Страница 3 из 69
Всадники приблизились, натянули поводья.
– Ты из деревни, приятель? – спросил самый пожилой из четверки. Худой, высокий, с острым лицом и глубоко посаженными умными глазами, мужчина смотрел на Порка без злобы. Приветливо и чуточку насмешливо.
Еще никто не называл Порка «приятелем». Пастуху понравилось, как это звучит.
– Ага, – кивнул осмелевший дурачок.
– Из Песьей Травки?
– Ага.
– Далеко до нее?
– Не. Не очень, дяденька. Вон за тем пригорком. Как на него заберетесь, так сразу и увидите.
– Добрались наконец, – с видимым облегчением выдохнул другой мужчина – с лицом, изъеденным оспой. – Хорошо же он заныкался, а, Кнут?
– Ты сомневался в словах Молса, Бамут? – усмехнулся тот, кто назвал Порка «приятелем».
Третий всадник – совсем молодой – ответил согласным ворчанием. Он Порку сразу не понравился. Хмурый и злой. Такой запросто по ушам надает. И смеяться будет.
– Трактир у вас есть?
– В таком-то захолустье?! До гор не больше десяти лиг, какие трактиры?! – сверкнул голубыми глазами молодой.
– Есть у нас трактир, – обиделся пастух. – Прямиком у дороги, если через деревню ехать. Большой такой. С трубой красной. Там пироги вкусные. И шаф. Мне раз отец дал попробовать. А вы зачем к нам? А мечи у вас настоящие? Подержать дадите? А лошади, они рудесской породы, да? Ваши? Как у рыцарей! А я тоже скоро рыцарем буду. Быстрые, наверное? Вы сами не рыцари, случаем?
– Погоди, погоди! – весело рассмеялся худой. – Не все сразу. Экий ты торопливый, приятель. Давай вначале я спрошу. Коровы-то твои?
– Не. Я за ними гляжу. Ага.
– Нравится?
Пастух надулся и посмотрел на мужчину обиженно.
Издевается. А еще «приятелем» звал. Он думал, что они уже друзья.
Человек вновь рассмеялся. Трое других всадников хранили молчание и даже не улыбались. Казалось, их совершенно не интересует разговор.
– А дворов в деревне сколько?
– Много. – Порк показал пальцы на руках. – Шесть раз по столько.
– А ты грамотный. Считать умеешь, – с уважением сказал человек.
– Не, – шмыгнул носом дурачок. – Мне отец сказывал, что так. Сам я не считал.
– Скажи, приятель, новые люди у вас в деревне есть?
– Это вы про людей Наместника, что ль?
– Ну, хотя бы и про них.
– Они еще в начале весны приезжали. Красивые. Важные. И на конях. Теперь только к концу осени ждем. А других не было. Все свои. Только лесорубы приходят.
– Лесорубы? – заинтересовался человек с оспинами.
– Ага, – довольный тем, что может вести важную беседу, поспешно кивнул Порк. – У нас они лес рубят, а потом по реке ажно в Альсгару сплавляют. Из наших деревьев, знаете, какие корабли, говорят, делают? Ого-го! Всем кораблям корабли. Они плавают. Да.
– И что лесорубы?
– Да не знаю я, дяденька. Они к нам на лето приезжают. Живут в землянках, за Земляничным ручьем. Злые. Меня однажды побили и рубаху новую порвали. Потом еще и от отца попало, за рубаху-то. Да. А осенью обратно уходят. Не хотят зимовать. Говорят, дороги снегом заваливает. Не выберешься до конца весны.
– Говорю же – болото, – бросил молодой.
– Не. Тут у нас горы недалече. А еще, говорят, Врата Шести Башен, тока я их не видел. А до болота идти надо через лес несколько дней. Там, знаете, какая топь? Пойдешь – утопишься.
– Вряд ли нашего друга следует искать среди лесорубов, – как бы между прочим бросил все это время молчавший, похожий на хорька коротышка.
– Вот и я так думаю. А скажи-ка мне, приятель. Ты всех в деревне знаешь?
Порк подозрительно прищурился. Странные люди. Он им про злых лесорубов, а они опять про деревню. И про солдат Наместника спросили.
– Да ты не бойся, – с улыбкой успокоил его худой. – Мы нашего друга ищем. Ему лет как вот этому, – он ткнул в сторону человека переболевшего оспой. – Волосы светлые, глаза серые, улыбается редко и из лука стреляет лучше всех. Знаешь такого?
– Из лука лучше всех стреляет Гнут, но у него волосы черные, а одного глаза и вовсе нету.
– С ним еще женщина. Высокая и красивая. Волосы светлые, длинные, и глаза синие. Ну, так что? Есть в вашей деревне такие люди?
– Может, и есть, – неохотно ответил пастух. – Некогда мне вспоминать. Коров пасти надо. Отец ругаться будет.
– Надеюсь, вот это улучшит твою память. – Всадник бросил Порку монетку.
Тот поймал ее, да так и остался с открытым ртом. Этот глупый дядька бросил ему целый сол! Теперь можно купить вкусных сладостей и съесть, пока никто не видит. Порк ни с кем делиться не будет. Пусть знают, как дураком обзывать! Пастух попробовал денежку на зуб и поспешно, чтобы не отобрали, спрятал к себе в котомку.
– Вы их здорово описали, да. И Парса и жену его – Анн. Я сразу узнал.
Мужчины переглянулись.
– Где нам их искать?
– Да очень просто. Он на окраине, недалеко от кузницы живет. У него дом приметный – на воротах коняшки с крыльями выточены. Красивые. Я таких же хочу. Как проедете через всю деревню, так и увидите.
– Давно он у вас живет?
– Не помню. – Дурачок наморщил лоб, усиленно вспоминая. – Давно.
– Бывай, приятель, – сказал худой.
Незнакомцы развернули лошадей. Когда они выбрались на дорогу, до них долетел крик Порка:
– Эй, дяденьки! Только Парс из лука стрелять не умеет. Он плотник!
– И надо тебе было с ним нянчиться, Кнут? – недовольно поинтересовался тот, кого Порк про себя прозвал «молодым». – Чего с дураком разговаривать? В деревне у любого встречного спросили бы.
– Ты меня еще учить будешь. Встречный – не придурок. За сол не купишь. Не знаешь ты деревенских. Упрутся рогом, если наши морды не понравятся, ничего не выведаешь.
– Пощекотать их ножичком.
– Ну, тогда уж дураком ты будешь, Шен, – усмехнулся Кнут. – Четверо против скольких? Это тебе не окрестности Альсгары с забитым мужичьем. Местные при виде твоей железки наутек не бросятся и цацкаться с тобой не будут. Места тут дикие. Каждый за себя постоять может. Похватают топоры да дрыны, мало не покажется. Никакой ножичек не спасет.
– Ну, тогда мы сами могли бы все дома проверить. Где-нибудь да нашли бы его.
– У тебя все просто. Шестьдесят дворов! Сколько, по-твоему, нам понадобится времени, чтобы их объехать?
– Ну, нар. Может, два.
– Во-во. А если найдется добрая душа, которая побежит и предупредит его до нашего появления? А он решит, что с нами ему говорить не о чем. Тогда что? К Молсу ты сам пойдешь оправдываться?
Последний аргумент напрочь отбил у молодого желание спорить. Он недовольно поджал губы и умолк.
Между тем всадники взобрались на пригорок и увидели Песью Травку. Деревня располагалась по обоим берегам неширокой реки. Дурак обманул, дворов насчитывалось больше шестидесяти. Справа от дороги – небольшой погост, чуть дальше – вырубки. На том берегу – поля, на которые наступала угрюмая стена непроходимого леса. Деревня, затерянная на отшибе провинции, взята в кольцо лесов, невысоких холмов и множества оврагов.
Отряд Кнута добирался сюда от Альсгары долго. Последние дни приходилось ночевать под открытом небом. На лиги вокруг – ни одной таверны. Про сносную еду, вино и баб вовсе забыли. Только комарье да мошка. Хоть вой. Слава Мелоту, что они не встретили в дебрях ни лесных духов, ни говов[6]. Держались дороги. Правда, если злые создания из чащобы не лезли, то звери – только так. Позавчера на них вышел откормленный медведь. Бамут схватился за арбалет, но пронесло. Отогнали бурого огнем, безо всякого кровопускания.
– Эта… А блаженный-то не сказал, на каком из берегов искать нашего плотника, – изрек изуродованный оспой Бамут.
– Найдем. Дела-то осталось всего ничего. Главное, добрались. – Кнут послал лошадь вперед.
Спутники, не мешкая, последовали за ним. Они проехали мимо погоста, у которого даже не было ограды. Миновали колодец, где две бабы ругались, кому первой набирать воду. И оказались в западной части деревни.
6
Гов – разновидность низших демонов.