И ангелов полет

— Пара пожаров и ничего особенного, — сказал Эдгар. — Зато телевизионщики стараются вовсю, изображают Элайаса чуть ли не святым. И никто не говорит, каким он был мерзавцем.

Босх взглянул на свою спутницу. Ее лицо ничего не выражало.

— Ладно, выключайте. Надо поговорить.

Он рассказал партнерам о трех анонимных письмах, отправленных в адрес убитого адвоката, объяснил причину присутствия главного инспектора и добавил, что постарается поговорить с Харрисом, чтобы уточнить кое-какие детали и, возможно, исключить его из числа подозреваемых.

— А нам известно, где он? — спросил Эдгар. — По телевизору его не показывали. Может, он еще и не знает, что его адвоката уже нет в живых.

— Выясним. Адрес и номер телефона есть в документах Элайаса. Похоже, адвокат припрятал его до суда в надежном месте. Это недалеко, если он, конечно, дома.

Босх достал записную книжку, перешел к своему столу и набрал номер. Ответил мужчина.

— Я могу поговорить с Майклом?

— Здесь нет никакого Майкла, приятель.

Трубку повесили.

— Что ж, дома кто-то есть, — заключил Босх. — Едем.

Все сели в одну машину. Харрис временно обосновался в квартире на Беверли-бульвар, рядом с комплексом Си-би-эс. Здание не выглядело уж очень роскошным, но все же производило впечатление, так что пребывание в нем Харриса обходилось недешево. К тому же и до центра было рукой подать.

В списке жильцов имя Харриса отсутствовало. Номер квартиры у Босха был, но и это еще ничего не значило, потому что коды телефонов не соответствовали номерам квартир. Делалось так по соображениям безопасности. Босх попытался вызвать управляющего, однако никто не ответил.

— Посмотри сюда, — сказала Райдер, показывая на список, в котором значился некий Э. Говард.

Босх дернул плечами, как бы говоря, что попытаться не вредно, и набрал код. Ему ответил уже знакомый мужской голос.

— Майкл Харрис?

— А ты кто?

— Полиция Лос-Анджелеса. Нам нужно задать вам несколько вопросов. Я...

— Хрен тебе! Никаких вопросов без моего адвоката.

Трубку положили. Босх позвонил еще раз.

— Какого рожна тебе нужно?

— Может быть, вы еще не знаете, но ваш адвокат мертв. Поэтому мы здесь. А теперь послушайте меня и не кладите трубку. Со мной главный инспектор Карла Энтренкин. Слышали о ней? Она проследит за тем, чтобы с вами хорошо обращались. Нам лишь нужно...

— Это та дамочка, которая приглядывает, чтобы копы не наезжали на мирных ребят?

— Она. Секунду. — Босх сделал шаг в сторону и протянул трубку Энтренкин: — Скажите, что ему ничто не угрожает.

Главный инспектор выразительно посмотрела на детектива, как будто лишь теперь поняла, почему он согласился взять ее с собой. Потом, все еще не спуская глаз с него, заговорила в трубку:

— Майкл, это Карла Энтренкин. Вам не из-за чего беспокоиться. Никто не сделает вам ничего плохого. Мы лишь хотим задать несколько вопросов о Говарде Элайасе, вот и все.

Если Харрис и ответил, Босх все равно ничего не услышал. Замок загудел, и Эдгар открыл дверь. Энтренкин повесила трубку, и все четверо вошли в дом.

— Паршивец, — проворчат Эдгар. — Уж и не знаю, чего это мы с ним так церемонимся.

Энтренкин холодно посмотрела на него и ледяным тоном произнесла:

— Знаете, детектив Эдгар.

Услышав ее голос, Эдгар предпочел воздержаться от дальнейших комментариев.

Когда Харрис открыл дверь расположенной на четвертом этаже квартиры, Босх увидел в его руке револьвер.

— Да, я у себя дома, — вызывающе заявил Харрис. — Я никому не угрожаю, но с этой штучкой чувствую себя спокойней. Понятно?

Босх посмотрел на остальных — все держались с завидным хладнокровием — и снова перевел взгляд на Харриса. Злость уже клокотала в нем, грозя прорваться наружу. Что бы там ни говорила Энтренкин, он почти не сомневался в том, что именно Харрис убил девочку. Но в данный момент думать нужно было о текущем расследовании и приходилось прятать злость и ненависть, чтобы попытаться выжать из этого человека всю информацию, которой он, возможно, располагал.

— Хорошо, только опустите оружие и держите руку внизу. Направите револьвер на одного из нас, и у вас будут большие неприятности. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Поняли.

Харрис отступил от двери и дулом револьвера указал в сторону гостиной.

— Не забывайте, что я сказал, — твердо предупредил Босх.

Харрис опустил руку, и все прошли дальше. Комната была обставлена взятой напрокат мебелью: пухлый диванчик, подобранные ему в пару стулья с голубой обивкой, дешевый деревянный стол, книжные полки. На стенах одинаково унылые пасторальные пейзажи. На тумбочке — телевизор. Шел очередной выпуск новостей.

— Садитесь, леди и джентльмены.

Харрис опустился, точнее, провалился в огромное, похожее на трон кресло с высокой спинкой и положил револьвер рядом с собой. Босх выключил телевизор, представил всех и показал свой жетон.

— Как всегда, главный — белый, — изрек Харрис.

Босх пропустил реплику мимо ушей.

— Насколько я понял, вы знаете, что Говарда Элайаса прошлой ночью убили?

— Конечно, знаю. Чем здесь еще заниматься, как не в «ящик» смотреть?

— Тогда почему вы сказали, что не станете разговаривать с нами без своего адвоката?

— А ты что, думаешь, у меня только один адвокат? У меня их целых два, так-то вот. И имей в виду, Говарда тоже есть кому заменить. Эти парни мне еще понадобятся. Сами видите, какая заварушка начинается. Похлеще, чем при Родни Кинге. Так что я буду на самом верху. Обо мне еще все услышат!

Уследить за ходом мысли Харриса было не просто, но Босх понял главное: парень явно вознамерился стать героем, а на все остальное ему наплевать.

— Ладно, давайте поговорим о вашем покойном адвокате, Говарде Элайасе. Когда вы видели его в последний раз?

— Вчера вечером, но ты же это и без меня знаешь, верно?

— До какого времени вы были с ним?

— До какого... Да пока не разошлись. Слушай, ты что, допрашивать меня сюда пришел?

— Я пытаюсь выяснить, кто убил Элайаса.

— Кто? Да вы же и убили. Ваши люди.

— Не исключено. Вот мы и хотим это установить.

Харрис рассмеялся, как будто Босх сморозил очевидную глупость.

— Ну конечно. Когда это свой своего ловил?

— Посмотрим. Когда вы расстались? Вы и Говард Элайас.

— Когда ушли из офиса. Он отправился к себе, а я домой.

— Точнее.

— Ну, я не знаю, приятель. Без четверти одиннадцать, в одиннадцать. Я часы не ношу. Когда мне нужно, люди говорят, который час. В новостях болтали, что его шлепнули в одиннадцать, значит, мы разошлись где-то без четверти.

— Он упоминал в вашем присутствии о каких-либо угрозах? Элайас боялся кого-то?

— Ни хрена он никого не боялся. Но знал, что долго ему не жить.

— Что вы имеете в виду?

— Вас я имею... в виду. Элайас знал, что рано или поздно вы до него доберетесь. Вот кто-то и добрался. Может, когда-нибудь и за мной придут. Вот почему я собираюсь свалить отсюда. Только денежки получу. А уж получу я их столько, сколько вам, копам, и не снилось. Вот так-то.

Харрис дерзко ухмыльнулся. Секунду или две Босх смотрел ему в глаза, потом повернулся к Энтренкин и кивнул. Пришла ее очередь.

— Майкл, вы знаете, кто я?

— Конечно, видел вас по телевизору. Вы вроде мистера Элайаса. Да, я вас знаю.

— Тогда вы знаете и то, что я не из полиции. Моя работа состоит в том, чтобы смотреть, как полицейские в городе исполняют свои обязанности, не нарушают ли они права горожан.

Харрис презрительно фыркнул.

— Я вам так скажу, леди, работы вам хватает, а будет еще больше.

— Знаю, Майкл. Но я пришла к вам для того, чтобы сказать, что эти три детектива делают нужное дело. Они хотят найти того, кто убил Говарда Элайаса, независимо от того, сделал это коп или кто-то еще. Я хочу, чтобы вы помогли им. Вы ведь тоже этого хотите, потому что многим обязаны Элайасу. Поэтому, пожалуйста, ответьте еще на несколько вопросов.