Страница 10 из 18
— Именно так, — подтвердила я вышесказанное, — и для того, чтобы гарантировать успех нашего предприятия по покорению сердца ассаэна Джерга, мне предстоит отобрать лучшую из вас!
Генно-модифицированные разом повернули головы и весьма недобро уставились своими ненормально синими глазами. Не люблю высокородных.
— Мы прибыли на двадцать дней, — продолжила я, — и каждый день будет для вас испытанием. Победительница получит приз — романтический ужин с Лерианом Джергом.
Воцарилась полная тишина, создалось ощущение, что они даже дышать перестали.
И тут решила высказаться одна из этих…
— Я победила в забеге до усадьбы!
Осматриваю генно-модифицированную, привычно подавляя чувство дикой зависти, и вежливо интересуюсь:
— Кто может подтвердить ваши слова? Меня здесь не было, чтобы зафиксировать конкретно вашу победу. Еще вопросы есть?.. Испытания начнутся с завтрашнего дня, — продолжила я, — сейчас вас расселят по комнатам, и я надеюсь, — обернувшись, я бросила недобрый взгляд на Лидию, — накормят.
— Несомненно, — подтвердила домоправительница.
— Вот и славно, — несколько девушек подняли руки, видимо желая высказаться, но я не позволила. — Итак, вас здесь тридцать. Нужно будет найти время и познакомиться.
Лидия за моей спиной тихонько кашлянула и полюбопытствовала:
— Селим по две в комнату или по одной?
— По одной, — не задумываясь, ответила я, — надеюсь, комнат хватит?
— Обижаете, Тиа.
Я пожала плечами и предложила убедить меня, так сказать, на месте.
— Предлагаю комнаты на первом этаже, — ведя меня по коридору и не обращая внимания на толпу девушек, следующую за нами, начала Лидия. — Здесь в каждом номере отдельная душевая и санузел.
— А ванны? — тут же спросила я, так как по опыту общения с моделями знала, как важен для них сей атрибут отдохновения.
— Только в ваших апартаментах, на втором этаже и…
— Э, стоп, — я остановилась, едва не поскользнувшись на этой восхитительной мраморной мозаике под арабику, — мне комнату рядом с девочками. Причем мой и психолога номера, — указала на единственного мужчину в наших рядах, — должны быть рядом, они могут быть даже смежными.
— Мм? — с намеком протянула Лидия.
— Только работа, — пресекла я домыслы на корню, — а работа нам предстоит не простая и напряженная.
— Знаете, — возразила она, — полагаю, вам стоит вначале посмотреть на предложенное и лишь затем принимать решение.
— Угу, — согласилась я, — а пока я буду прохлаждаться в комфортабельных апартаментах, высокородные лишат волос всех моих моделей! Кстати, комнаты высокородных должны быть подальше от остальных.
— Хорошо.
— И три комнаты для моделей должны быть рядом с моим номером.
— Хорошо!
Итак, жилой сектор — три коридора, расходящиеся, как ветви дерева. Удивительная планировка, ничего подобного я еще не видела. Здесь стены и потолок были выложены камнем под малахит, создавая ауру зеленоватого полумрака, а пол белоснежный, чуть искрящийся, явно мрамор. Красиво, изысканно, стильно, но перестук каблучков тридцати особей повышенной красивости спать явно не позволит!
Вдоль коридоров тянулись двери в номера, как я полагаю, и расположение этих самых дверей недвусмысленно указывало на то, что номера узкие, ну или одноместные. Хотя, учитывая, что ванн там нет, это, вероятно, для, скажем так, незначительных гостей.
— Вы сами разбирайтесь, кого и куда селить, — огорошила меня Лидия и, достав пластинку эктоключа, начала открывать все двери по пути своего следования.
Как и всегда — все на мне.
Обернувшись к девушкам, я поманила психолога. Джастин знал, чего я от него хочу, но почему-то подошел нехотя.
— Кто конфликтен? — мой вопрос был обусловлен опытом.
Психолог молча указал на всех высокородных и двух моих моделей. Я никогда не спорила с его решениями, ибо, как показала практика, в женской психологии Джастин разбирался лучше меня.
— Высокородные и вы, двое, на кого указали, подойдите ко мне, — они неторопливо приблизились я осмотрела всех оценивающим взглядом и ласково заверила: — Одна драка — и будете делить один одноместный номер на всех! А сейчас взяли свои вещи, точнее то, что от них осталось, и заселяемся в каждую третью дверь. Вперед!
Девушки-модели молча подчинились, а вот генно-модифицированные даже с места не сдвинулись. Дерганая Дел хмуро спросила:
— У нас… слуг не будет?
— Нет, — отрезала я.
— А, чем нас будут кормить?
— Сегодня бутербродами, а с завтрашнего дня готовите себе сами. Дежурство по кухне я распределю позже. Все вопросы после. Кстати, — я вспомнила о просьбе Джерга, — сегодня по усадьбе не бродить, — и объяснение придумалось на ходу, — тут собак спустили.
Они молчали, видимо, опасались, что дальше будет хуже. Но, как оказалось, у всё той же Дел имелось предложение:
— Ладно, я согласна, пусть нам прислуживают эти отсталые курицы.
Да это уже наглость!
— В конституции четко прописаны равные права естественнорожденных и генно-модифицированных, — напомнила я, — а у меня все и подавно равны. Еще одно подобное заявление — и я приму меры.
Какие именно, еще не знаю, но что-нибудь придумаю обязательно.
— Заселяйтесь! — повторила я.
Идеальные генно-модифицированные недовольно направились в комнаты.
— Остальные занимают комнаты по своему усмотрению, — продолжила я, но поторопила: — Быстро и без скандалов! Любое проявление агрессии приравнивается к нарушению правил!
Меня тут уже «очень любят», но слушаются, что приятно! Едва девушки скрылись в номерах, я обратила внимание на Лидию, которая задумчиво смотрела на меня, заняв позицию перед двумя дверями у выхода.
— Это нам? — перешла к делу я.
— Знаете, — начала домработница, — вообще-то ваши вещи уже на втором этаже и…
— Знаете, — я взяла на себя смелость перебить ее, — я не спала сегодня и часа! А за прошедшие дни не более четырех часов в сутки. Я едва не погибла там, на дороге, по пути в это богом забытое поместье, я устала так, что еле держусь на ногах. Единственное, о чем я сейчас мечтаю, — это постель! И мне уже даже не важна степень ее мягкости! Я буду спорить с вами завтра, честно, а сейчас просто хочу спать. Открывайте уже!
Пожав плечами, Лидия подчинилась. Номер действительно оказался смежным с соседним. И даже кровать мне предоставили двуспальную!
— Мне уже все равно, — устало прокомментировала я и, раздеваясь на ходу, отправилась в душевую.
Зато Джастин развел бурную деятельность по переубеждению домомучительницы, и, когда я вернулась, одетая лишь в банное полотенце, меня оставили одну. Вот оно, счастье!
Расчесав непослушные волосы, я забралась на очень мягкую постель, толщина матраса которой, если поставить его на пол, достигла бы моего бедра, села поудобнее и достала из кармана брюк мини-переговорник. Плоская коробочка скользнула по шелковому покрывалу, и я набрала до боли знакомый номер. Гудок, удар сердца, еще гудок… Киану был старомоден, и даже позывные его СиАпа стилизованы под гудок старинных телефонов. А я все жду, замирая, а я все надеюсь. Хочется просто услышать его голос, пусть раздраженный и злой, но… услышать. И когда надежда уже почти умерла, его трехмерное изображение вспыхнуло синим — он ответил.
— Привет, — робко произнесла я.
— Я просил не связываться со мной больше!
— Прости, — вот только как объяснить, что мне видеть тебя необходимо, почти так же, как и дышать.
— Я не хочу видеть тебя, не хочу слышать, меня тошнит от одного твоего имени!
— Я его поменяла… — Мне каждый раз больно это слышать, но проходит время, и я снова набираю его номер. — Прости, Киану.
И, вытирая слезы, я смотрю на мужчину, который был и остается всем для меня. Он увидел мои мокрые глаза и на мгновение смягчился. В тот момент я еще не знала, что следующие его слова станут для меня приговором:
— Я женюсь, Ариадна.
И что-то внутри умирает. Больно и мучительно. Обрывается, чтобы уже никогда не воскреснуть. В первый раз, когда он был увлечен той высокородной, хоть не стоял вопрос о женитьбе, а сейчас… А он продолжает, даже не подозревая, что рвет мое сердце каждым словом: