церковь имела право запретить своей пастве развод. Из воспоминаний Фитцджеральда следует, что он тогда думал, будто добился согласия католической церкви на невмешательство в право государства самостоятельно решать этот вопрос. Вместо этого с церковной кафедры предложили поправку к конституции, а «Фианна Файл» отказалась от политического нейтралитета. Бывший премьер-министр признавал, что «дебаты произвели на него гнетущее впечатление».
Аборт был не менее трудной темой для ирландских правительств, придерживавшихся противоположных политических убеждений. В начале 1980-х годов развернулась кампания против абортов. Возникла она в связи с замечанием Верховного суда США о том, что Верховный суд Ирландии мог бы признать закон об абортах противоречащим конституции. Такое событие было маловероятно, но ирландское правительство (его тогда возглавлял Чарльз Хоги) почувствовало себя обязанным сделать ответное заявление, хотя католическая церковь сомневалась в необходимости изменения конституции. Была подготовлена поправка, гласившая:
Ничто в конституции не может быть интерпретировано как ограничение, равно как и умаление со стороны закона на том основании, что он запрещает аборт.
В 1983 году состоялся референдум по поводу поправки, и, хотя участие в голосовании приняли только 54 процента населения, поправка прошла двумя третями голосов. Следует сказать, что политические лидеры договорились относительно того, что аборт может быть сделан в том случае, если жизнь матери в опасности из-за внематочной беременности или рака матки.
Споры о конституционном запрете абортов еще не закончились, ибо в 1992 году возникло знаменитое дело: тогдашний генеральный прокурор запретил изнасилованной девочке отправиться в Британию и сделать аборт, несмотря на широко известный факт, что ирландские женщины часто ездили в Великобританию с этой целью. Прокурорский запрет вызвал возмущение в Ирландии, и новый премьер-министр Альберт Рейнольде (род. 1932) тут же направил запрос в Верховный суд. Тот постановил: поскольку жизнь девочки находится в опасности (она угрожала покончить жизнь самоубийством, если ей откажут в праве на аборт), запрет прокурора надлежит отменить.
Другой конституционный вопрос возник в связи с положением Ирландии в ЕС. Ибо в ходе дискуссии о прокурорском запрете вспомнили о Римском договоре, согласно которому разрешается свободное перемещение людей в государствах Содружества. До вмешательства Верховного суда республиканские судебные органы, кажется, полагали, что могут контролировать поведение ирландских граждан внутри другой страны Содружества. Ситуация сложилась нездоровая, не прояснил ее и Верховный суд, постановление которого основывалось не на потенциальном нарушении законов ЕС, а на том, что здоровью матери может угрожать опасность.
В республике имелось еще одно «минное поле»: начались разговоры о продаже контрацептивов и создании советов контроля рождаемости. Закон разрешал продажу контрацептивов вразрез с запретом церкви, но только женатым парам. По этому вопросу снова разгорелся диспут между ирландскими феминистками и традиционно мыслящими католиками.
Феминистки, конечно же, одержали убедительную победу, вместе с профсоюзами и союзниками лейбористской партии. В 1990 году они избрали на пост президента Ирландии Мэри Робинсон. До своего избрания миссис Робинсон была известным юристом и членом сената от лейбористской партии. Никто не верил, что она победит кандидата от «Фианна Файл» Брайана Ленихана. Но Ленихана скомпрометировало втайне от него записанное интервью, и это помогло миссис Робинсон одержать победу. Впоследствии она уделяла особое внимание часто забываемому политиками вкладу женщин в развитие страны. Президентство не дало ей настоящей политической власти, но позволяло время от времени «гладить против шерсти» премьер-министра Хоги.
И вновь «неприятности» на севере
В начале 1980-х годов в тактике ВИРА произошли заметные изменения. Наряду с возрождением традиций республиканцев стали устраиваться голодовки протеста в тюрьме Лонгкеш в Белфасте. Голодовки якобы отстаивали право узников-«временщиков» на обращение с ними как с военнопленными; вскоре кампания набрала силу, и смерть нескольких молодых забастовщиков произвела сильное впечатление на общество. Самой знаменитой жертвой стал Бобби Сэндс, тайно писавший дневник во время голодовки.
Если голодавшие рассчитывали растрогать британское правительство, они потерпели неудачу, потому что премьер-министр Маргарет Тэтчер наотрез отказалась идти на уступки или брать на себя ответственность за смерти. Голодовки ни в коем случае не означали, что боевики ИРА отказались от насилия. 1979 год отмечен кровавыми терактами: в Уорренпойнте погибли восемнадцать британских солдат, а графа Маунтбеттена вместе с его спутниками убили во время катания на лодках. В 1981 году в Британии вновь начался террор ИРА, а в 1984 году боевикам едва не удалось покончить с Маргарет Тэтчер: в Брайтоне они подложили бомбу в отель, где миссис Тэтчер остановилась во время съезда консервативной партии.
Англо-ирландское соглашение
Может быть, под влиянием этого покушения Маргарет Тэтчер снова обратилась к ирландскому вопросу. В 1985 году она заключила важное соглашение с Фицджеральдом. Англо-ирландское соглашение предусматривало совместные консультации по таким вопросам, как безопасность, формирование британо-ирландского органа с постоянным количеством членов и размещение его не в Белфасте. Последнее условие разъярило юнионистов: они заявили, что это вмешательство иностранного государства в дела Ольстера. Стороннему человеку трудно понять глубину чувств юнионистов и их ярость, вызванную тем, что соглашение отнюдь не утверждало власть Соединенного королевства в Северной Ирландии.