Огненный зверь

Поскорее бы закончить это дело. И выспаться. И вернуться домой, наконец. Но тут ведь эта необычная женщина. Ее надо захватить. Ох как надо.

Он еще не поставил майора Стоуна в известность. Пока рано. Да и не факт, что она там, куда он летит. А может, если прижать Складковского, то он расскажет, где и как ее найти? Стоп. Ведь еще не факт, что Складковский…

Элдридж вздохнул. Да, мысли что-то путаются. Надо действительно выспаться. Мозг протестует все активней, да и виски уже не радует.

Он, скривившись, взглянул на стакан, что держал в руке, затем бросил взгляд на окно. Сумерки уже поглотили Оазис, совсем немного осталось до полуночи.

И в этот момент зазвонил телефон на столике.

Он обернулся. Нет, это не его персональный коммуникатор. Это телефон, установленный в номере отеля. Кому вздумалось звонить в этот час? И Уилсон, и Оукли, и Дэвис держат с ним связь посредством личных коммуникаторов.

Он сделал два шага к столику и неторопливо поднял трубку:

— Да?

— Вечер добрый, пан эмиссар, — послышался незнакомый голос. — Вам не спится в столь поздний час?

— Это что, такая неудачная шутка? — зло проговорил Элдридж. — С кем я разговариваю?

— С человеком, который может оказаться для вас весьма полезным.

— В каком смысле?

— В том смысле, пан эмиссар, что я обладаю некоторой информацией.

— А вы в курсе, что разного рода телефонные розыгрыши иногда плохо кончаются?

— Вы считаете, что я телефонный хулиган, решивший пошутить? — В трубке послышался вздох незнакомца. — Пан эмиссар, вы очень правильно делаете, когда отворачиваетесь от окна, говоря о чем-либо. Весьма профессионально, учитывая, что многие важные люди совсем не думают об умельцах читать по шевелящимся губам. Многие, сами того не ведая, выдавали важные секреты. Но вы не из таких. Вы всегда отворачиваетесь…

Малколм резко обернулся и бросил тревожный взгляд на окно, за которым темнела ночь и лишь мерцали окна дома напротив.

— А еще я вижу в вашей левой руке стакан виски, — продолжал голос.

Эмиссар торопливо вышел из гостиной в небольшой коридор, упирающийся в дверь ванной комнаты.

— А вот теперь вы пропали из поля зрения, — послышался смешок в трубке. — Ну что, пан эмиссар, может ли какой-то глупый телефонный хулиган быть настолько осведомлен о ваших перемещениях?

— Слушай, пан, — зло прорычал в трубку Элдридж, — ты разве не догадываешься, что слежка за представителем специального ведомства Ост-Европейской компании может стоить тебе головы?

— Не сердитесь, пан эмиссар. К тому же я и не слежу за вами, по сути. Я лишь могу подключаться к аппаратуре тех, кто следит.

— Что тебе нужно!

— Побеседовать с вами. И мне отчего-то кажется, что вы больше заинтересованы в этой беседе, нежели я. Просто пока сами этого не понимаете.

— И с чего такие выводы?

— С того интереса, который вы проявляли к некоему, скажем так, летательному аппарату.

«Тот самый вертолет», — кольнула в височную область мысль.

— Выкладывайте, — потребовал Малколм.

— Пан эмиссар, я, конечно, учел, что наш разговор могут прослушать, и включил пару приборов, чтоб утаить нашу беседу от лишних ушей. Однако вам ли не знать, что в таких случаях стопроцентной надежности не бывает. Так что давайте встретимся.

— Где и когда?

— Да хоть сейчас. И сейчас предпочтительней. Позвоните вашему портье и скажите, что ожидаете парикмахера, чтобы он меня впустил без лишних вопросов. Ночью ведь посещение отелей ограниченно.

— Парикмахера? — Элдридж усмехнулся. — В этот час?

— А что тут такого? У вас назначена, к примеру, важная встреча на завтра, и вам кажется, что нужно подправить прическу. Обычная практика, которой я и занимаюсь. Конечно, за стрижку клиентов на дому, да еще после восьми вечера, я беру другую плату, но спрос все же есть.

Малколм удивился:

— Вы парикмахер?

— Да, — раздался короткий смешок. — Но пусть это вас не удивляет. Если желаете, я действительно могу подправить вам прическу.

«Ну конечно, и горло перерезать между делом».

— Хорошо. Сколько времени вас ждать?

— Не более десяти минут, если вы согласны. Номер ваш я знаю, как вы поняли. Просто предупредите портье. В ваш отель нелегко попасть без сопровождения кого-нибудь из постояльцев.

— Хорошо, я жду вас.

Элдридж нажал на кнопку сброса, затем набрал номер портье:

— Отель «Посполита». С вами говорит Эвелина. Чем могу служить?

— Это четыреста восьмой номер, пани Эвелина. С вами говорит Малколм Элдридж.

— Слушаю вас, господин Элдридж.

— Ко мне сейчас явится парикмахер. Будьте добры, пропустите его. Но прошу предупредить звонком, когда он появится.

— Хорошо, мистер Элдридж. Как пожелаете.

Положив трубку обратно на аппарат, с которым она соединялась без проводов, посредством антенны, эмиссар принялся внимательно осматривать свой номер. Не исключено, что этот «парикмахер» явится его ликвидировать. Если это так, то необходимо быстро подготовиться. И обязательно поставить в известность Уилсона. Попытка устранения эмиссара может стоить Сопоту очень дорого, но в то же время она может означать, что агента загнали в угол.

Павел некоторое время смотрел в приоткрытую дверь. Привязанный к кровати пленник продолжал спать — Химера перед уходом на свой пост, в соседний дом, сделала ему уколы.

Ходокири вошел в комнату и резко пнул ногой кровать. Никакой реакции. Интересно, зачем он теперь вообще нужен? Почему бы не прикончить его, коль скоро вся информация из головы выкачана? И чем там, интересно, занимаются Артем и Химера? При мысли об этих двоих отчего-то холодок пробежал по спине и злость стала наполнять рассудок.

Ходокири решил выйти на улицу и забросать их окна снежками. Пусть отвлекутся да побесятся. Может, тоже выйдут на улицу, и он влепит снежок в одну из физиономий. Лучше бы, конечно, в одноглазую физиономию…

Он накинул крутку, взял оружие и вышел на крыльцо. Сгреб с перила снег и вдруг замер. Что-то не так. Повернув голову вправо, он увидел всего в трех шагах от себя человека, который мочился в сугроб. Одет он был в серые ватные штаны и валенки с резиновой подошвой. На туловище короткий отбеленный тулупчик, обтянутый портупейным ремнем, а на лысой голове неизменный зеленый катаный берет. И все тот же скотский, как казалось Павлу, взгляд маньяка и кустистые соломенные усы, настолько густые, что скрывали рот и почти всю нижнюю челюсть.

— Чего ты вылупился, толстый? — прокряхтел человек, рисуя струей желтые круги на снегу. — Плачущего писюна не видал, что ли? Ну, гляди, гляди, извращенец хренов.

— Мать твою! Шелкопряд! — воскликнул Ходокири, узнав возникшего из ниоткуда человека.

Появление этого типа здесь, пожалуй, стало для Павла новостью похуже, чем недавний налет мародеров.

— Да твою не меньше, — отозвался Шелкопряд.

— Ты что здесь делаешь?!

— Сцу я, не видишь, что ли, башка твоя баранья? — Он наконец отряхнул и заправил хозяйство в штаны.

Из хижины напротив выскочил Артем, следом за ним Химера.

— Шелкопряд?! — воскликнул Полукров. — А ты тут откуда?

Незваный гость уставился на девушку:

— Черт, так вы это, значит, видели, что я тут делал? И ты, дочка?

— Да ладно, что естественно, то не безобразно. — Химера улыбнулась.

— Ну, шикарно сказала. Так, может, он пусть еще и личинку тут отложит, у всех на глазах? — раскипятился Ходокири. — Естественно же! Не безобразно!

— Заткнись, — поморщился Шелкопряд и, взойдя на крыльцо, толкнул Павла плечом. — Дай пройти, встал тут тоже.

Он бесцеремонно вошел, хотя более уместно сказать — ввалился в дом, и затопал у порога, стряхивая с валенок снег.

Читавший у окна книгу Иван и карауливший пленного Мустафа удивленно на него посмотрели.

— Шелкопряд? Ты? — почти синхронно поговорили они.

— Пожрать что-нибудь есть? — вместо приветствия, рыкнул гость и тут же уставился на лежащего на печи. — А ты еще кто такой?